Гены, наверное.

С двенадцати лет его посадили в корабль. Так Дональд впервые увидел сверхдредноут снаружи. В тот же день его познакомили с отцом, но в последнем он не уверен — слишком уж яркое впечатление произвела на него «Тень».

«Придет день, и ты сможешь в одиночку уничтожать таких же больших врагов».

Парень сидел в углу своей каюты — почему-то я вижу это так — и думал о словах отца. Не мог он не думать о них — маленький мальчик, умеющий врастать в мощную скорлупу и больно драться десятками видов космического вооружения.

Тогда в его жизни появилась Рея.

* * *

— …Однажды меня позвали в огромный испытательный отсек. Кто-то из ученых решил п-побаловать зрелищем. Там что-то происходило, в н-наблюдательной все суетились, писали и копировали д-данные на ручные терминалы. Но я тогда мало что запомнил: там мелькало, стреляло, звучали взрывы, плохо заглушенные силовыми п-полями. В толпе прозвучало слово «Лиминаль», и оно мне показалось приятным. Т-такое хорошее слово…

Перехватив мой взгляд, Дональд кивнул:

— Да. Мне всегда нравились слова. Незнакомые, з-знакомые. И каждое из них я образно представлял. М-можно сказать, что я влюбился в Рею до того, как ее увидел.

Фраза пахла дрянной трагедией и страшной детской любовью мальчика, у которого никогда не было матери. Увы, Дональд даже не попытался меня разочаровать.

— Она была красивая — и взрослая. И прошла мимо меня.

Малыш оказался настойчив, и удача ему улыбнулась.

Или как сказать.

* * *

Червоточина открылась прямо у Кристаллвардена-2, и планета в мгновение ока исчезла. «Тень» оказалась в часовом переходе от трагедии, а спустя пару часов корабль размолотил на атомы двух Предвестий, вылезших с той стороны.

Дональда выволокли из кровати, посадили в теплую и знакомую машину, а в награду — ну как иначе? — с ним отправили Рею, которая тогда еще не была последней из Лиминалей. Пареньку было тринадцать лет, когда он впервые попал в Закат.

Мне хотелось хохотать. Я живо представляла это: надутый от гордости и смущения мальчик, который везет свою женщину в опасность и твердо верит, что неуязвим. Я бы, наверное, рассмеялась, но было лицо Дональда, который это рассказывал, и было четкое подозрение, что могучее беловолосое супероружие посадили в «Телесфор» не ради безопасности Его Сына. Скорее, хотели, чтобы мальчик почувствовал себя в ответе за нечто большее, чем какое-то там человечество. Черт, я обожаю лабораторных крыс.

По ту сторону оказалось зазеркалье. В видеолокаторах «Телесфора» мальчик увидел судьбу человеческого мира. В причудливый узор сложились над планетой Предвестия, а с Кристаллварденом что-то происходило, там что-то менялось: поверхность становилась рыжей, а потом в яркой вспышке расцвел алый крест.

Плеча мальчика коснулась ледяная ладонь.

— Уходим, Дональд, — сказала Рея. — Мы опоздали.

— Опоздали?

Мальчик едва дышал, глядя на пылающую зеленоватыми искрами планету — он даже не понял, что Лиминаль впервые обращается к нему.

— Да. Они только что создали новое Предвестие.

* * *

Обормот упорно смотрел мне в глаза, точно пытаясь передать свой тогдашний ужас, весь без остатка. Ты щедрый, Дональд. Щедрый и добрый.

— Из планеты людей создают этих тварей?!

— Да.

У меня на языке крутился следующий вопрос, и я позорно пасовала, глядя на Дональда. А он глядел на меня: «Ну, давай, дура рыжая, решайся уже». Не дождался.

— Ты права, — вздохнул он. — Именно так. Так же, как создавались Лиминали.

Наверное, это больно. Я не стала уточнять, каково мальчику было узнать про параллели между врагами и своей первой любовью. Я не стала спрашивать, как такое технически возможно и как люди такому научились.

Черт побери, у меня сегодня отличное воображение. Меня просто тошнит воображением, я словно лечу в какой-то колодец, и меня всю сжимает, сжимает, сжимает…

— Постой, — сказала я, нащупав ниточку, и быстро полезла из этой страшной ямы к спасительному свету нормального разговора. — Трее сказала мне, что никто точно не знает, что происходит с планетами в зазеркалье…

Дональд нахмурился, а потом веско обронил:

— Она солгала.

Ниточка оборвалась. Чтоб ее.

— Но зачем?!

— Не знаю. Может, хотела, чтобы я сам т-тебе рассказал. У войд-коммандера свои правила и п-привычки. Я это уяснил после возвращения из своей первой червоточины. Меня отдали ей в обучение.

«Первой?» Почему-то я в этом не сомневалась. Странно, да? На очереди у нас страшная правда о том, «первая из скольких».

* * *

Войд-коммандер дрессировала своего подопечного, как животное. Дональд помнил о первых месяцах знакомства с ней только ужасающую усталость и разбитое тело. Он синхронизировался с кораблем, и его гоняли целой группой бешено маневрирующих судов. Никаких симуляторов, никаких виртуальных ускоренных тренировок во сне. Юный пилот едва не терял сознание от одного вида стремительных векторов. Они стреляли, стреляли, стреляли, а Дональд только и делал, что убегал, уходил, искал невероятные лазейки и прятался в изнанке.

Тогда Трее отобрала у него мультипликаторы.

Подросток по ночам скрипел зубами от боли, и однажды ему приснился странный сон: открылась дверь его крошечной каюты, и вошла Рея. Сияющая в темноте девушка долго гладила ладонью его лицо, и с нее стекал безумно приятный холод — на разгоряченный лоб, на щеки.

«Ужас, — подумала я, слушая рассказ. —Знал бы ты, что по ночам видели в твоем возрасте сверстники».

Утром в ангаре его встретила Трее. Мрачная войд-коммандер впервые остановила его у самого шлюза «Телесфора» и сказала что-то вроде:

— Так надо. Иначе тебе не выжить.

Запястье войд-коммандера опоясывал странный ожог — точно кто-то ухватил ее за руку раскаленным захватом. Или ледяным.

А Рея пропала на долгие месяцы.

* * *

…Мы с ним сидели рядом на кровати, и я чувствовала себя дрянным-дрянным эмпатом. Меня захлестывало его болью, его прошлым. Оставалось не так уж много существенных вопросов, но они были неприятными, важными и кусачими.

— От чего ты бежал?

— От своего долга. Я устал.

— Устал?

— Устал.

Дональд принялся рассказывать — сквозь зубы, и это был последний круг. Обормот уже разделся, а теперь просто срывал с себя кожу.

— Один раз м-мы успели.

… Он отогнал двух Предвестий, прилетевших к проглоченной планете, одну тварь развеял. «Телесфор» исчерпал почти треть своего ресурса, но еще оставался мир, человеческий мир. Дональд даже не знал, что это за планета, но она была не слишком густонаселенной. В видеолокаторах виднелись напуганные толпы, которые смотрели в изменившееся небо, там были купольные города, там ждали своей судьбы колонисты, оказавшиеся на пути Заката.