Джо присел рядом, так близко, что их плечи соприкоснулись. Он провёл ладонью по твёрдой койке и задумчиво стал крутить в пальцах заветный мешочек с табаком.

— Я не хочу говорить, что твоя сестра — замечательный человек, — сказал Джо рассудительно, — мы все совершаем глупости, вот как мой па, и несём за них ответственность — или не несём, и тогда мы становимся как мой па. Слушай, он загнал нас с семьёй в ужасную задницу, но я всё равно люблю его. Не скажу, что я его уважаю — да и как уважать такого разгильдяя? — но чтобы рычать на него там или ещё что… нет, это же мой па. Человек он паршивый, но он нас любит — уж как получается. И заботится — тоже как получается. Да, честно говоря, плохо у него это выходит, вернее, не выходит совсем, но… но он старается. И Мэри старается. Вернись к ней и попробуй с ней хотя бы поговорить. Ведь, честное слово, Лиззи, я был бы благодарен, если бы моя старшая сестра взвалила на себя обязанности за мной смотреть. Ты себе просто вообразить не можешь, как сложно ходить за ребёнком, даже если он уже научился ходить и выговаривает почти все буквы.

Лиззи что-то неразборчиво промычала и затрясла головой.

— Я не… я…

— Слушай, — продолжил Джо, — неправильно это. Тебе надо с ней поговорить. Вот честное слово, надо. И пора бы уже, наконец, задать ей вопросы, которые тебя мучают. Потому что, если не спросишь, если продолжишь ненавидеть и задирать нос, пользы не будет никому.

Лиззи отвернулась и гордо пробулькала:

— Я никого не ненавижу!

— И какого чёрта тогда ты грызёшь и ей, и себе сердце? — Джо развёл руками. — Послушай, я тоже перед тобой виноват: нечего мне было пялить рубашку этого мальчишки, что на меня вообще нашло, не понимаю. Это из-за меня у вас с сестрой сейчас такие тёрки.

— И не из-за тебя вовсе.

— Слушай, Лиззи, из-за меня, не из-за меня — разницы никакой, ты ведь, как ни крути, от неё сбежала, и я готов клясться головой, что она так этого не оставит, будет тебя искать. Правда, зачем нам тут толпа стюардов? Зачем нам нудные разбирательства? Мне кажется, мы можем и без этого обойтись.

Лиззи встала с постели.

— Я давно уже не люблю её, совсем не люблю, — призналась она сурово. — Мэри всё время мне лгала и всё время что-то скрывала от меня. Думаешь, мне не было больно, когда она лгала?

Джо только вздохнул и покачал головой.

— Не спорю, очень неприятно, когда тебя обманывают, но…

— И я всё время требовала у неё ответов, — сказала Лиззи. — Каждый раз, когда оставалась одна, меня мучили бесконечные вопросы. Она же считала, что я даже не замечаю, что меня обманывают, можно продолжать без угрызений совести. Так почему же я должна приходить к ней, говорить с ней снова и снова, если там меня встретит лишь стена? Вот такая стена, Джо! — Лиззи от души пнула угол и опустилась на корточки. Обеими руками она закрыла лицо. — Её не волнует, что я скажу. Я не хочу её видеть… она мне лжёт, всегда лжёт, она никогда не прекращает лгать, и я… когда я думаю о том, что снова посмотрю в эти её глаза и не увижу там никакой правды…

Джо снова подошёл к ней и сел рядом.

— Лиззи, — сказал он, — как бы там ни было, нужно возвращаться. Хочешь, я могу пойти вместе с тобой, если ты боишься?

Закрывшись руками, Лиззи глухо буркнула:

— Почему ты думаешь, что я боюсь? Я совсем не боюсь!

— Хорошо, — терпеливо согласился Джо, — ты не боишься. Но давай сходим к твоей сестре вместе? Думаю, раз вчера у меня вышло притвориться джентльменом, то и в этот раз получится. Давай! Ты знаешь, как пролезть к вам на палубы.

Лиззи замотала головой.

— Давай, — Джо положил руку к ней на плечо, — не бойся. Если ты думаешь, что твоя сестра откусит тебе голову…

— Я же сказала, что я не боюсь!

— Я, как ни крути, буду рядом. Или ты забыла, что мы с тобой друг другу пообещали?

Лиззи затихла. Совершенно неподвижно она сидела несколько мгновений: окаменевшая, как будто неживая, — а потом подняла голову и подозрительно поглядела на Джо, словно бы считала его замаскированным врагом.

— Давай, — Джо уже поднимал её за локти, — давай, Лиззи. Не надо бояться.

Бетти с изумлением смотрела, как Джо ставит Лиззи на ноги, по-братски отряхивает и выводит из каюты. Даже старик Палмер, казалось, немного протрезвел: во всяком случае, в его глазах впервые появился намёк на осмысленность.

— Твой брат далеко пойдёт, — весомо заключил мистер Палмер и опять откинулся на подушки. — Дорога-ая, — затянул он скрипучим гнусавым голосом, — приди-и-и ко мне в полно-очный час, где мы вдвоём лишь под луно-ой…

Бетти стиснула зубы и снова склонилась над шитьём. Не обращать внимания на навязчивые звуки, пусть и громкие, пусть и заунывные, она научилась уже давно.

* * *

— Лиззи! Стой! Стой, куда же ты так…

Джо всегда славился проворством. Когда он работал в доках, о более быстром и ловком посыльном моряки не могли и мечтать. Если у Джо выдавалась свободная минутка, он подрабатывал, разнося мелкие грузы и письма по домам, а уж когда он работал газетчиком, то ему удавалось догнать и уболтать на покупку самых быстроногих и жирных покупателей.

Лиззи Джеймс никогда не занималась спортом всерьёз, никогда не работала и никогда не считала себя быстрой. Однако, когда они выбрались из кают и устремились на прогулочную палубу, Лиззи развила такую скорость, что Джо, даже выбиваясь из сил, не смог догнать её.

— Я иду к Мэри! — мрачно бросила Лиззи через плечо. Она уже давно вымоталась, однако шагала вперёд, поддерживаемая упрямством и злостью.

— Не думаю, что Мэри может куда-то исчезнуть, так что лучше сбавь скорость, Лиззи, я ведь не…

Лиззи не отвечала ему. Она вела себя так, словно его не существовало.

Тогда Джо предпочёл поступить разумно и прикусить язык: ему нужно было поберечь дыхание. По дороге они не раз и не два встречали рассеянных, расслабленных пассажиров. Сегодня похолодало, и многим пришлось отказаться от прогулок по палубам. Далеко не каждому хотелось бы искать тёплое пальто только ради того, чтобы полюбоваться однообразными атлантическими водами. Для экипажа «Титаника», бесспорно, эта вода отличалась от той, что была раньше, но праздные пассажиры не видели между ними разницы и потому скучали. Большую часть времени