«А если бы ты была редкой змеей, где бы ты сейчас находилась?»

Прошло чуть меньше минуты, как она уложила того типа, который целился в Ника, но для Сорена в схватке это была бы целая вечность, а то и больше. Вероятно, он сначала хотел оставаться на заднем плане, чтобы тактическая команда проделала эту работу. Но теперь, когда его люди были уничтожены, он сам должен вступить в действие.

Ну и хорошо. Пусть он лучше имеет дело с ней и этим симпатичным «хеклер-и-кохом» девятого калибра, чем с Ником в его нынешнем состоянии.

Хватит. Если он здесь, она с ним разберется. Шеннон вышла из дома, посмотрела направо, налево. Никакого движения. За ее спиной продолжал плакать младенец, а женщина – Эйми? – пыталась успокоить, убаюкать его.

«Хватит прятаться. Попробуем скорость».

– Идем, – сказала Шеннон, махнув в сторону ближайшего холма. – Пошли.

Она опасалась, что Эйми заупрямится, сделает типичную вещь для городской девицы – остановится как каменная, но эта женщина была с яйцами. По ее лицу бежали слезы, на руках она держала плачущего ребенка, муж остался в доме, принося себя в жертву, а она делала то, что от нее требовалось, – шла вперед. Они перешли на бег рысцой. Шеннон, держа наготове автомат, не уставала крутить головой. Воздух был холодный, с запахом зимы и водорослей.

Когда они оказались в лесу, ей стало спокойнее – здесь больше возможностей, чтобы укрыться, больше возможностей сделать то, что от нее требуется. Кроме того, если доктор Парк прав, то Сорен даже не обратит на них внимания. На вершине холма она на секунду остановилась и оглянулась.

Как раз вовремя, чтобы увидеть худощавого человека, который входил в дом через заднюю дверь.

Шеннон вскинула приклад автомата к плечу, прицелилась, но такой выстрел не имел никаких шансов, это она понимала.

Эйми увидела движение у дома и сказала:

– Мы должны вернуться.

– Не надо. Идем.

– Мы можем им помочь.

Шеннон схватила женщину за руку и потащила через вершину холма к спуску на противоположном склоне:

– Идем.

То подталкивая, то таща за собой Эйми, она поспешила к трассе. Уже был виден внедорожник, припаркованный на обочине.

«Почти пришли. Давай. Давай».

– Шеннон, – раздался голос у нее за спиной.

* * *

Натали стояла в центре пещеры Эпштейна и смотрела.

Большая часть таблиц исчезла, вместо них появились изображения, висевшие в воздухе. Велась прямая трансляция с разных мест Обетованной.

Повсюду – невообразимое разрушение. Огонь, кровь и дым.

Кейт цеплялась за мать, и Натали знала: она должна сказать дочке, чтобы та отвернулась, но голос отказал ей. Она только смотрела.

Смотрела, как охваченный пламенем вертолет свалился с неба, из его открытых дверей вываливались солдаты.

Смотрела, как повернулась тяжелая башня танка, как ствол пушки нацелился на бронетранспортер в пятидесяти метрах. Беззвучный откат и вспышка пламени, после чего машина исчезла в облаке взметнувшегося вверх песка.

Смотрела, как ленты света врезаются в землю среди спасающихся бегством солдат. Мужчины и женщины в боевом снаряжении разбегаются во всех направлениях, а на них с невидимых беспилотников сыплются сверху ракеты. Каждый удар сотрясал землю, люди разлетались, как поломанные куклы, с согнутыми и разорванными телами.

В нескольких милях от них находились тысячи солдат – и умирали тысячами.

– Что вы сделали? – сказала она. – Боже мой! Что вы сделали?

– Я не хотел этого. Они меня вынудили, – ответил Эрик Эпштейн дрожащим голосом и отер глаза тыльной стороной ладони. – Вы сами слышали. Они меня вынудили.

* * *

Шеннон резко развернулась. Человек вышел из-за дерева, с легкой уверенностью держа карабин. Человек, которого она видела сегодня утром в полутора тысячах миль от этого места, – охранник Джона Смита.

– Ванмитер, – сказала она.

– Ты что здесь делаешь?

«Он не наводит на тебя ствол. Пока».

– То же, что и ты. Джон послал меня за Итаном Парком. – Она крепче ухватила Эйми за руку. – Вот его жена и ребенок.

– Джон мне не говорил.

– Он обычно согласует свои планы с тобой, ждет твоего одобрения? – съязвила Шеннон. – Я десять лет дружу с ним и знаю, что Джон всегда полон сюрпризов.

– Ах ты, сволочь! – Эйми попыталась вырвать руку из хватки Шеннон. – Вы сказали, что защищаете нас.

Шеннон отпустила ее, потом размахнулась и с силой ударила женщину по лицу тыльной стороной ладони. Эйми охнула и пошатнулась.

Глаза у Ванмитера были ярко-голубые и довольно красивые, но вовсе не убежденные.

– А где док?

– За ним пошел Сорен. – Шеннон показала через плечо большим пальцем. – В дом.

Эти красивые голубые глаза вспыхнули на долю секунды, и Шеннон бесшумно ушла в сторону и упала на колено, зная, что глаза Ванмитера найдут ее, как только он покосится туда. Это изменение визуального плана выиграло для нее необходимую долю секунды, и, поднимая автомат, она увидела, что он тоже это понял, – и убила его.

«Что ж, Джон, ты же говорил, что мне придется сделать выбор».

Она встала, схватила Эйми за руку и сказала:

– Идем.

От выстрела младенец закричал снова. Из носа у Эйми шла кровь, но она смотрела на мертвое тело, и Шеннон видела, что до нее начинает доходить. Эйми больше не сопротивлялась – они побежали к внедорожнику. Шеннон открыла пультом замки, распахнула водительскую дверцу. Эйми бросилась к пассажирской дверце, но Шеннон сказала:

– Нет.

– Что?

– С этой стороны. – Шеннон дала ей ключи. – Вам есть куда поехать?

– К матери. Она живет в Чикаго.

– Бензина вам хватит. Не останавливайтесь ни в коем случае.

Шеннон развернулась и припустила назад к дому вверх по склону холма.

* * *

В кино в таком домике был бы ружейный шкаф со стеклянной дверцей и Купер разбил бы ее и вооружился. К сожалению, Хендерсоны, похоже, не читали сценарий.

Купер откинул барабан револьвера, вытащил пустые гильзы и спросил Итана:

– У вас есть еще патроны?

– Были. Нас…

– …ограбили. Ясно.

Он огляделся, увидел телевизор – показывали происходящее в Вайоминге, – заставил себя отвернуться. Некогда отвлекаться.

– Что теперь? – спросил Итан.

– Я над этим думаю.

Когда он понял, что нужно делать, это показалось ему таким очевидным, что он чуть не хлопнул себя по лбу. У двух убитых стрелков были карабины.