– Ох, Матильда… И почему я не встретил тебя лет пятьдесят назад? Ты так хорошо все понимаешь. Или ты была на внутренних собраниях храмовников? Про острие небесного копья прямо слова Пресветлого.

– Простейшая метафора, понятная народу. Итак, партия войны?

– Да. Старший сын императора – ее глава, Пресветлый – идейный вдохновитель. И Упрямый Медведь, не желающий видеть дальше собственного носа! Себастьен же, любимый сын, воспитанный собственной рукой, он же не может говорить чушь! Мы с Конте пытались ему показать, к чему это все приведет, доказывали, что стране нужны и маги Смерти, и темные, но любовь ослепила Медведя. Мы два года пытались подобраться к Пресветлому, заставить его ошибиться, и мы были почти у цели! Я подготовил великолепную провокацию, он не смог бы не влипнуть! И тут вмешался проклятый Грасси… старый мерзавец, чтоб его!

– Грасси? – Тиль ухватилась за любимое имя, как утопающий за соломинку.

– Грасси, Тиль. Столетний призрак. А все Вульф, как ему удалось вытащить старого Грасси в столицу? Но ничего, он все мне расскажет.

– Грасси – призрак… я ничего не понимаю! Объясни толком! – взмолилась Тиль, у которой шарики грозили окончательно заехать за ролики.

– Не понимаешь, кому дала согласие на брак? – Маньяк посмотрел на нее с жалостью. – Тиль, любовь моя… ты же умная девочка, подумай! Что ты вообще знаешь о сэре Андре Вульфе?

В лицо бросился жар стыда. А что она в самом деле знает о своем женихе? То, что его зовут Андре, как и ее Зорро, и что он носит черное, как Зорро, и что он – убийца, друг принца Мориса, как князь Андрей Волков, его ненавидит и боится двор…

– Не так много, как хотелось бы, – упрямо нахмурилась Тиль.

На самом деле намного больше, чем хотелось бы, и намного меньше, чем нужно.

– Я вижу. – Маньяк покачал головой. – К примеру, ты не знала его имени, не так ли?

Тиль ничего не ответила, лишь сжала губы.

– Андре, милая Матильда. Знакомое имя. Как он представился тебе, твой любовник и учитель? Ладно, можешь не говорить, это не тайна. Андре, барон Грасси. В ваших документах на партнерство он значится именно так. Не ты одна кое-что скрываешь, Матильда Сатье.

– У тебя тоже до демона скелетов в шкафу, – огрызнулась Тиль.

То, что говорил Маньяк, так легко и непринужденно складывалось в единую и крайне неприглядную картину! Тиль не хотела верить. Не хотела слушать. Но не могла выбросить из головы то, что уже сложилось. Андре Вульф – Андре Грасси – Андрей Волков. Один и тот же лжец и обманщик!

Но ведь Андрей Волков мертв… Что-то не сходится у шевалье Маньяка. Не сходится!

Тиль ничего не могла поделать с иррациональной надеждой. Маньяк врет, он точно врет, все на самом деле не так, и Андре непременно ей все объяснит…

А она поверит…

О боже. Она хочет быть легковерной дурой, да? Идиотка влюбленная!

– А, ты наконец сопоставила, – сочувствующе кивнул Маньяк. – Как же приятно иметь дело с умными людьми, ты просто себе не представляешь! Итак, еще немного информации к размышлению, любовь моя. Ты задумывалась, почему Андре Вульф сделал предложение княгине Волковой. И пришла к выводу, что его привлекло твое приданое. Отчасти ты права. Но лишь отчасти. Видишь ли, сэр Вульф – азартный игрок. А ты радостно дала ему возможность выиграть пари. Темные ангелы, Тиль… ты же умная женщина! Неужели фаворит принца Мориса стал бы жениться на вдове с сомнительным приданым, когда вокруг полно юных графских дочек, за которыми дают раз в сто больше, если бы у него не было очень веской причины? К примеру, долга чести.

– Прекрати, – тихо попросила Тиль. – Я не хочу это слышать.

– Ладно. Закрой глаза и продолжай верить в благородство игрока. Знаешь, если ты так сильно этого хочешь, я даже добьюсь для Андре Вульфа, барона Грасси, императорской милости. К примеру, пожизненного заточения в Бастьи вместо смертной казни.

Андре Вульф, барон Грасси. Вот Маньяк и сказал это прямо, черт бы его подрал. Осталось выяснить еще кое-что и надеяться, что или Маньяк не соврет, или Тиль сумеет понять, правду ли он говорит. Хотя бы в этом Дух Мортале может же ей помочь? Слышишь, Мортале! Дай мне знать, если Маньяк врет.

Кулон на груди отозвался согласным теплом.

– Андре Вульф – это мой муж, Андрей Волков?

– Ты вдова, Тиль, перед Единым и перед людьми. Андрей Волков умер. И ты ровным счетом ничего не должна лживому ублюдку Вульфу.

Мгновение Тиль ждала – ну же, нагрейся или дрогни, хоть что-нибудь! Ну же! Но кулон молчал, а значит, Маньяк сказал правду. Жаль. Безумно жаль. Хотя Тиль не могла бы сказать, чего ей жаль больше – своей обманутой любви или отсутствия веского повода не выходить за Маньяка замуж.

Хоть Андре и обманул ее, хоть цели командора и выглядели благородными, он все равно оставался сумасшедшим извращенцем и насильником.

– Это хорошо, что не должна, – одними губами улыбнулась Тиль. – Не люблю быть должной. А теперь объясни мне, за каким демоном я тебе сдалась в качестве жены. И не надо о любви, к твоим расчетам она не имеет отношения.

– Ты права, – внезапно согласился Маньяк и обезоруживающе улыбнулся. – Любовь – приятный бонус для нас обоих. Очень приятный.

– Ты мне противен, так что не для меня.

– Ты немножко преувеличиваешь, но это простительно. Все же ты переволновалась.

– Итак?

– Все просто. Я – сильнейший на континенте темный, ты – некрос с благословением Сестры и наследница рода Мортале. Мы усиливаем и дополняем друг друга уже сейчас, а в наших детях дары сольются, и они родятся исключительно сильными магами. Скорее всего, и темными, и некросами. Так что мы воспитаем наследников сразу двух родов, Д'Амарьяк и Мортале.

– Значит, дети. Неприятно чувствовать себя племенной кобылой.

– Фи, как грубо. Чувствуй себя прекрасной, желанной и любимой женщиной, Тиль. И магом, перед которым открывается великолепное будущее. Поверь, все наши мелкие разногласия быстро забудутся.

– Мелкие разногласия? – саркастично подняла бровь Тиль. – Я бы так не назвала то, что ты начал наше знакомство с изнасилования.

– О, право, ты просто не знаешь, что такое насилие, любовь моя. То была всего лишь игра, от которой ты получила удовольствие. Ну, не хмурься. Лучше признай, что в постели со мной тебе было хорошо, как ни с кем другим.

– Тешь себя иллюзией, – фыркнула Тиль.

– Ну ладно, ладно. Не будем спорить, моя прелесть. Ведь мы согласны в главном: наш брак неизбежен. А лет через сто, если очень захочешь, обсудим это еще разок.

– Вряд ли, шевалье Маньяк. Я не выйду за тебя и не рожу тебе детей.

– О темные ангелы… – Маньяк устало вздохнул и налил себе полный бокал шампельенского. – Какая же ты упрямая… Истинная Мортале! Знаешь, Арман был таким же. Что втемяшится – тараном не вышибешь. Потому и убит. Сколько раз я ему говорил, не расставайтесь с Защитником никогда, ни на миг! И что? Затеял эксперимент, оставил Защитника дома – и все. Покойся с миром. Но ведь ты умнее, правда же, Тиль?!