На следующее утро Акки разбудил сам вождь. Координатор с сожалением поднялся со своего ложа, устланного шкурами и сухой травой. Его мышцы все еще сковывала усталость, накопившаяся за время перехода из Безжалостного леса.

– День давно настал, и один из наблюдателей заметил в небе огромную птицу. Не твоя ли это летающая лодка?

Акки бросился наружу. Очень далеко, над саванной, близ верхушек деревьев, на фоне голубого неба виднелось черное пятнышко.

– Как видишь, – сказал бринн, – у птицы два неподвижных крыла.

– У меня не такое острое зрение!

Акки взял свой бинокль. Да, это был гравилет. Его полет казался тяжелым и неуверенным. Акки схватил передатчик:

– Хассил! Хассил! Мы ждем тебя.

– …лышу плохо. Спасибо… ставь меня в покое. Очень занят… пилотированием. До ско…

Гравилет быстро увеличивался в размерах, и Акки заметил на фюзеляже зияющую дыру, пробитую берандийским снарядом. Наконец гравилет оказался у них над головами и начал снижаться, направляясь к пологому лугу, что расстилался перед деревней. Высота была не более ста метров, и спуск перешел в падение. В последнюю секунду аппарат выровнялся и, направившись к озеру, снова набрал высоту.

– …сделать! Противогравитогенная группа… Попытаюсь сбросить оружие… озеро… грязь… мягчит удар…

– К черту оружие! Садись на озеро! Техель, пиро́ги, быстро!

Вождь отдал приказ, и с пару десятков бриннов побежало к причалам. Гравилет выписывал круги, затем, теряя высоту, спикировал к берегу, и в тот момент, когда он пролетал над болотом, в воду с глухим шумом упал большой тюк.

– Прекрасно, Хассил! Сажай его на озеро! На озеро!

Гравилет развернулся, набрал немного высоты и внезапно снова спикировал. Взметнулся огромный столб воды, который, казалось, застыл на какое-то мгновение, а затем рассыпался дождем. Акки побежал и успел запрыгнуть в одну из пирог.

– Быстрее, еще быстрее!

Хвост гравилета был еще над водой, когда на поверхности показалась голова хисса. Акки вздохнул с облегчением. Но тут же его охватило беспокойство: то не было уверенное и грациозное плавание хисса, лучших пловцов всех вселенных! Хассил выглядел усталым, он то исчезал под водой, то снова возникал над ее поверхностью.

– Он ранен! Быстрее!

Пирога, казалось, едва касалась воды. Акки нырнул, схватил хисса за волосы. Мощные руки гребцов втащили их в лодку. Хассил какое-то время просто лежал на спине на дне пироги, тяжело дыша. Затем губы хисса растянулись в присущей его расе хитрой улыбке.

– Вовремя! Не очень-то легко плыть, когда сломаны рука и нога!

– А у нас теперь нет и биорегенератора!

– И как с этим справлялись мои и твои предки? Так или иначе, я поправлюсь. Самое досадное – это отсутствие анестетиков. Я боюсь бесполезных страданий. Тюк с оружием нормально приземлился?

– Не знаю. Схожу посмотрю. Главное сейчас – позаботиться о тебе…

– Главное сейчас – подобрать оружие!

Пирога пристала к берегу, и бринны соорудили носилки из весел и сплетенной травы. Акки уложил на них хисса.

– Иди за оружием. Я могу подождать.

Подошел Отсо.

– Как он? – спросил васк.

– У него сломаны рука и нога.

– А их кости сильно отличаются от наших?

– Нет.

– Тогда позволь мне заняться этим. Я умею лечить переломы.

Акки захватил с собой около десятка бриннов и направился к месту падения тюка. Груз опустился в ил, но пластиковая упаковка осталась целой. Они вытянули его из грязи и поволокли по твердой земле. Координатор вскрыл тюк: три легких фульгуратора, несколько индивидуальных переговорных устройств, несколько боевых зарядов, один большой, тяжелый фульгуратор, к сожалению поврежденный, и с десяток заряженных батарей для этого вида оружия.

Заметно приободрившись, Акки поспешил в деревню. Ровно в тот момент, когда он добрался дотуда, бринны поднесли носилки с Хассилом к хижине, и Отсо тотчас же принялся за дело. С помощью координатора, который быстро набросал схему скелета хиссов, мало чем отличавшегося от человеческого, он восстановил места переломов, и вскоре Хассил уже безмятежно отдыхал на меховом ложе.

– Я упаковал все, что смог собрать, Акки. Там есть тяжелый фульгуратор…

– Он неисправен, зато три легких батареи в полном порядке. А мой почти разрядился.

– «Ульна» вернется не раньше чем через месяц. А я лежу здесь, пригвожденный к постели, и ничем не могу тебе помочь! Каково наше положение?

Акки выложил все факты.

– Ты прав, дела не блестящие! Но эти бринны кажутся мне, как минимум, занятными. Ладно, через пару дней меня можно будет вынести наружу, и я все увижу собственными глазами. А скажи-ка, Акки: близ Трех озер водятся ороны?

– Думаю, да. А что?

– Можешь убить одного или парочку и попросить препарировать их кости? Мне пришла в голову одна мысль.

– И в чем же она заключается?

– Из всех животных этой планеты ороны, если не ошибаюсь, стоят ближе всего к бриннам?

– На экваториальном континенте водятся еще и большие ороны, которые передвигаются по земле, – сказал Отсо.

– За неимением лучшего я удовлетворюсь маленькими местными, которые живут на деревьях.

Анна ждала Акки под навесом, в окружении десятка болтавших без умолку молодых бриннок.

– Не могли бы вы мне перевести, что они говорят?

Координатор улыбнулся:

– Они хотят знать: если вы девушка, то почему носите одежду, а если вы замужем, то почему ходите с распущенными волосами?

– Скажите им, что у нас разные обычаи.

Бриннки немного пошептались. На этот раз Акки громко рассмеялся.

– Что такое?

– Не знаю, должен ли я переводить это.

– Переведите!

– Что ж… Они говорят, что ваш народ – просто варвары, раз вам не знакомы настоящие обычаи!

Тут рассмеялась и Анна:

– Вот я и получила то, что заслуживаю! С тех пор как я оказалась здесь, с того самого момента, как этот старый бриннский вождь, который знает обо всем, что происходило в Берандии, принял меня с таким достоинством – знаете, он напоминает моего крестного! – я начала понимать вашу точку зрения. А сегодня утром Эее, дочь вождя, дала мне это. – Она показала тонко инкрустированный геометрическими фигурами браслет из слоновой кости на своей руке. – И однако, они знают, что я готовила войну против них и хотела обратить их в рабство, прежде чем вы объяснили мне, насколько сумасбродной я была. Может быть, они лучше нас?