– Если бы! Краденый он, а может, и того хуже. Ставро на ярмарке путных кобыл выискивал… Спасибо тебе, кстати, за чалую, и как только нашел!

– Агас сторговал где-то.

– Спроси, где. Так вот, Ставро приглядел кое-что, а барышник ну юлить; дескать, не своих продает, хозяин приболел, лежит в трактире неподалеку, надумали брать – к нему езжайте. Только у всех моих приказ – в одиночку не шляться. Поехали, как положено, полуэскадроном, и то едва хватило. Одинокий гость из этой дыры живым бы не вылез, а так Леворукому мясца подбросили, будет чем котов кормить.

– Власти уведомили?

– Обойдутся! – Стратег хрюкал и фыркал не хуже своих питомцев. – Хватит с придурков, что на тракте чище стало. Будь власти властями, мародеров в Мирикии и духу бы не было. Щенка бы паонского следом турнуть, да рановато пока.

– Жеребца Ставро у разбойников нашел? – увильнул от обсуждения прибожественного Капрас. О том, чего именно бывший стратег желает нынешнему легату, слушать не хотелось не только потому, что было чревато неприятностями – оба упрямца, старый и молодой, Карло нравились.

– У разбойников, и не только этого. Двадцать шесть голов! Клейма посрезали, ублюдки, а залечить толком не сумели. Хозяев не отыскать теперь, да и живы ли они? Тряпьем и побрякушками уроды тоже не брезговали, а покойников обирать удобней… Покаяться перед тобой, что ли? Сережки одни, грешен, я девочке твоей отдал. Найденное, говорят, при родах помогает – если, как начнется, снять и в речку кинуть. Да и свое я под завязку выгреб, а побаловать хочется.

– Я вам очень благодарен, только зачем вы…

– Затем! – рычать Турагис любил, но выходило не страшно, хотя слуги, похоже, боялись. Даже самые здоровенные. – В присяге не зря сказано, что отдавать империи надлежит все, а каменюшки даже не кровь. Так, баловство. О, твой лекарь…

Маршал предпочел бы обойтись без свидетелей, но Турагис явно произвел себя во что-то вроде деда.

– Докладывай, – громыхнул он, – и чтоб понятно, а то знаю я вас… Чирей, и тот обзовете так, что молиться впору.

– В ближайшем будущем молодой госпоже ничего не угрожает, – начал брат Пьетро, – однако сами роды могут оказаться трудными и опасными.

– Девчурка больна?!

– Здорова и переносит свое нынешнее положение без осложнений. Дело в другом: госпожа Гирени еще не до конца сформировалась, у нее слишком узкие бедра, а плод обещает стать крупным. Слишком крупным для рожающей впервые. Один из лучших медиков ордена Милосердия, которому мне посчастливилось помогать, в подобных случаях полагает правильным вызвать преждевременные роды. В мирикийской резиденции ордена есть врач, который сможет это сделать.

– А ты? – рявкнул Турагис, хотя это было делом Карло. – Ты возьмешься?

– Я не имею должного опыта, – Пьетро явно уходил от ответа, но стратег не унимался:

– Сколько у нас времени? – желал знать он.

– Преждевременные роды вызывают не раньше чем за семьдесят и не позже чем за пятьдесят дней до естественных. Госпожа Гирени не запомнила некоторых вещей, однако я полагаю, что ее срок наступит в конце Зимних Молний. Но чем быстрее она окажется в опытных руках, тем лучше.

– Спасибо, что сказал. Постишься?

– Сейчас поста нет, – улыбнулся благочестивый брат, – к тому же я в странствиях.

– Некоторым задрыгам любой день постный. Гей, дежурный!!!

– Да, господин стратег! – выскочивший из ниоткуда верткий парнишка лихо щелкнул грубоватыми, но крепкими сапогами.

– Отведи-ка братца отобедать, и чтоб доволен остался… Ну, что делать будем? Врачишка вроде дельный.

– Очень.

Станет Пьетро полноценным монахом или нет, его дело, а лекарь он хороший и не дурак. Врать не врет, но считать себя клириком позволяет. С полного благословения отца Ипполита.

– Таскать туда-сюда малышку не дам! – Турагис думал не о Пьетро, а о Гирени. – Напишу-ка епископу, пусть своего «опытного» одолжит, тут и дела от силы на пару дней.

– Но, – слегка растерялся Карло. – Епископ все-таки не… полковник и даже не легат. Как мы можем?

– А вот так! – рык был веселым, но несчастный конь все равно прижал уши. – Гостит у меня сестра казара, и в положении она – деликатней не придумаешь! Ладно, пошли. Своим найденышем я похвастался, жеребцов тебе подобрали, пора и перекусить. Что хмуришься?

– Не люблю врать, да еще епископу… Хотя письмо от Бааты я в самом деле привез. Казар не хочет видеть в Кагете Каракисов… Словом, он готов платить за то, что беженцы останутся в Кипаре и Мирикии, но платить лично мне!

– Бери! Выслать разъезды не штука, а до весны тебе так или иначе торчать здесь, это даже недоносок патлатый понимает. И потом не оставишь же ты девочку, пока она не управится?

– До Весеннего Излома мы не уйдем, – в первый раз вслух пообещал Карло. – С разбойниками пора кончать.

– Да ну их! – отмахнулся Турагис. – Ты бы еще за блох трактирных взялся… Нам с тобой империю поднимать, а мародеров пусть щенок орестов грызет. Обломает зубешки – туда и дорога, нам же проще будет.

Капрас смолчал: стратег был заслужен, стар и приютил Гирени, а Лидас зубы не обломает. Особенно на пару с Агасом.

– Сахарку возьми, – внезапно велел хозяин. – Твои ребятишки в леваде как раз. Мимо пойдем – угостишь, пускай привыкают. Кони внимание не меньше красоток ценят, только служат лучше, а повезет – так и дольше.

От инея и снега Ариго в восторг прежде не приходил, но ставшая его счастьем женщина увела генерала в свои парки, и он понял, что белые поляны и серебряные деревья – это красиво. Потрясающе красиво, хотя, бреди они рука об руку по огороду, Жермон открыл бы для себя величие пугал и изысканность капустных кочанов. Ирэна превращала в сказку даже разбившуюся тарелку, и она была его женой!

– Жермон, – заговорила Ирэна, и правильно, ведь он молчит, как пень, – мне кажется, я поняла, почему госпожа Арамона приехала в Альт-Вельдер, вернее, почему ей пришлось уехать из Старой Придды. Если бы я знала о приезде герцогини Ноймаринен, то догадалась бы раньше… Я знаю, вы очень привязаны к графине Савиньяк, маршалу фок Варзов и герцогу Ноймаринену, а к герцогине?

– Она жена Рудольфа.

– Это не ответ.

– Ирэна, я пытаюсь ответить, – заверил Ариго, которому в данный миг были безразличны все герцогини мира. – Только я не мастак объясняться. Савиньяки, в смысле маршал Арно и Арлетта, сразу решили, что отец ошибся. Рудольф ко мне приглядывался долго, но он иначе и не мог. Кто я такой, чтобы Первый маршал Талига все бросил и занялся мальчишкой? Да и отца все считали справедливым человеком.

– Савиньяк верил вам, Ноймаринен – графу Ариго, – Ирэна пошла чуть быстрее. Мерзнет? Тогда прогулку надо заканчивать, и да прикроет их от вдовы и мортиры светлокосая капитанша! – Если б хоть кто-то догадался поверить обоим сразу…