Воины ликующе орали, все с нетерпением ждали, когда же башня начнет двигаться.

Обычно осадную башню подкатывают к стене, а с нее на стену перебегают рыцари, где завязывается бой. И все это время, пока ее волокут, вернее - пихают, ее и обстреливают горящими стрелами, и швыряют камни, а когда остается уже совсем близко - выливают горящее масло, что если и не подожжет башню, то, проникая в щели, может заживо сварить засевших на всех трех этажах башни воинов.

Я просмотрел этот вариант, изъянов не нашел, но уточнил:

- Я буду наверху с самого начала.

Барон Варанг удивился:

- Зачем? Верховный лорд должен руководить всей осадой…

- Это же сэр Ричард, - обронил барон Альбрехт с кислой усмешкой.

- Сэр Ричард нам нужен живым, - возразил Варанг.

- Сэр Ричард будет полезнее там, - сказал барон Альбрехт. Он внимательно посмотрел на меня. - Если я угадал, что он задумал.

Я кивнул.

- Думаю, барон, вы поняли. Надеюсь, наша трудная подготовка не пройдет зря.

Башню двигали к замку медленно и натужно, она скрипела и пошатывалась. Я уже пожалел, что посадил под навес наверху два десятка отборных рыцарей в тяжелых доспехах, однако на стене лишь глупо таращили глаза и показывали пальцами.

Ура, мелькнула мысль, здесь еще не знают этой вершины технической мысли и не предприняли контрмеры: ни стрел с горящей паклей, ни тяжелых булыжников, так что не придется то и дело поливать водой, зря заготовили целые чаны.

Предвидя, что засевшие в замке сразу не поймут опасности, я даже не стал так уж тщательно обшивать башню сверху донизу шкурами для защиты от горящих стрел и кипящего масла. Во всяком случае, ветер гуляет в щелях, десант не задохнется, пока этот средневековый бронетранспортер, вершина технической мысли, медленно и зловеще двигается к цели.

Когда башня приблизилась на расстояние выстрела из лука, я открыл быструю стрельбу. Тетива Арианта часто и звонко щелкала по толстой кожаной рукавице, оставляя на ней рубцы, стрелы сметали со стены защитников, словно свинцовый дождь.

Башня подползла к стене с такой скоростью, что самые ленивые черепахи выглядели бы рядом скакунами. Зато быстро опустили широкий деревянный мостик, рыцари перебежали на стену и понеслись вправо и влево, вступая в яростные схватки, а ступени осадной башни гремят под сапогами бегущих наверх, внизу уже целая толпа жаждущих взбежать на это чудо и потом хвастаться, как именно по-новому ворвались в замок.

Я убрал лук и с мечом в руке перебежал на стену вслед за первой волной. В сопровождении яростно ревущего Растера и целеустремленного Макса, за ним еще трое, я поспешил по каменным ступеням во двор.

Засверкали мечи, здесь яростное сопротивление, мы с Максом и еще тремя рыцарями выдерживали натиск, медленно отступая к воротам, а тем временем Растер и его люди перебили там стражу и опустили мост, одновременно подняв решетку ворот.

Нас едва не смели ворвавшиеся рыцари Варанга и графа де Бюэя, я опустил меч и, часто дыша, быстро оглядывал картину боя. Во дворе яростная схватка, крепостная стена почти вся в наших руках, но огромный донжон выглядит не только несокрушимым, но и невозмутимым.

Из узких бойниц летят камни, горшки с цветами, а на плоской крыше между зубцами высокий человек в черной одежде мага оперся руками о камень и внимательно следит за схваткой во дворе.

Растер прорычал люто:

- Спокоен… Не к добру.

- Мне такое тоже не нравится, - буркнул я.

- Согнать бы…

- Сейчас спугнем, - пообещал я.

- Хорошенько пугните, сэр Ричард, а то он нас щас…

Я вложил меч в ножны и взял в руки лук. Маг заметил нас, на лице отразилось удивление. Он вскинул руки и заговорил, слова звучали без угрозы, я не понимал слов, потому как можно быстрее натянул тетиву и сразу же выстрелил.

Стрела ударила мага в грудь. Он прервал заклинание, опустил голову. Я видел удивление в его глазах. Крючковатые пальцы ухватили за стрелу, Растер охнул, когда окровавленное древко начало выходить из тела.

- Пугайте, - прошептал он, - пугайте еще…

Я поспешно выстрелил снова. Маг как раз выдернул залитый кровью длинный прут, лицо перекошено от боли, зло отшвырнул. Вторая стрела ударила в горло и пронзила его насквозь. Он вскрикнул и, ухватив оперенный наконечник окровавленными пальцами, потащил, хотя проще бы отломить и выдернуть с другой стороны. Я наложил третью, выстрелил и тут же ухватил четвертую.

Растер рычал и ругался, понимая скрытую суть поединка: магу нужна минута покоя для сплетения мощного заклятия, а я стараюсь не дать и секунды. Во дворе шум и крики, часть наших воинов пробилась к воротам донжона и пытается рубить их мечами и топорами, сверху на их головы сыплются камни, тяжелые вещи, льется кипяток.

Девятая стрела ударила в голову. Пальца мага уже привычно ухватили за оперенный кончик, но тянул медленно, и еще стрела ударила в глаз.

- Так его, - рычал рядом Растер в злом восторге. - Эх, почему я не лучник! Какое же это неблагородное дело? Самое что ни есть нужное и хорошее…

Маг вытянул стрелы даже из головы, все лицо залито кровью, но еще стрела ударила в раскрытый рот, он впервые пошатнулся. Ноги сделали шаг вперед, стараясь удержать тело, споткнулся о парапет и тяжело перевалился на эту сторону.

Он еще пытался в падении превратиться в птицу, отрастил крылья и даже успел ими взмахнуть, но ударился о камни, а набежавший сэр Растер с мстительным наслаждением кромсал чудовищное тело, полуптичью голову превратил в кровавое месиво из костей и мозгов.

- Не люблю… - прохрипел он, - не люблю умников…

- Я тоже, - согласился я. - Умных уважаю, а умников не переношу…

Ворота донжона распахнулись резко и неожиданно, словно и не было никаких запоров. Рыцари, не останавливаясь и не думая о ловушках, ринулись вовнутрь донжона, блестя обнаженными мечами.

Странно, в самом донжоне никто не оказал сопротивления. Немногочисленный гарнизон моментально сложил оружие, будто все сразу узнали о смерти могучего мага, на котором, видимо, и держалась большая часть обороны.

Граф Фондлер с малой группкой верных рыцарей сражался на лестнице. Возможно, все дрались бы до конца, честь дороже жизни, но умело брошенной в голову палицей его оглушили, а рыцари, полагая, что сюзерен убит, опустили мечи.

Огромный, лохматый, весь в бороде, только глазки сверкают злобно, да дыры широких, как у гориллы, ноздрей темнеют, как две норки мелких роющих, он прошагал через зал и остановился, где его удержала стража из моих кнехтов.

- Граф Фондлер, - сказал я холодным официальным голосом, - вы оказали сопротивление войскам верховного правителя Армландии, гроссграфа сэра Ричарда Длинные Руки. Не знаю, какими соображениями вы руководствовались, но этим мерзким поступком совершили тягчайшее преступление. Однако я намерен вести дела мирно и плавно, соревнуясь за титул Тишайшего, потому никаких казней и пожизненных изгнаний!…