Что касается пиратства, то оно бросало вызов международному сообществу на протяжении многих лет. Прежде всего вызывал тревогу Малаккский пролив между Индонезией, Малайзией и Сингапуром, через который проходит важнейший маршрут мировой морской торговли. Мы сотрудничали с правительствами этих трех стран, оказывали им поддержку, и постепенно уровень пиратства в проливе существенно снизился. Зато пираты, действующие у берегов Сомали, внезапно набрались дерзости, ибо почти не встречали сопротивления на судах, которые захватывали и за которые требовали выкуп; да и местная полиция вкупе с международными силами ничего не могла с ними поделать. Они обитали (и нанимали себе подручных) в тех районах Сомали, где не существовало власти правительства и никакая другая страна, в особенности Соединенные Штаты, не могла направить туда вооруженные силы, чтобы очистить регион от пиратов. Мы часами сидели в Ситуационном центре, пытаясь найти способы справиться с сомалийцами, и как-то доведенная до отчаяния Конди воскликнула: «Пираты? Пираты?! Ради всего святого, последним из госсекретарей с пиратами имел дело Томас Джефферсон!» Постепенно, впрочем, международное сообщество во главе с НАТО собрало в этом регионе значительные военно-морские силы, в число которых вошли китайские и российские военные корабли; судовладельцы стали прибегать к радикальным мерам для предотвращения абордажа – убирали бортовые трапы, использовали пожарные шланги, вооружали экипажи, размещали на борту специальные вооруженные группы. Принятые меры позволили снизить масштабы угрозы, но полностью ее не ликвидировали. Для нищих сомалийцев шанс попасть в плен или погибнуть меркнет в сравнении с деньгами, которые приносит пиратство.

Последние два примера неожиданных проблем, пожиравших мое рабочее время и энергию, связаны с двумя военнослужащими: один имел блестящее будущее (но не слишком удачное прошлое), а другой был героическим сержантом морской пехоты.

Генерал-лейтенант Стэн Маккристал возглавлял Совместное командование специальных операций с 2003 по 2008 год. В этом качестве он руководил американскими войсками специального назначения в Ираке и Афганистане, курировал тайные операции по захвату либо уничтожению руководителей «Аль-Каиды» и лидеров повстанцев. Он добился немалых успехов – вспомним хотя бы арест Саддама Хусейна и ликвидацию Абу Мусаба аль-Заркави, лидера «Аль-Каиды» в Ираке, – и сыграл важную роль в «Большой волне» в Ираке и в борьбе с повстанцами в Афганистане. Я близко познакомился с Маккристалом в свой первый год на министерском посту, восхищался им и считал его, пожалуй, лучшим солдатом и боевым командиром среди всех, кого я когда-либо встречал. Я был полон решимости содействовать его карьере, поскольку он явно заслуживал более высокого уровня ответственности. Но я предполагал, что у Стэна возникнут трудности с продвижением по службе. Почти пять лет он был «наконечником копья» на двух театрах военных действий. Учитывая, насколько противоречивое отношение вызывал в обществе Ирак, а также опыт Пита Пэйса и Джорджа Кейси, я предвидел сложности на этом фронте. Маккристал также оказался в числе подозреваемых в расследовании гибели от дружественного огня капрала Пэта Тиллмана, поскольку подписал представление на «Серебряную звезду» за доблесть для Тиллмана, ни словом не упомянув о дружественном огне как причине его смерти. По итогам расследования Пентагон рекомендовал подвергнуть дисциплинарным взысканиям восемь офицеров, Маккристала в том числе. Армия не согласилась и не стала налагать на него никаких санкций.

В довершение всего сенатор Левин предпринял углубленное расследование обращения с задержанными (я думал, что это очередная атака на Рамсфелда), а также выразил обеспокоенность в связи с издевательствами над заключенными в Афганистане, где войсками командовал именно Маккристал. Левин сообщил мне, что имеется сорок пять заявлений о неправомерных действиях подчиненных Маккристала и что он, Левин, собирается вызвать Маккристала на сенатские слушания. Я тщательно изучил роль Маккристала в ситуации с Тиллманом и обвинения в жестоком обращении с заключенными, проконсультировался с Малленом и другими сотрудниками и принял решение добиваться повышения Стэна.

По слухам, Маккристал претендовал на несколько четырехзвездных позиций, в том числе на должность главы Командования специальных операций, на пост руководителя Центрального командования и в качестве преемника Петрэуса в Ираке. Тем не менее я полагал, что первым шагом хорошо было бы убедить сенат утвердить кандидатуру Маккристала на спокойную штабную должность, которая позволит ему, при удачном раскладе, фактически начать с чистого листа. А затем, прикидывал я, уже можно говорить о более «публичной» работе и четвертой звезде, и сенату будет нелегко отказаться, ведь отказ будет означать, что они как бы признают собственную ошибку в его отношении. И поэтому я охотно поддержал предложение Маллена назначить Стэна директором Объединенного штаба[76]: это значимый пост, но мало заметный на вашингтонских «радарах». Что немаловажно: с этой позиции большинство генералов начинают путь к своей четвертой звезде.

В феврале 2008 года мы приступили к реализации плана. Сенатор Маккейн первоначально выступал против Маккристала из-за «дела Тиллмана», а Левин был против из-за упомянутого расследования случаев пыток заключенных. Словом, сенатский комитет по делам вооруженных сил намеревался заблокировать кандидатуру Маккристала. Я сказал президенту: «Маккристал – один из героев нынешних войн, и если мы не будем сражаться за него, то за кого вообще бороться?» И мы бросились в бой. Утверждение, которое сопровождается нападками и обвинениями, способно обескуражить даже мужественного солдата, поэтому я позвонил Стэну в начале июня и сообщил, что на основе собственного опыта гарантирую – это все политика, любой старший офицер, который воевал в Ираке и Афганистане, скорее всего столкнется в сенате с подобным позорным отношением к себе. Я прибавил, что мы с президентом готовы отстаивать его кандидатуру. На заседании комитета по делам вооруженных сил (который крайне редко проводит слушания о назначениях на должности для трехзвездных генералов) Маккристал четко и ясно ответил на все вопросы сенаторов. В августе он стал директором Объединенного штаба. Путь к еще большей ответственности и четвертой звезде был открыт, и звезда нашла его менее чем через год.

Из примерно сорока миллионов мужчин и женщин, которые служили в вооруженных силах США со времен Гражданской войны, менее 3500 человек были удостоены медали Почета, высшей воинской награды Соединенных Штатов, причем около 60 процентов получили ее посмертно. На мой взгляд, мы незаслуженно обходили почестями участников войны в Ираке и Афганистане, где было столько примеров героизма и самоотверженности. Президент Буш, думаю, испытывал горькое разочарование из-за того, что ему никак не представлялось возможности наградить этой медалью хотя бы одного героя, сумевшего остаться в живых. Однажды я спросил Кьярелли, почему так мало рекомендаций на медаль Почета. Он сказал, что медали «чересчур вольно» раздавали во Вьетнаме и нынешние офицеры твердо решили «поднять планку». Лично он полагает, что планку задрали чрезмерно высоко.