под своды пещеры, —

Скиллы любимый приют; в то место от моря и неба

Летом скрывалась она, когда солнце стояло на высшей

Точке, когда от дерев бывают кратчайшими тени.

55 Этот богиня затон отравляет, сквернит чудодейной

Смесью отрав; на него она соком зловредного корня

Брызжет; темную речь, двусмысленных слов сочетанье,

Трижды по девять раз чародейными шепчет устами.

Скилла пришла и до пояса в глубь погрузилась затона. —

60 Но неожиданно зрит, что чудовища некие мерзко

Лают вкруг лона ее. Не поверив сначала, что стали

Частью ее самое, бежит, отгоняет, страшится

Песьих дерзостных морд, — но в бегство с собою влечет их.

Щупает тело свое, и бедра, и икры, и стопы, —

65 Вместо знакомых частей обретает лишь пасти собачьи.

Всё — лишь неистовство псов; промежности нет, но чудовищ

Спины на месте ее вылезают из полной утробы.

Главк влюбленный рыдал. Цирцеи, слишком враждебно

Силу составов своих применившей, объятий бежал он.

70 Скилла осталася там; и лишь только представился случай,

Спутников ею лишен был Улисс, на досаду Цирцеи.

Также троянцев она корабли потопить собиралась,

Да превратилась в скалу; выступает еще и доныне

Голый из моря утес, — и его моряки избегают.

75 Вот уж на веслах прошли мимо Скиллы и жадной Харибды

Тевкров суда; и уже от прибрежий Авсонии близко

Были, когда их отнес к побережью Ливийскому ветер.

В сердце своем и в дому приняла там Энея сидонка556,

Та, что стерпеть не могла супруга-фригийца отплытье

80 И на высоком костре, возводившемся будто для жертвы,

Пала на меч: сама обманувшись, других обманула.

От новостроенных стен убежав и прибрежий болотных,

В Эрикса город придя и встретившись с верным Акестом,557

Жертву приносит Эней и могилу отца почитает.

85 Те корабли, что Ирида едва не сожгла по приказу

Гневной Юноны, он спас; Гиппотада покинул он царство.

Земли, где сера дымит, и скалы́ дочерей Ахелоя,

Певчих сирен, — и корабль, лишенный кормчего, вывел558

К Инаримее, потом к Прохитее, потом к Питекузам,

90 Что на бесплодных холмах, — которых от жителей имя.

Древле родитель богов, рассердясь на обманы керкопов,

На нарушение клятв, на коварные их преступления,

Этих людей превратил в животных уродливых, — чтобы

Были несхожи они с человеком, но вместе и схожи.559

95 Члены он их сократил; опустил и приплюснул им ноздри;

Избороздил им лицо, стариковские придал морщины

И, целиком все тело покрыв им рыжею шерстью,

В этих местах поселил; предварительно речи способность

Отнял у их языков, уродившихся для вероломства:

100 Жалобы лишь выражать дозволил им хрипом скрипящим.

Эти края миновав, он Партенопейские стены560

С правой оставил руки, а с левой — Эолова сына561

Звонкого холм, и в места, что богаты болотной ольхою,

На берег Кумский приплыв, к долговечной Сивилле в пещеру562

105 Входит и молит ее, чтоб ему по Аверну спуститься

К манам отца. Она наконец свой потупленный долу

Лик подняла и в бреду прорекла, под наитием бога:

«Многого просишь, о муж, величайший делами, который

Руку прославил мечом, благочестье — святыми огнями.

110 Все же, троянец, боязнь отреши: исполнится просьба

И элизийский приют, последние мира пределы,

Узришь, мной предвиден, и родителя призрак любезный.

Для добродетели нет недоступной дороги». Сказала,

И показала ему золотую Авернской Юноны563

115 Ветвь, и велела ее оторвать от ствола. И послушен

Был ей Эней и узрел владенья огромного Орка,

Видел он предков своих, и предстал ему старческой тенью

Духом великий Анхиз. Тех мест познал он законы,

Также какие грозят ему бедствия в будущих войнах;

120 И по обратной стезе утомленным взбирается шагом,

Кумской Сивиллой ведом, коротал он в беседе дорогу.

Свой ужасающий путь в полумраке свершая туманном,

Молвил: «Богиня ли ты или божья избранница, только

Будешь всегда для меня божеством! Клянусь, я обязан

125 Буду навеки тебе, соизволившей дать мне увидеть

Смерти пределы и вновь от увиденной смерти вернуться.

Только на воздух опять изойду — за эти заслуги

Храм воздвигну тебе и почет окажу фимиамом».

Взор обратив на него, со вздохом пророчица молвит:

130 «Я не богиня, о нет; священного ладана честью

Смертных не мни почитать. Чтобы ты не блуждал в неизвестном,

Ведай, что вечный мне свет предлагался, скончания чуждый,

Если бы девственность я подарила влюбленному Фебу.

Был он надеждою полн, обольстить уповал он дарами

135 Сердце мое, — «Выбирай, о кумская дева, что хочешь! —

Молвил, — получишь ты все!» — и, пыли набравши пригоршню,

На бугорок показав, попросила я, глупая, столько

Встретить рождения дней, сколь много в той пыли пылинок.

Я упустила одно: чтоб юной всегда оставаться!

140 А между тем предлагал он и годы, и вечную юность,

Если откроюсь любви. Но Фебов я дар отвергаю,

В девах навек остаюсь; однако ж, счастливейший возраст

Прочь убежал, и пришла, трясущейся поступью, старость

Хилая, — долго ее мне терпеть; уж семь я столетий

145 Пережила; и еще, чтоб сравниться с той пылью, трехсот я

Жатв дождаться должна и сборов трехсот виноградных.

Время придет, и меня, столь телом обильную, малой

Долгие сделают дни; сожмутся от старости члены,

Станет ничтожен их вес; никто не поверит, что прежде

150 Нежно пылали ко мне, что я нравилась богу. Пожалуй,

Феб не узнает и сам — и от прежней любви отречется.

Вот до чего изменюсь! Видна я не буду, но голос

Будут один узнавать, — ибо голос мне судьбы оставят».

Речи такие вела, по тропе подымаясь, Сивилла.

155 Вот из стигийских краев наружу к Эвбейскому граду564

Вышел троянец Эней и, как должно, свершив возлиянья,

На берег прибыл, еще не носящий кормилицы имя.

Здесь пребывал, после долгих трудов и великих мучений,

Нерита сын, Макарей, сотоварищ страдальца Улисса.

160 Спутника прежнего он, что на кручах был Этны покинут,

Ахеменида, — узнал и, дивясь, что нежданно живого

Встретил его, говорит: «Ты случаем или же богом,

Ахеменид, сохранен? Почему ты на варварском судне,

Будучи греком, плывешь? Куда направляете путь свой?»

165 И вопрошавшему так — не в косматом уже одеянье,

В виде своем, без шипов, сшивавших ему покрывало, —

Ахеменид отвечал: «Да увижу я вновь Полифемов

Зев, откуда текут человеческой крови потоки,

Если Итака и дом дороже мне этого судна,

170 Если Энея почту я не так, как отца! Никогда-то

Не исчерпаю свою, хоть и выполню все, благодарность,

Если дышу, говорю, свет солнца вижу и небо,

Все — о, могу ли