– Что? – крикнул он.

В комнату вошла Лиз, держа в руке счет:

– Ты не заплатил флористу! Мне сказали, что, если мы не решим этот вопрос, на нас подадут в суд.

Дрисколл вновь плюхнулся на подушки:

– Черт подери, и это все? А я-то думал, мы горим.

– Я совсем не прочь тебя поджарить, – резко сказала жена. – Организаторы свадьбы тоже требуют оплаты. И не прячься под одеялом, я еще не закончила. Утром мне звонила Мишель. Она сказала, что по вилле расхаживает агент по недвижимости и показывает ее потенциальным покупателям. Ради всего святого, у них же сейчас медовый месяц!

Дрисколл закрыл глаза. Жена села на край кровати и толкнула его:

– Тони, давай поговорим начистоту. Что, черт возьми, происходит?

Дрисколл икнул, и Лиз бросила ему антацидные препараты.

– Я жду, – сказала она. – Ты ведь поведал мне не всю историю про то невыгодное вложение капитала?

– Я потерял все, что инвестировал.

– И сколько там было?

– Много. Теперь у нас неприятности, но я все улажу. А сейчас…

– Сейчас тебе нужно оплатить счета. Это же свадьба твоей дочери, а ты сам знаешь, как быстро расползаются слухи.

– Мне плевать.

– А мне нет! – Лиз замолчала. – Значит, тебе нужны деньги от продажи виллы, чтобы расплатиться за свадьбу?

– Да. Как только продам ее, разберусь с флористом.

– Но ведь это случится неизвестно когда, а что со всеми моими вещами?

– Я продаю виллу с меблировкой.

– Но я из кожи вон лезла, чтобы все там обустроить! Тони, мне хочется тебя задушить. Правда!

– Лучше иди и выплесни эмоции на своем тренере-качке. Меня достали твои крики.

– Я не кричу. Мне кажется, нам стоит сесть и спокойно все обсудить. Я должна знать, насколько все плохо. Ведь нам не придется продавать этот дом?

– Пока нет.

– Пока нет! Летом я устраиваю прием в саду. Мы не можем продать наш дом! Прошу, не говори, что мы увязли так сильно.

Дрисколл сел и почесал затылок.

– Можешь просто оставить меня в покое? Голова раскалывается.

– Уже не первый месяц, – сказала жена и ураганом вылетела из спальни.

Когда в зал вошла Лиз, Кевин разминался перед тренировкой. Она хотела присоединиться, но вдруг разревелась.

– Он уже в печенках у меня сидит, – всхлипнула Лиз. – Продает виллу, даже не посоветовавшись.

Кевин передал ей салфетку.

– Муж попал в какую-то финансовую передрягу, – проговорила она. – Невероятно! Он мне даже слова не сказал.

Кевин помедлил.

– Возможно, он не хотел тебя беспокоить, – попытался он утешить ее.

– Беспокоить меня? Он не может оплатить свадьбу своей дочери. Еще бы я не была обеспокоена!

Кевин взял еще салфетку и передал Лиз. Она прочистила нос.

– Мне жаль, – сказал парень. – Хочешь, отложим утреннюю тренировку?

– Нет, нет. Мне надо прогнать из головы эти мысли. Кевин, сегодня ты должен просто вымотать меня. Чтобы я забыла о своем треклятом муже.

– Я знаю несколько способов, – сказал Кевин, привлекая Лиз к себе.

Они страстно обнялись, и тренер принялся стаскивать с нее красный гимнастический купальник.

– Нет, Кевин, мы не можем. Он же сейчас в доме.

– И что? Он и раньше бывал поблизости. Тебя это не волновало.

– А сейчас волнует. Наверное, я не в настроении. Прости.

– Все в порядке. Но знаешь что? Иногда ты относишься ко мне как к жеребцу.

– Ты же знаешь, что это не так.

– Разве? Ты платишь мне, чтобы я тренировал твое тело. Когда же ты начнешь спрашивать, сколько я возьму за секс?

– Ой, ну прекрати. Ты знаешь, что очень дорог мне.

– По твоим словам это так.

– И это правда. Но сейчас голова забита другими мыслями.

– Ты про свадьбу то же самое говорила. Все это время мы не виделись. Теперь появилась новая беда. Но, Лиз, я на это не поведусь. Мы почти год живем так.

– Кевин, прошу, не поступай так.

– Сама говорила, что благодаря мне еще не лишилась рассудка. Твой муж – импотент, а я нужен лишь для этого? Секс-терапия? Ты сказала, что вы с ним больше не спите. Лиз, в чем же тогда дело? Знаешь ведь, как ты дорога мне.

– Кевин, все не так, как кажется. Я действительно дорожу нашими отношениями. Но он мой муж, импотент или нет. Последние полгода он сильно меня раздражал. Дома его постоянно не бывает. Даже не знаю, чем он занимается. Он же мне ничего не рассказывает.

Кевин поиграл мускулами, любуясь собой в огромном зеркале. Лиз встала рядом и прикоснулась к его накачанной руке. Потом прислонилась щекой к спине тренера, тоже глядя на отражение. Кевин имел подтянутое, доведенное до совершенства тело. У него начали редеть волосы на лбу, но в целом он был привлекательным, а к ней проявлял особое внимание. Когда бы Лиз ни сделала новую стрижку или маникюр, он всегда это замечал. Он даже порекомендовал ей врача, чтобы подкачать губы, а после не забывал расточать комплименты. Тони же спросил, почему у нее опухли губы, – может, она простыла? В последнее время Дрисколл постоянно пребывал в дурном расположении духа, страдал отрыжкой и жаловался на желудок, по ночам храпел, забывая поцеловать жену перед сном.

Пока Лиз думала о муже, Кевин нежно развернул ее к себе и поцеловал в шею, поглаживая груди. Затем поднял женщину на руки и уложил на скамью, освобождая от купальника и лаская губами соски. Подними ее Тони – надорвал бы спину!

– Кевин, не здесь, – ахнула Лиз, когда тот стал настойчивее. Она прижалась к нему. – Отнеси меня в сауну.

Парочка так увлеклась, что не услышала Дрисколла, звавшего жену по имени, как и открывающуюся дверь сауны. Тони распахнул ее лишь на секунду, но увиденного оказалось достаточно: обнаженная Лиз закинула ноги тренеру на плечи, а ее раскрасневшееся лицо застыло в блаженстве. Жена восторженно закричала. Дрисколл закрыл дверь, ничего не сказав.

Он пошел к себе и переоделся, избавившись от шорт, в которых собирался потренироваться. Через пятнадцать минут он покинул дом. Ярость немного утихла, сменившись ледяным спокойствием. Через несколько дней он шел на рискованное дело – отчасти ради жены, потому что не хотел подвести ее. Но сейчас Тони не заботило, увидятся ли они вновь. Все или ничего. Он отважится на ограбление ради самого себя.

Дрисколл доехал до Челси и припарковался на подземной парковке возле набережной. Зашел в дом и поднялся к квартире номер двести четыре. Он уже выставил жилье на продажу, но не успел рассказать об этом Никки, своей давнишней любовнице.