– Пушки все равно будут проваливаться. А люди устали. Да и лошадям бы тоже надо отдохнуть.

– Бросить их!

– Нельзя. Они нам еще пригодятся.

– Ну что? Тронулись? – спросил Джош.

– Пора…

Прозвучала команда, и стрелки очнулись, безропотно поднялись, протирая глаза, разминая застывшие мышцы.

– Ну что, ребята!… – Джош хлопнул ближайшего стрелка по плечу, тот повернулся, криво ухмыльнулся в ответ. – Теперь совсем немного осталось. Дотерпите!… Никто не струсил? Никто не думает отступиться?

– Нет! – нестройно отозвались стрелки.

– Тогда вперед!

И отряд двинулся к очередному Порталу.

Все выше поднималось солнце, все дальше отступало серое марево, открывая безграничную снежную целину, идеально ровную, тихую и величественную. Вскоре очистился и горизонт, показались далекие предгорья – черные скалы, похожие на разрушенные небоскребы.

– Портал там, – сказал Стас. Его услышали, поняли. Но не ответили.

Взмокшие стрелки толкали пушки, помогая выбивающимся из сил лошадям. Колеса то и дело глубоко зарывались в снег, попадая в невидимые ямы. Иногда яма оказывалась только под одним колесом, и пушка опасно кренилась, готовая опрокинуться. Но люди подхватывали, на руках приподнимали тяжелый лафет, выравнивали… И двигались дальше. Кто уставал, отходил в сторону, на его место тут же вставал отдохнувший. Никто не отлынивал…

Через пять часов, согласно хронометру Стаса, сделали короткий привал. Исхудавшим лошадям дали немного овса. Люди перекусили хлебом и сыром.

– Ну что? – спросил Джош. – Успеваем?

– Кажется, да. – Стас кивнул в сторону уже близких скал. – Если пойдем в таком темпе, то скоро будем на месте. А там уже можно будет разбить нормальный лагерь и отдохнуть.

– Не будем загадывать. Всякое может быть…

Джош как в воду глядел.

Не прошло и часа после разговора, как идущая впереди лошадь вдруг прянула ушами, мотнула головой и встала. Заржала, раздувая ноздри, захрипела, зафыркала. Остановились и другие лошади, попятились, не слушая окриков людей, не обращая внимания на удары хлыстов, завязли в снегу.

– Что случилось? – раздосадованный Джош подошел к одному из канониров.

– Не знаю. Не идут. Словно испугались чего-то.

Уставшие стрелки, втайне радуясь задержке, расселись на лафетах. Кто-то достал недоеденный бутерброд, принялся лениво жевать. Остальные, спрятав носы в воротники, задремали.

– Мы окружены, – сказал вдруг Хурхас.

– Что? – Джош повернулся к нему. Стрелки, услышавшие эти слова, открыли глаза. – Окружены? Кем же?

Вокруг лежал нетронутый снег. Не такой ровный, как раньше, местами бугрящийся, вспученный, местами просевший – оно и понятно: скалы совсем рядом, земля здесь неровная, каменистая. Но спрятаться-то негде. Разве только…

– Под снегом? Хурхас кивнул. Сказал:

– Стойте, где стоите. Не двигайтесь. Это ловушки.

Джош вытащил револьверы.

Хурхас отрицательно покачал головой.

Один из стрелков, сидящий на снегу, вдруг вскинул руки и закричал. Он попытался вскочить, задергался и по пояс провалился в сугроб. Джош шагнул к нему, несколько стрелков соскочили с пушек, не понимая, что происходит.

А стрелок тонул в снегу, словно в трясине. Он дергался, кричал и уходил все глубже и глубже.

– Не приближайтесь! – предостерег Хурхас. Джош остановился, оглянулся на мага. Но другие не послушались, подбежали к утопающему, схватили за руки. Потянули изо всех сил… И провалились сами. Что-то прячущееся в ямах под снегом обхватило их за щиколотки, обвило икры, бедра, потащило вниз.

– Что делать? – Джош замер, не решаясь пошевелиться. Стрелки тоже затаили дыхание, беспомощно наблюдая, как уходят под снег товарищи.

Маг колебался недолго:

– Не трогайте свое оружие! Что бы ни случилось, не трогайте оружие! Понятно?…

– Уберите револьверы! – приказал Джош. А Хурхас, не мешкая больше ни секунды, закричал что было сил:

– Выходите! Слышите меня, тролли?! Выходите! Отпустите моих людей и покажитесь сами! Меня зовут Хурхас, я маг! Если вы сейчас же не покажетесь, я здесь камня на камне не оставлю! Выходите! Я приказываю!…

Вдруг один из сугробов неподалеку развалился на глазах у пораженных людей. Огромная мохнатая туша распрямилась, развернула широченные плечи.

– Не стрелять! – рявкнул Джош, сам едва не выхватив револьверы.

Лошади захрипели, забили копытами.

– Отпусти моих людей! – крикнул Хурхас, и воздух над его головой заполыхал пламенем.

– Это ты, Блистающий! – проревел великан, широко раскинув лапы и шагнув к магу, не обращая внимания на стрелков. – Я узнал тебя! Ты пришел, чтобы я помог тебе?

– Отпусти моих людей!

– Это твои люди? Хорошо! – Великан запрокинул голову, рявкнул так, что у Стаса в футляре загудела гитара, заколотил кулаками в грудь, затопал ногами, выплясывая дикую чечетку. И там, где барахтались тонущие стрелки, взметнулась столбом снежная пыль, и освобожденные, словно выброшенные катапультой люди отлетели на несколько метров в сторону.

– Вот так, – удовлетворенно сказал Хурхас. – Я узнал тебя, Однозуб.

– Я узнал тебя, Блистающий.

– Теперь мы спокойно поговорим. Отойдем, чтоб не пугать лошадей и не смущать остальных, и поговорим.

– Да, Блистающий.

Еще три сугроба развалились. Три великана, выпрямившись, поглядели на Однозуба. Он оскалился, махнул им лапой, подзывая. И тут тролль заметил Стаса. Дернулся, словно его ожглц, кипятком, отпрыгнул, присел, закрыл лицо огромными ладонями.

– Некромант!

Его соплеменники, почуяв страх вожака, обернулись, зарычали.

– Тихо! Спокойно! – Хурхас поднял руки, шагнул навстречу косматым гигантам.

Стрелки, не двигаясь, напряженно следили за происходящим. Они слышали, кем объявил себя этот старик в балахоне, кем назвался. Стас следил за стрелками, моля бога, чтобы кто-нибудь из них не схватился за оружие.

Легорн сбросил плащ, вытащил из ножен клинок, положил его на колени и любовно поглаживал сталь пальцами. Он был готов защищать мага от кого угодно…

– Как жизнь, Однозуб? – спросил Хурхас, отведя троллей подальше от отряда.

– Холодно! – пожаловался гигант, оскалив клыки. – Плохая охота! Еды мало!

– Большое ли у тебя племя?

– Больше, чем пальцев на руках и ногах, – гордо заявил великан.

– Мне нужна твоя помощь.

– Что может сделать Однозуб для Блистающего?