– Крики… немного стихли. Даже тень жизни лучше, чем объятья Худа, командир. Можно сказать, мы достигли… равновесия.

– А ты теперь владеешь невообразимой силой.

– Заметной, не спорю, но сейчас у меня нет желания её использовать. Спрашиваешь про нашу игру, Скворец? Это была лишь игра выживания. Поначалу. Если совсем честно, мы думали, ты не дойдёшь. Рассчитывали, что Рараку тебя приберёт, – оно так и вышло, по-своему. Правда, не так, как я ожидал. То, чем стали вы с твоими солдатами…

Он покачал головой.

– То, что случилось с нами, – произнёс Скворец, – случилось и с тобой. И с Каламом.

Маг медленно кивнул.

– Потому и произошла эта судьбоносная встреча. Господин, мы с Каламом пойдём за тобой. Если примешь нас.

Скворец проворчал:

– Император вас у меня заберёт.

– Только если ты ему расскажешь, командир.

– А Калам? – Скворец бросил взгляд на убийцу.

– Когти будут… недовольны, – пробормотал Калам. Затем улыбнулся. – Тем хуже для Стервы.

Скривившись, Скворец повернулся дальше, оглядывая солдат. Череда лиц, будто высеченных из камня. Отряд, собранный из отбросов армии, – ныне обрёл единое, нерушимое сердце.

– Боги, – еле слышно прошептал он, – что же мы сотворили здесь?

Первым кровопролитным заданием «Мостожогов» было возвращение Г’данисбана – маг, убийца и семьдесят солдат ворвались в мятежную цитадель, которую защищали четыре сотни воинов пустыни, и сокрушили их в одну ночь.

Свет фонаря потускнел, но стены шатра уже озарял новорождённый рассвет. Лагерь постепенно просыпался, тишина, которая последовала за рассказом Скворца, заполнилась звуками.

Аномандр Рейк вздохнул.

– Перенос душ.

– Да.

– Я слышал о перемещении одной души в специально подготовленный сосуд. Но перенос одиннадцати душ – одиннадцати магов! – в уже занятое тело двенадцатого… – Тисте анди поражённо покачал головой. – Какая дерзость. Теперь понятно, почему Быстрый Бен просил меня более не пытаться постичь его природу. – Он поднял взгляд. – Однако сегодня, этой ночью, ты раскрыл его тайну. Я не спрашивал…

– Ожидать вопроса, Владыка, было бы самонадеянно, – ответил Скворец.

– Тогда ты понял меня.

– Чутьё, – улыбнулся малазанец. – Я своему тоже доверяю, Аномандр Рейк.

Тисте анди поднялся с кресла. Скворец последовал его примеру.

– Я удивился, – произнёс Рейк, – когда ты решил защищать Серебряную Лису.

– Я тоже, – когда ты смог сдержаться.

– Да, – пробормотал Рыцарь Тьмы, он вдруг отвёл глаза и слегка нахмурился. – Тайна ангелочка…

– Прошу прощения?

Тисте анди улыбнулся.

– Я вспомнил свою первую встречу с неким человеком по имени Крупп.

– Боюсь, Владыка, что Крупп – одна из тех загадок, которые я не в состоянии разгадать. Если честно, я думаю, она всем нам не по зубам.

– Кто знает, может, ты и прав, Скворец.

– Быстрый Бен уезжает сегодня утром – к Парану и «Мостожогам».

Рейк кивнул.

– Я постараюсь держаться в стороне, чтобы не беспокоить его.

Спустя мгновение тисте анди протянул руку. Они обхватили запястья друг друга, крепко сжали.

– Это был приятный вечер, – сказал Рейк.

Скворец поморщился.

– Я не мастак байки травить. Благодарю за терпение.

– Быть может, мне удастся рассчитаться в следующий раз – у меня тоже есть несколько историй.

– Нисколько не сомневаюсь, – насилу выдавил Скворец.

Они разжали руки, и командир повернулся к выходу.

За спиной у него Рейк добавил:

– И последнее. Серебряной Лисе нет нужды меня бояться. Более того, я прикажу Каллору вести себя соответственно.

Некоторое время Скворец смотрел себе под ноги.

– Благодарю, Владыка, – выдохнул он и вышел.

О нижние боги, сегодня у меня появился друг. Когда мне в последний раз доставался подобный дар? Не могу вспомнить. Худов дух, не могу.

Стоя у входа в шатёр, Аномандр Рейк смотрел, как видавший виды мужчина, прихрамывая, уходит прочь. Сзади послышался тихий цокот когтистых лапок.

– Хозяин, – проворчала Карга, – думаешь, это было мудро?

– Что ты имеешь в виду? – рассеянно осведомился тот.

– Есть определённая цена за дружбу с такими короткоживущими смертными – как ты и сам помнишь по собственному печальному опыту.

– Аккуратнее, ведьма.

– Будешь отрицать правоту моих слов, Владыка?

– И в краткости можно найти несравненную ценность.

Ворониха склонила голову набок.

– Искреннее наблюдение? Тревожное предсказание? Изощрённая и горькая мудрость? Сомневаюсь, что ты объяснишь подробней, верно? Оставишь меня терзаться любопытством, расклёвывать вопросы до изнеможения. Свинья!

– Моя дорогая, слышишь, падалью потянуло? Клянусь, я слышу. Иди-ка, поищи её. Прямо сейчас. Немедленно. А когда набьёшь брюхо, найди Каллора и приведи ко мне.

Заворчав, ворониха выпрыгнула наружу, мощно взмахнула крыльями и тяжело поднялась в небо.

– Корлат, – тихо позвал Рейк. – Подойди сюда, пожалуйста.

Он вернулся в глубь шатра. Почти мгновенно перед Рыцарем Тьмы возникла Корлат. Рейк продолжал стоять лицом к задней стенке.

– Владыка?

– Мне нужно покинуть вас на некоторое время. Я чувствую необходимость побыть с Силаной.

– Она будет рада твоему возвращению, Владыка.

– Несколько дней отлучки, не больше.

– Понимаю.

Рейк обернулся к ней.

– Не откажи в защите Серебряной Лисе.

– С радостью.

– Следи за Каллором, незаметно. Если он оступится, вызови меня незамедлительно и, не колеблясь, обрушь на него всю мощь тисте анди. По крайней мере, я увижу, как его собирают по кусочкам.

– Всю мощь, Владыка? Мы не совершали такого уже очень, очень давно. Ты уверен, что это необходимо для уничтожения Каллора?

– Я не могу знать наверняка, Корлат. Зачем рисковать?

– Хорошо. Я начну готовиться к объединению наших Путей.

– Вижу, тебя это всё равно беспокоит.

– Одиннадцать сотен тисте анди, Повелитель.

– Я знаю, Корлат.

– При Сковывании нас было лишь сорок, но мы уничтожили Владения Увечного Бога – пусть и новорождённые, признаю. Лишь сорок, Владыка. Одиннадцать сотен… мы рискуем опустошить весь этот континент.