– Замечательно. – Михаил слушал ее внимательно, но лишь для того, чтобы определить, не прозвучат ли в словах новой подружки нотки фальши. Было похоже, что девушка говорит чистую правду. – Если вы не возражаете, я помогу вам найти себя и свое призвание.

– В обмен на… – Люся выдержала многозначительную паузу.

Михаил взглянул на нее с еще большим удивлением, чем прежде. Кроме смелой наивности, в девушке определенно проглядывали деловые качества.

– На исключительно официальное партнерство, – заверил он. – Я работаю в крупной иностранной компании и был бы счастлив пригласить вас к себе на работу. Для начала в качестве референта…

– А жена не будет против? – по привычке прямолинейно спросила Люся.

– А при чем здесь… – Михаил сначала растерялся, но спустя пару секунд сообразил. – Я же говорил, все останется в сугубо деловых рамках. Но если речь зашла о жене, то признаюсь – я год как в разводе…

– Я согласна. – Люся снова протянула ему руку.

– Прекрасно, – обрадовался Михаил. – Только, знаете, Люся, родителям придется позвонить, раз уж вы останетесь здесь надолго. Я сам отец, моей дочери тринадцать, и я не хотел бы…

– Я им обязательно сообщу о себе, – заверила девушка. – Позже.

Постигшая Люсю удача была сродни той, которую в свое время ухватила за хвост Золушка, и потому ни о чем другом девушка думать не могла. Она, конечно, твердо решила связаться с родными, но чувствовала, что день этот настанет весьма не скоро. Слишком многое следовало ей сделать в новой жизни, прежде чем спокойно доложить обо всем родителям.

– Встретимся дома! – крикнул сестре Комаров и одним прыжком очутился рядом с Голиковым.

Люк штурмовика закрылся, и машина бесшумно ушла вверх. Купол выпустил корабль, но не впустил на оберегаемую территорию ни капли воды. Саше было некогда удивляться возможностям авестийских технологий. Он видел, что в схватке противников наступил переломный момент. Пальцы Голикова неожиданно разжались, и он начал медленно заваливаться набок. Воспользовавшись этим, Зайнулин вывернулся из-под его колена и вскочил на ноги. В правой руке пограничник сжимал окровавленный нож.

Сначала Саша не поверил своим глазам. Тело Игоря билось в конвульсиях, а Зайнулин медленно приближался, размахивая клинком. Картина казалась какой-то нереальной, словно перед Комаровым были не настоящие люди, а только их плоское изображение на киноэкране. Вот противник перешагнул через тело Голикова и сделал длинный выпад. Кончик ножа едва не коснулся Сашиной груди. Комаров рефлекторно отскочил назад и споткнулся о корпус одного из поврежденных скафандров. Зайнулин мгновенно отреагировал на его неловкость и одним прыжком приблизился почти вплотную. Клинок снова начал свое угрожающее движение по короткой дуге, но Комаров словно очнулся и, чуть приподняв ствол винтовки, надавил кнопку активации. Импульс взорвал грудную клетку врага, отбросив при этом его тело на пару шагов назад. Зайнулин удивленно взглянул на свои развороченные внутренности и растерянно улыбнулся. Он понимал, что умирает, но, казалось, никак не мог в это поверить. Словно до последнего момента был убежден, что все вокруг игра, а смерть, выбивающая дух из окружающих, просто не имеет права коснуться своей холодной рукой его исключительной персоны…

– Ты думал, я буду с тобой фехтовать? – хрипло спросил Комаров и, вскинув винтовку, выстрелил еще раз.

Никакой необходимости в этом не было, но удержаться Саша не смог. Убедившись, что враг мертв, он опустился на колени рядом с Игорем и попытался нащупать на его шее пульс. Удар зайнулинского ножа был точным, и сердце товарища уже не билось. Впервые в жизни Комаров ощутил, как к горлу подступил ком, а по щеке потекла слеза. Горечь утраты была невыносимой. Саше хотелось орать благим матом, но голосовые связки отказывались работать, да и вдохнуть он мог лишь коротко и неглубоко. Он опустил голову и замер в полной неподвижности.

Комаров не знал, сколько прошло времени до того момента, когда на его плечо легла тяжелая рука и спокойный голос приказал:

– Встань, полковник…

– Отвали… – прошептал Саша, опуская голову еще ниже.

– Потеря близких друзей одно из главных испытаний для воина, – мягко сказал Турис. – Если ты не справишься с ним, то предашь не только свою гордость, но и память о погибших. Ты никого не предавал раньше, так и не заводи эту привычку сейчас. Игорь был бы против…

– Надо его похоронить, – поднимаясь с колен, сказал Саша.

– Мы сделаем это на поверхности, – предложил Турис. – Погрузи его на тележку.

Комаров положил тело друга между сиденьями экипажа и вдруг схватил собравшегося уже ехать Туриса за рукав..

– Погоди, Зайнулина тоже… Титан удивленно взглянул на землянина и одобрительно покачал головой.

– Ты сдал еще один экзамен…

– Что будем делать дальше? – спросил Комаров, отряхивая с брюк налипшие комочки земли.

Две свежие могилы расположились на живописном холме. Над маленьким островком не было киберпространства. Он лежал поблизости от Мертвых Глубин. Турис привел сюда свой экипаж прямо по дну, под прикрытием купола. Саша не возражал против выбора места захоронения. Остров был свободен от благ цивилизации, и покой мертвых никто потревожить не мог. Комаров, конечно, подозревал, что дело не только в этом, но пока от расспросов воздерживался.

Турис вскоре сам пояснил, почему выбрал именно этот клочок суши.

– Видишь побережье, точно на запад от нас?

– Внешние острова? – предположил Саша.

– Один из островов, – подтвердил титан. – Там мы и попытаемся сгинуть…

– В каком смысле? – не понял Комаров.

– В прямом, – ответил Турис. – Этот край плиты по моим подсчетам должен отколоться в течение ближайших суток. Именно его администрацию я пытался предупредить. Поскольку они не вняли виртуальным предупреждениям, придется прибыть туда лично.

– Ты не сможешь участвовать во всех спасательных операциях собственной персоной, – заметил Саша.

– Необходимость организовать эвакуацию – только одна из причин, – пояснил Турис. – Если мне придется вступить в бой с Воинами, лучшего поля для поединка не найти. Каким бы ни был исход нашей схватки, все свидетельства уйдут на недосягаемую глубину вместе с островом. А может быть, раскол плиты произойдет раньше, и Воины решат, что я погиб. Второй вариант маловероятен, но кто знает, как все обернется?

– Нет трупа, нет дела, – задумчиво сказал Комаров. – Они не поверят в то, что ты мертв, пока не увидят твои останки.

– А еще под этим островом находится выносной приемный шлюз моего корабля, – выдал Турис последний аргумент. – На глубине триста метров…

– Ты надеешься проскользнуть между глыбами тонущих каменных обломков и, героически нырнув на триста метров, пробраться в шлюз корабля? – Саша удивленно посмотрел на титана.