На мгновение Таня перестала что-либо слышать – все заглушил стук ее собственного сердца. Она схватила Андрея за руки:

– Ложные?! Я же говорила! Матильда зачем-то солгала! Зачем?! Он знает?

– Я спросил, но он заявил, чтобы я не распускал язык, когда дело касается его матери. – Парень смущенно прокашлялся. – Этот Нино прямо озверел, будто я ее оскорбил! Сказал, чтобы я заткнулся и приходил через десять минут. В общем, я решил его не заводить, тем более он и так хорош...

– Под кайфом? – уточнила Таня, и Андрей кивнул.

Из машины выглянула раздраженная Эви и поинтересовалась, когда они намереваются покинуть это гостеприимное место? Она не спросила о результатах переговоров, по всей видимости, совершенно не рассчитывая на какой-то результат.

– Через десять минут, – без запинки заверила ее девушка. – Но если вы торопитесь, можете нас оставить!

– Подожду, – лаконично бросила та и хлопнула дверцей, словно отгородившись от мира, в котором только что потерпела поражение. Когда женщина откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, вид у нее был измотанный, уголки рта горько опустились, возле них пролегли усталые морщинки.

Таня взглянула на нее с жалостью – она видела, что та искренне переживает несчастье, выпавшее на долю ее пациентки. «Значит, Ирина все же стоит того, чтобы так за нее беспокоиться! – невольно подумала она. – Ведь теперь-то Эви хлопочет не за гонорар! Она привязалась к ней... Так почему у Ирины не могло быть близкой русской подруги? Как бы она сейчас пригодилась! Эта дама могла что-нибудь знать, хотя бы о том, кто мог так страшно разделаться с Ириной... Неужели она до сих пор не слышала об аресте?»

– Как думаешь, этот Нино знает, кто убил Ольгу? – спросила она Андрея, сдвигая рукав его куртки и глядя на часы. Минутная стрелка ползла, как ей казалось, невыносимо медленно. – Если знает, чего он ждет? Что решат какие-то десять... Уже пять минут?

– Спроси у него, – коротко ответил парень, отдергивая руку. Было видно, как сильно он нервничает, и Таня оставила его в покое. Ветер по-прежнему дул резкими порывами, и девушка подняла воротник куртки, стараясь повернуться к нему спиной. Ей подумалось, что на этот раз она не будет жалеть о греческом солнце и легче перенесет возвращение в осеннюю Москву. «А уж там мне и головы поднять будет некогда. – Таня подула на озябшие пальцы. – Сразу надо искать жилье, работу... Одно утешение, Наташка проспорила мне сто баксов. Хотя Андрей в какой-то момент и оказался в моей постели, окончилось все не любовью, а двумя пулями!»

Хлопнула дверь. Обернувшись, Таня увидела Нино, вышедшего из участка. Нахохлившись и застегнув куртку до подбородка, тот оглядел двор, а затем, заметно помрачнев, сплюнул и что-то проворчал. Андрей дернулся было, устремившись к нему, но Таня удержала его, схватив за рукав.

– Что такое? – вырвался тот. – Десять минут уже прошло!

– Видишь машину? – Девушка пригнулась так, что почти спряталась за плечом Андрея. – Эту белую, которая только что во двор въехала?

– Ты от нее, что ли, прячешься? – удивился он, переводя взгляд на внезапно оживившегося Нино. – Ладно, потом расскажешь, где ее раньше видела, сейчас некогда!

– Эта машина утром гналась за мной! – выпалила Таня то, чего до сих пор не решалась признать даже наедине с собой. От этих слов у нее мороз прошел по коже, но Андрей лишь пожал плечами.

– У тебя паранойя начинается... – начал он, но в тот же миг девушка оттолкнула его в сторону и с радостным возгласом бросилась навстречу той самой машине, которая первоначально вызвала у нее такой приступ страха. Вылезавшая из белого «Фольксвагена» рыжеволосая дама даже отшатнулась и сделала такое движение, словно собиралась снова сесть за руль, но Таня уже оказалась рядом.

– Я так часто думала о вас! – Она захлебнулась от волнения, жадно разглядывая лицо дамы, заметно исказившееся под слоем непомерно наложенного макияжа. – Я ведь сначала думала, что вы и есть Ирина, а потом мне никто не верил, что у нее тут была русская подруга! Ирину обвинили в убийстве, знаете? Вы ведь приехали к ней?

Рыжая дама справилась с неприятным изумлением, охватившим ее при виде девушки. Протянув морщинистую загорелую руку с ярким маникюром, она слегка отстранила Таню, сопроводив этот почти брезгливый жест несколькими греческими словами. Та машинально отступила и, лишившись дара речи, проследила, как дама шествует к дверям участка. Нино, не сводивший с нее взгляда, снова сплюнул, его тонкие губы растянулись в циничной усмешке. Дама поравнялась с ним и остановилась. Они заговорили по-гречески, но понять общий смысл их беседы было нетрудно. Дама явно о чем-то умоляла, парень насмешливо и угрожающе отказывался. Она порывисто указала на свою машину, Нино покачал головой и провел ребром ладони по своему загорелому горлу, с кривой улыбкой глядя женщине прямо в глаза. Та сдалась и достала из сумочки небольшой прямоугольный пакет, стянутый посередине резинкой. Парень взвесил его на ладони, сунул во внутренний карман куртки, многозначительно обронил еще несколько слов и, не обращая больше на женщину никакого внимания, направился прямо к Андрею. Остановившись в двух шагах от него, Нино снова сплюнул и заявил по-английски:

– Сожалею, приятель, но ничего не выйдет. Твоей мамаше придется сидеть.

– Что? – еле слышно выдавил тот, страшно переменившись в лице. – Что это значит? Ты же сказал, что твоя мать...

– Не трогай мою мать! – разом ощетинившись, бросил Нино. – Ничего не выйдет, говорю, можешь валить домой. Я в полицию не пойду.

– Послушай, – вмешалась Таня, с отчаянием глядя, как дама садится в белый «Фольксваген». В их сторону она даже не смотрела. – Ты ее знаешь? Это ведь русская подруга Ирины? Как ее зовут?

– Русская подруга? – ухмыльнулся парень, оглянувшись на выезжающую со двора машину. – Какого черта? Она гречанка, ее зовут Афина, и эти две бабы ненавидят друг друга! Привет, ребята, приезжайте весной!

И, весело засвистев, повернулся, чтобы идти, но замер, услышав резкий окрик. Эви, очнувшаяся от своего скорбного оцепенения, опустила стекло и выглянула из машины.

– Что ему от вас нужно? – поинтересовалась она у девушки. – Держу пари, денег просил!

– Старая дура, – хладнокровно ответил Нино, обернувшись через плечо. – Не лезь, куда не просят.

– Умоляю вас, – Таня сложила вместе дрожавшие от волнения пальцы. У нее вновь, как бывало уже здесь, в Греции, возникло ощущение сюрреалистического сна. Это во сне человек, обратившийся к тебе с просьбой на одном языке, тут же может начисто забыть как язык, так и тебя самого, и в этом не будет ничего странного. «Но ведь я не сплю!» – Объясните, как это понимать?! Она сделала вид, что не знает меня, но я-то ее знаю! И клянусь вам, она говорит по-русски как русская! Это та самая женщина из кафе «У Мурии»! Как ее зовут? Афина?!

– Та самая? – удивилась Эви, переключив внимание со своего врага на девушку. – Афина? А кто это сказал?

– Я, – с вызовом заявил Нино, щелчком выбивая из пачки сигарету. – Ясно, она говорит по-русски, раз у нее муж русский.