Все стало слишком запутано - из-за капризов одной принцессы, отчаянно желающей стать известной певицей.

- Приводи себя в порядок и одевайся, - говорит Джессика. - Я приготовлю тебе завтрак.

Она уходит, и я вскоре присоединяюсь к ней - полностью собранная. Завтракаем мы вместе - видимо, как и всегда, Джессика не успела сделать это дома. Всего лишь один звонок Эммы Мунлайт - и Джессика срывается с места, выполняя любое ее поручение.

Она неплохо готовит, и я говорю ей об этом.

- Это семейное, - усмехается Джессика. - У нас хорошо готовят все женщины. Но у моей сестры просто божественные блюда. Она могла бы быть настоящим шеф-поваром - всегда мечтала работать в ресторане.

- Но не работает? - уточняю я.

- Верно.

- Этого не хочет мужчина, с которым она встречается?

- Он разрешает моей сестре делать все, что ей захочется. Дело не в этом. Дело в том, что сестра не должна где-то светиться. Знаешь, чего я жду? - вдруг задумчиво спрашивает Джессика. - Когда этот мужчина заберет в своей семье власть. Тогда моя сестра и племянница больше не должны будут прятаться, - вдруг улыбается она холодно, а потом осекается и переводит разговор на другую тему. Я зачем-то рассказываю ей, что видела Дастина - Джессика в курсе наших взаимоотношений, я тоже много болтала за бокалом вина. В обычной жизни мы бы не сдружились, а теперь она стала единственной, с кем я могла поговорить. Полное одиночество терзало, гнуло, пыталось сломить, а мне не хотелось ломаться.

- Скучаешь? - только и спрашивает Джессика.

- В какой-то момент я думала, что почти забыла его. А сейчас понимаю, что это не так, - признаюсь я. - У тебя было такое? Привязанность к человеку, с которым, по сути, ничего и не было?

- Нет, - пожимает острыми плечами она. - Но у моей сестры - было. И остается до сих пор. Глядя на нее, я понимаю, что все влюбленные - идиоты.

- Ты никогда не влюблялась? - спрашиваю я. Джессика тонко улыбается. Я понимаю по ее взгляду, что нет. Не влюблялась.

- Ты не должна приближаться к Лестерсу, помни о договоре, - медленно произносит она и смотрит на меня странно-оценивающе. Я не понимаю ее взгляда.

- И не собираюсь.

Мы садимся в машину и едем - но не в одну из студий лейбла, чья штаб-квартира находится в сердце Нью-Корвена, а в тихий богатый район, где под современную студию оборудован один из особняков девятнадцатого века. Все без исключения песни Дианы Мунлайт записываются там. На территории особняка суровая охрана - она не пропустит чужаков. Всюду камеры, а весь периметр обнесен высоким забором, находящимся под напряжением.

На половине пути Джессика, оторвавшись от ноутбука, раскрытого на коленях, вдруг спрашивает:

- Ты жалеешь, что так поступила?

- Нет, - отвечаю я. - Я не жалею, что спасла своих родных. Ты бы поступила так же, если бы дело касалось твоей сестры. Ты бы отдала все.

Я знаю, что Джессика любит ее - они выросли без родителей, и у них никого нет, кроме друг друга.

- Сначала я не могла понять одну вещь, Санни, - продолжает Джессика. - Зачем ты так поступила? Ты ведь могла пойти к этому Лестерсу и попросить денег у него. Я думала, дело в гордости. Неужели гордость для тебя важнее жизни родных? Неужели ты не хотела унижаться перед тем, кого любишь? А потом поняла, дело не в гордости и не в унижении. Ради них ты поставила на кон все, что у тебя было. И получила куда больше, чем рассчитывала. Смог бы Лестерс обеспечить им такой уход и лечение? Нанять лучших специалистов? Отправить в госпиталь Керри? Дело ведь не только в деньгах, но и в связях. Благодаря связям Мунлайтов у них все не так плохо, как могло бы быть. Ты умная девочка. И сильная.

- Я просто хотела их спасти, - тихо произношу я.

- Понимаешь, к чему я клоню? - спрашивает Джессика. - Если ты тогда поступила так, то сейчас не должна сдавать назад. Понимаешь?

Я понимаю это, но не понимала, для чего она говорит мне об этом. Все становится понятно вечером.

Этот день - насыщенный и интересный, и, находясь в студии, я даже начинаю чувствовать, как во мне просыпается солнце. Нужно срочно записать саундтрек для нового фильма Джона Мак-Олиффа - его обожает Лилит, но мне про него мало что известно. Один из продюсеров фильма связался с Уолтером и предложил сотрудничество. Уолтер не мог отказаться - фильм обещал быть бомбой. Он еще не вышел, но его уже все обсуждали.

- Над одним из саундтреков должна была работать Элис Данэм, но по каким-то причинам так и не приступила к работе. Хотя, - хмыкает Уолтер, - все мы знаем, что это за причины. Ей стоит меньше забавляться с порошком и пить. Короче, они разорвали с ней контракт, - говорил возбужденно продюсер, потирая ладони. - И решили поработать с нами. Для тебя... - он осекается и тут же поправляется: - Для Дианы это - отличная возможность еще громче заявить о себе. Особенно перед предстоящим концертом.

Я кусаю губы. Это первый концерт Дианы и... мой. Она будет на сцене, а я - за кулисами. Странно ощущение. Но не время думать об этом.

- Пишем в короткие сроки. Времени мало. Сначала смотрим черновой материал, который нам прислали, потом начинаем работу. Они хотят что-то лиричное, проникновенное и глубокое - специально для флешбеков, в которых герой вспоминает свою любовь, - продолжает Уолтер. - Алекс уже приготовил текст песни. Наша задача - музыка. А твоя, Ховард, - исполнение, - смотрит на меня Уолтер. Кажется, он до сих пор не может прийти в себя из-за подмены, хотя прошел уже год. - Но я хочу поработать с тобой и над музыкой. У тебя бывают хорошие идеи.

- Без проблем. Что за фильм? - спрашиваю я.

- «Сияние бездны», разве не слышала? С Дастином Лестерсом, Ханной Дезмонд и Тимом Бриттаном. Съемки проходят в США, но на днях съемочная группа прилетела в Нью-Корвен, чтобы кое-что отснять и у нас.

Уолтер продолжает говорить о фильме, а я снова чувствую, как холодеет сердце. Джессика знала о Дастине и своеобразно предупредила меня.

- Конечно, я бы поработал с Джонатаном, но он все еще в США, а сроки поджимают, - продолжает продюсер, не подозревая о буре в моей душе.

Сначала мы смотрим черновые сцены фильма - их не так уж и много, и по времени они занимают около тридцати минут. Почти в каждой - Дастин. Он играет известного талантливого музыканта, который отправляется в грандиозное турне со своей группой. Однако во время концертов происходят загадочные и жестокие убийства девушек-фанаток. Их волосы и кровь находят в вещах музыканта, поэтому его тут же обвиняют в преступлениях, хотя он невиновен. Сам музыкант получает послание от настоящего маньяка - тот сообщает, что это - только начало, и обещает убить всех женщин, которые ему дороги. Музыкант должен найти ту, которую когда-то любил, прежде чем до нее доберется убийца.

- Почему ты все время улыбаешься, Ховард? - спрашивает меня Уолтер, развалившись на диване. - Что смешного в этой кровище?