Главная причина кризиса эллинского мира заключается в том, что он нёс в себе неистребимую тенденцию к политической раздробленности. Это хорошо видно как в маленькой Греции, так и в огромном эллинистическом мире. Рим изначально, с Италийских войн, нёс в себе стремление к собиранию земель, эллины – к автаркии полисной, государственной, даже державной. Именно в этом заключается самая важная причина победы Рима, и этим он намного выше греков. Если бы преемники Александра Македонского смогли сохранить в целости его державу, вся мировая история пошла бы другим путём. Это не «футуризм, обращённый в прошлое», а элементарное просчитывание на основе исторического моделирования. Сохранить не смогли, не сумели, более того: грекам это даже и не было нужно!

Всё это могло быть терпимым до какого-то времени. Но когда на Востоке поднялись парфяне, стало ясно, что эллины не смогут их остановить, как в своё время они остановили персов. Осуществляя свою политику в своих собственных «шкурных» интересах, Рим даже не подозревал, что он сражается на передовых рубежах защиты будущей ещё не родившейся Европы. В этом плане поглощение Греческого Востока Римом предстаёт предпочтительнее, чем захват его Парфией. Последняя ориентировалась на возрождение паниранских традиций Ахеменидов, между тем как Рим стал преемником традиций эллинизма[1502]. Греческая культура, воспринятая и трансформированная Римом, стала основой грядущей европейской.

В глобальном противостоянии Запада и Востока, возникшем отнюдь не вчера, можно выделить два судьбоносных момента: Греко-персидские войны и объединение античного мира под эгидой Рима. Оба они решили судьбу западной цивилизации. Риму, (благодаря его агрессии!) выпала великая историческая миссия объединения и спасения античного мира и античного пути в истории.

Из стереотипов, заметных даже в научной литературе, отметим следующий: железные римские легионы своей дисциплиной и массой задавили всё Средиземноморье. На самом деле нет ничего более далёкого от истины, нежели подобные представления. Не умаляя высочайших боевых качеств легионеров, отметим: как правило, они просто завершали то, что уже было заранее тщательно подготовлено римской дипломатией. Именно она сыграла ключевую роль в победах Рима, а вовсе не грубая военная сила. Как справедливо отметил Л. Омо, сенат для достижения своих целей проявлял дипломатическую проницательность и политическое предвидение, каких человечество не знало раньше или после[1503].

Просто перечислим некоторые нестандартные, нетривиальные методы, успешно применяемые римским сенатом. Часть из них вошли в арсенал современных средств дипломатического воздействия, но созданы были именно коллективным гением сената.

1. Большим преимуществом римской политики было широкое использование союзников: в победе при Киноскефалах велика заслуга этолийцев, битва при Магнезии была выиграна во многом благодаря коннице Аттала (см.: App. Syr.34). Сделав своё дело, «друзья» стали ненадобны и были устранены поодиночке. Как минимум 50 % действующей армии составляли не римляне, а подданные плюс союзники из полузависимых либо вассальных государств. Поскольку римляне себя уважали и берегли, то путь к мировому господству они прокладывали чужой кровью. Степень лояльности союзников и друзей определялась степенью их готовности по первому же требованию сената поставлять войска, флот, деньги, продовольствие. Тем же, кто не проявлял должного рвения, всегда можно было испортить жизнь, продемонстрировав, что угождать Риму хорошо, почётно и выгодно, а не угождать – очень опасно. Очевидно, «друзья» и сами это понимали, по собственной инициативе предлагая сенату войска, хлеб, деньги (Нумидия) накануне больших войн.

2. Союзники оказали неоценимую помощь в установлении римской гегемонии: не только военную, но дипломатическую, финансовую, продовольственную, разведывательную.

Если условия не позволяли активно и «военно» влиять на развитие ситуации, сенат умел выждать. Поскольку слово Рима должно быть весомо и подкреплено силой, правительство старалось впустую «не сотрясать воздух», когда не имело реальных рычагов воздействия. В этом случае «отцы» выбирали один из трёх путей, принимаемых исследователями за пассивность и «временное отстранение от дел Востока»:

– Молча выжидали, когда можно будет действенно вмешаться.

– Своим молчанием негласно как бы давали добро на действия, которым просто не могли помешать (война Антиоха IV c Египтом). Но потом обязательно пресекали эти действия, если они шли вразрез с интересами Рима (грубый ультиматум сената Антиоху устами Попилия Лената).

– Натравливали на государства, которые себя вели «неправильно», их соседей (например Вифинию и Каппадокию на Понт). Рим выигрывал время и мог подготовить собственное эффективное вмешательство. Отсюда римский принцип всегда иметь под боком у потенциального врага своих союзников. И установка вообще на максимально большее, предельно возможное количество союзников.

Сделав своё дело, союзники становились не нужны. Когда сильные враги были уничтожены или поставлены в зависимое положение, союзников самих стали целенаправленно подавлять и ослаблять. А затем нивелировали одинаково всех в статус своих подданных.

3. В древности не было постоянных дипломатических представительств в других государствах. Отношения поддерживались визитами послов и перепиской между правительствами. Это было общепринято, но именно римляне создали практику регулярного, чуть ли не ежегодного отправления посольств во все значимые страны. Это поддерживало дипломатические отношения на необходимом уровне, и, самое главное, давало нужную информацию, поскольку в задачи любого посольства входил сбор всесторонних «разведданных». Благодаря этому сенат всегда держал руку на пульсе политических событий всего Средиземноморья.

В этом же плане Рим поощрял жалобы соседей друг на друга, получая дополнительную информацию и дополнительную возможность вмешиваться не только во внешнеполитические, но и во внутриполитические дела даже суверенных государств. Сенат осуществлял верховный арбитраж в межгосударственных спорах, и его благоволение могло дать очень много, а его неприязнь – привести к катастрофическим последствиям для неугодных правителей или стран. Помимо арбитража, Рим присваивал себе роль опекуна династий и государств, что переводило их под непосредственную власть сената. При этом не было споров, в которые Рим не мог бы вмешаться: союзных государств было так много, что любая независимая держава рано или поздно нарывалась на проблемы во взаимоотношениях с каким-нибудь из них. Прикрываясь заботой о союзниках, сенат контролировал внешнеполитическое пространство всего Средиземноморья, а если ему был нужен военный конфликт, кроме своих легионов всегда использовал войска обиженного союзника. Главным принципом римской дипломатии было правило «разделяй и властвуй», и в осуществлении этого принципа Рим до сих пор не имеет себе равных.

4. Состав и цели римских посольств. Кроме официальных посольств, часто осуществлялись частные визиты римских политиков в зависимые или дружественные страны. Как правило, визитёр был личным другом местного царя, часто – связанный с ним патронатом и обычаем гостеприимства. Иногда это была дружба с детства, поскольку многие царевичи проводили в Риме несколько лет в качестве заложников – воспитывались и росли вместе с отпрысками знатнейших римских фамилий. Будущий царь формировался в римском окружении и в проримском духе. Параллель можно провести, пожалуй, только с политикой Древнего Египта периода Нового царства.

Выросший вдали от