сможешь ударить куда указывает этот говнюк? – спросил я у безмолвной статуи, и ужаснулся. Быстрый бег не дался неприспособленному к нему камню легко. То-то она не отставала от меня даже в звериной форме.

Ноги статуи полностью потеряли темно-серую каменную поверхность, засияв светом бирюзового кристалла. Не знаю, что чувствует при этом каменная дева, но будь она сиин, сказал бы, что ей сняли кожу до колен. Но на полосе здоровья это не отражалось, да и дебафов в статусе вроде бы не имелось.

Получено легендарное достижение. Вы второй раз обратили в свою силу целую локацию.

Получено новое легендарное имя: Даритель Цвета.

Легендарное существо «Всепожирающая Сфера» обратило на вас свое внимание.

Легендарное существо «Всепожирающая Сфера» признало вас своим личным врагом.

- О, да ты прямо светишься весь от радости, белка. Великий отец дал чего, а?

- Лиин? Что с тобой? Ты сам не свой! – проявила свойственную ей заботу Рин.

- Эм.. – я ткнул пальцем над головой. Новое полученное имя красовалось там, где ему и полагается.

Лииндарк, Речной избранник, Даритель Цвета, серолап, уровень 49.

- Так скоро ты получишь и еще одно – собиратель дуратских имен.

- Зря ты так, бро, - заступился за меня все еще сидящий на голове у статуи хоббит. – Есть поверье, что все сказанное в Мельхиоре однажды обретает силу.

- Так и должны работать регалии, Матиас, - заметила Рин, а я понял, к кому стоит обратиться за подробной лекцией о том, что это за странные имена и чем они мне могут помочь. Боги, скорей бы настоящий мирный привал!

- Что ты натворил на этот раз, белка, - с усмешкой спросил ворон. – Просто так эту дурь система не вывешивает.

- Понятия не имею. Но еще я стал личным врагом Сферы.

- О-о м-мать, - ворон закрыл лицо ладонью, и в этот момент устроенный Бирюзой завал потряс взрыв. С той стороны что-то активно прорывалось сюда, и я не хочу знать, что это такое.

В голове мелькнула мысль, настолько простая, что я удивился тому, как долго она искала путь ко мне в голову:

- Ворон, нужно разделиться. С этим достижением твари скорее всего выберут меня главной мишенью, и могут упустить всех вас.

- Сдохнешь ведь, - заметил ворон с неудовольствием. Наверное, высшее проявление его доброты и заботы, не считая вкусняшек на привале.

- Может и так, Сай. Но я сиинтри с ловкостью 15 и навыком уклонения. В звериной форме вы будете меня только задерживать, а вот у меня шанс уйти благодаря этому есть. Так что нам даже на руку, что враг будет преследовать в первую очередь меня.

- Ладно, не поясняй, - второй взрыв почти разнес завал. Оставались считанные секунды до появления ломящихся с той стороны тварей. – Встретимся у гребаного маяка гребаного Харо.

18. Монстры идут 2/2

* * *

Когда я остался один, наедине со звуками Подземья, иногда прерываемыми новыми проявлениями обезумевшего ветра, на душе стало заметно спокойней. Я еще больше утвердился в том, что поступил правильно.

Без друзей было во много раз опаснее – никто не придет мне на помощь в случае неприятностей. Скорее всего, никто даже не узнает, где и как я погиб. Едва ли Забытые боги возродят меня.

Но с другой стороны было намного спокойнее без груза ответственности за их жизни. Пожалуй, с моей стороны это несколько безответственно так думать, однако сейчас от моих действий не зависит ни чья жизнь и мне не нужно за кем-то присматривать. Даже Бирюзе я наказал следовать вместе с Матиасом за вороном. После изменений, случившихся с ее ногами, живой осколок стала заметно проворней.

Я не обманывался тишиной. Гул ветра, стук капель. Все это может и не говорить о присутствии пустотных чудовищ, о которых я просто не знаю. Или тот же Вернувшийся – этот гад вообще не пользовался ногами иначе, как подставкой для тела. Ни единого шага – сплошные короткие телепорты.

В звериной форме я был быстрее. Вовремя вспомнился прием, которому меня обучила прабабушка. Если призвать словом силы карту, можно мысленно попросить великого отца уменьшить ее и сделать полупрозрачной, а затем оставить перед лицом.

Обычно это сильно отвлекало – слух и нюх намного лучше подходят для любых ситуаций. Поэтому об этом мало кто знал. Хорош этот трюк был только в одном случае – когда тебе нужно очень быстро преодолеть относительно безопасное место с большой скоростью. Да и местность нужно хотя бы немного себе представлять, иначе посматривая больше на карту с собой в виде точки по центру, можно запросто споткнуться о трещину или камень.

Как результат – меня тут же заметили незуми, когда я оказался совсем рядом с их отрядом. Но все шестеро крысов находились в таком очевидном смятении и панике, что не обратили на меня никакого внимания.

Возник даже соблазн приостановиться и устроить вредителям локальный геноцид, но тут прозвенел первый звоночек того, что я связался с силами, не доступными моему разумению.

Только вот где именно я перешел ту самую точку невозврата – ума не приложу. Разве это не Сайрис запустил гномье устройство?

На миг замедлившись и задумавшись обо всем этом, я едва не упустил момент, как все шестеро незуми вдруг одновременно уставились на меня. Мне стало сразу немного не по себе. Взгляд упал на застывшие хвосты незу. Хвосты для них едва ли не важнейшая часть тела. Они не могли просто так затихнуть, как по команде, сразу у шести.

Воплотившийся, уровень 254

Серьезно?!

На меня смотрело шесть пар пылавших лиловых глаз, желавших мне мучительной смерти. Ох, как же сильно я переоценил свои силы. Сбежать от такого врага будет очень непросто.

Я рванул вперед, но вся шестерка синхронно принялась изгибаться, выламывая и перестраивая суставы так, чтобы максимально ускориться. Крысиный отряд стал настолько быстр, что начинал постепенно меня догонять. Пришлось вложить в бег еще больше сил и скрыть карту. Спокойный забег вновь превращался в погоню.

Перепады звука, снова некстати нахлынувшее головокружение и нарастающее желание выжить. Святые Забытые боги, зачем я вообще взялся за это? Шел бы сейчас рядом с умным Сайрисом и гонящей прочь все горести Рин, под защитой Бирюзы.. Быстро же я привыкаю к хорошему.

Начавшие отставать искаженные крысы вновь нагоняли меня. Теперь их тела окружала отчетливая аура лилового вязкого пламени, и сами они двоились,