Наконец Ольга не выдержала и резко остановилась. Яр, обращенный мыслями к Игорю, не ожидал и врезался в нее, вопросительно подняв брови.

– Он не хотел, – прямо сказала девушка, уперев руки в бока. – Ты еще этого не понял?

– Понял, – буркнул Яр, опуская глаза, – но все равно обидно!

– Ему тоже больно! – заметила Ольга, ладошками поднимая голову Ярослава и всматриваясь в глаза. – И одиноко. Представь, как тяжело ему остаться одному перед смертью.

– Но мы могли… – юноша поднял руку, указывая назад. – Мы могли бы…

– Что? Пойми же, он поступил, как настоящий друг. Он специально сделал так, чтобы мы ушли. Так и проявляется забота…

– Да, – промямлил Яр, – наверное.

Что-то не слышно взрыва. Те пятнадцать или около того километров, что Ольга с Яром уже прошли, лишь приглушили бы взрыв, и далекий гул все равно пронесся бы над головами людей и покатился бы дальше, во тьму. Но его не было. Как ни ожидали они этого события, его все не было.

Ольга устала. Сколько они уже идут? Может, всего несколько часов, но время в темноте растягивалось, превращаясь в бесконечность, а ожидание чего-то страшного лишь напрягало. Девушка споткнулась. Оброненный ею фонарик осветил лица обоих. Глаза молодых людей встретились. Во взгляде Яра отразилась решимость, в Ольгином – боль. И юноша уже готов был развернуться и бежать обратно, чтобы попытаться остановить мужчину или хоть как-то помочь ему, но девушка не дала ему это сделать сразу же. Яр застыл, а Ольга ухватилась за одежду юноши, вцепилась так, что не оторвать.

– Надо бы вернуться и найти его, – прошептал юноша.

– Но ведь что-то не так! – сказала Ольга почти спокойным голосом.

– Мы не знаем, что там случилось, – возразил, чуть отстранившись, Яр.

– Взрыва не было! – Девушка полными скорби глазами заглянула в его глаза. – Ты понимаешь, что это значит?

– Он жив.

– Или мы его не слышали.

– Это туннель, Оль. Тут взрывы слышны далеко.

– Но мы слишком далеко, – возразила девушка. – Сколько мы уже идем? День? Полтора?

– Долго, – подтвердил Яр, тоже потерявший чувство времени. – Может, ты и права – мы ушли далеко и не слышали взрыва.

– Что будем делать? – прошептала Ольга, несмотря на ком ужаса, вставший в горле и мешавший говорить.

– В Москву пойдем, – ответил Ярос и нежно погладил девушку по щеке. – Если там есть люди, мы обязательно найдем их и будем жить с ними. Построим дом, вырастим детей…

– Как в этом мире растить детей? – печально возразила Ольга. Перед глазами встала картина: убийца-отец лишает жизни собственных детей и жену.

– У нас получится, – пообещал юноша. – Для людей, родившихся и живущих в этом мире, он – родной. Этот мир – наш! И если старики приходят в ужас от окружающего мира, то мы – нет! Я не видел жизни до Катастрофы и не хочу: там не было б тебя, ведь мой мир теперь – одна милая девушка. Моя девушка.

Ольга повернулась и долго всматривалась в глаза Яра, потом улыбнулась и уткнулась лбом в его плечо.

– Пойдем, мой мир, – прошептала девушка. – Найдем людей, построим дом, вырастим детей. Теперь мне уже не так страшно… когда ты рядом.

Однообразие утомляло и вместе с тем погружало в размышления – ничем не примечательный серый туннель не привлекал внимания, в нем не находилось опоры для глаз, шпалы равномерно появлялись из темноты и исчезали за спиной. И ни звука, кроме шарканья ног, легким эхом разносившегося по железобетонной подземной кишке. Мысли скакали у обоих – слишком много за последнее время случилось, чтобы просто обдумать события и забыть. Нет, на это потребуются годы, может, вся жизнь, но сейчас невозможно осмыслить случившееся. Поэтому Яр и Ольга молчали: так легко и просто было поддаться монотонному виду туннеля, не требующего никаких действий, кроме бесконечного движения в одном направлении, никаких лишних раздумий.

– Я устала, – наконец произнесла девушка. – Давай отдохнем?

Яр согласно кивнул, и они устроились у стены, положив фонарик на пол. Луч света теперь бил вверх, отсвечивая от стен и потолка, создавая подобие светового купола. Молодые люди могли взглянуть друг на друга, но почему-то этого не делали. Странная, обескураживающая и лишающая мыслей пустота туннеля все еще действовала на них. Ольга прислонилась к холодной стене и закрыла глаза. А Яр поставил автомат рядом, уставился в выбоину на стене и попытался осознать потерю Игоря.

Но не смог. Не смог понять, как человек, появившийся в его жизни всего пару недель назад, стал настолько близким, что гневные и жестокие слова, сказанные лекарем в бункере, резали душу не хуже ножа. Обида и горечь вновь завладели Яром. Он сжал до хруста кулаки, но тут же разжал их, понимая всю бессмысленность накатившей вдруг ярости. Лучик солнца – вот, что это было. Игорь ворвался в серую, убогую жизнь юноши, осветил и указал путь, а затем вновь растворился в кромешной темноте прямого, как судьба Яра, туннеля. Туннеля, который из-за мутации юноши был предсказуемым и бесповоротным. Рождение, короткая серая жизнь и близкая смерть. Но Игорь нашел во тьме единственный поворот – тот путь, который раньше казался Яру невозможным. А он прав… Каждый идет по своему краю: с одной стороны, жизнь, с другой – смерть, а ниточка меж ними крайне тонка, и край очень скользкий. И хорошо, что Ярославу попался на пути Игорь. Он, знающий и опытный, не побоялся, протянул руку и оттащил от края.

Тук-тук… тук-тук… тук-тук… Так бьется сердце. Звук очень слабый, почти неслышимый, но теперь он нарастал, заставив Яра встрепенуться, очнуться от захвативших мыслей. Что-то не так.

– Оль, Оль! – девушка испуганно вскочила, увидев Яра, который стоял и смотрел в обратную сторону. Стук, разносившийся по туннелю со стороны бункера, усилился. – Достань пистолет и отойди!

Яр схватил автомат и фонарь и навел на источник звука очень вовремя: человек, ослепленный ярким лучом, застыл на мгновение. Человек ли?

– Игорь? – удивленно спросил Яр, не веря глазам. Игорь же, покрытый сетью черных вен, с безумным взглядом прыгнул в сторону, потом в другую, уворачиваясь от пуль. Позади вскрикнула от страха Ольга.

А Игорь, озверев при виде людей, с удвоенной энергией кинулся на ненавистного рогатого выродка.

Боезапас иссяк слишком быстро, и автомат, последний раз громыхнув, умолк. На перезарядку времени не осталось. Потемкин или то, во что он теперь уже превратился, в длинном прыжке почти достал Яра, но тот успел отпрыгнуть – помогли рефлексы и скорость, подаренные вирусом. А инстинкт самца, защищающего самку, возобладал, и в кровь выбросило изрядное количество адреналина. Юноша со всей новообретенной силой обрушил на корпус бывшего товарища ненужное теперь оружие. Мужчина отшатнулся, но устоял. Внезапно развернувшись, он ударил Яроса. Один раз – и юноша отступил, затем – второй, третий. Удары ошеломляли, а по телу разливалась боль. Четвертый удар пришелся в грудь, и Яр отлетел к стене, сильно ударившись головой и на миг потеряв сознание. Фонарик упал на шпалы и застыл, застряв в них.