Посетитель недоумённо покосился на мага, отрицательно потряс головой.

– Целая деревня пропадает, – посетовал он. – Дело нешуточное, господа маги.

– Да уж, деревня – не геологи, – согласился Кристоф. – Что с ней?

Старик ухватился за этот вопрос.

– Крестьяне тут у меня, господа маги. Трое. Аккурат из той деревни, что на юге, на границе. Прибыли спозаранку и завели шарманку: выручайте, мол, пропадаем. А с ними местный торговец Юл. «Юл, – спрашиваю я его, – что это за пейзане? Опять из Арройо Секо?» «Оттуда, – говорит. – Суют мне монеты и всякие побрякушки. Возьми, мол, и продай нам ружей столько, на сколько потянет. А мне полтора ружья на троих делить совестно. Я и привёл их к тебе, Уолш». А я ему: «Мне-то что с ними делать?» А они всё своё: «Выручай, Уолш, бери всё, только дай нам ружей, пороха и пуль».

– К чему крестьянам так срочно потребовались ружья? Тем более на сумму, явно для них неподъёмную. Они все свои сбережения принесли, так?

– Не только свои, мистер. Всей деревни.

– Ого! – присвистнула Энвер. – Много ли добра?

– Вот, здесь всё, – городской голова вытащил из-за пазухи холщовый мешочек столь скромных размеров, что сразу стало ясно, как он вообще умещался у старика за пазухой.

– Э-э-э, – протянула девушка. – Либо деревня очень маленькая, либо просто нищая.

– И то, и другое, мисс. Я знаю жителей Арройо Секо. Они работают в поте лица и два, а то и три урожая за сезон собирают. Почти всё насущное добывают или делают сами. Излишки урожаев продают в городе, через Юла, а на добыток покупают плуги, иглы, гвозди. Быт не богатый, но люди не жалуются.

– Не жаловались, – поправил Кристоф. – Что же изменилось?

– Бандиты, мистер.

– Бандиты? – вырвалось у Бена.

– Ага. Десятка три-четыре конных, как говорят. Вооружены до зубов. Ходят на разбой к торговым путям, что на северо-востоке. А в деревне забирают еду и фураж. Бесплатно. Даром, значит.

– Нашли себе базу снабжения.

– Вроде того. Крестьяне – терпеливый люд, просят о помощи только при крайней нужде. Ко мне приходили уже дважды. Значит, сейчас у них дела совсем швах.

– Как дважды?! – возмутилась Энвер. – И всё это время ничего не предпринималось?!

Старина Уолш посмотрел на ищейку с горечью:

– Как же не предпринималось? Оба раза я отправлял к побережью посыльного с бумагой и печатью. Оба раза посыльный возвращался с эскадроном рейнджеров. Да только где толк? За бандитами по пустыне гоняться – дохлый номер. Они тут все тропы знают как свои пять пальцев. Облавы ничего не дают.

– Так можно остаться в деревне, устроить засаду.

– Пробовали и это. Но, видно, у банды здесь есть глаза и уши. Месяц рейнджеры у поселян в домишках сидели – хоть бы раз кто из бандитов сунулся! Нет, как и не было их. Залягут на дно, на разбой не выходят. А эскадрон вечно сидеть на шее у деревенских не может. Только рейнджеры уедут к себе в расположение – разбойники тут как тут, доедать то, что не поели кавалеристы. Неуловимая банда, хитрая.

– И поэтому крестьяне, которым надоел произвол, решили сами взяться за оборону деревни. Как говорится, спасение утопающих… Они когда-нибудь держали в руках что-то серьёзнее мотыги? – полюбопытствовал Кристоф.

– Держали – не держали, а выбора у них нет, – развёл руками городской голова. – Поговорил я с посланцами: похоже, их припёрли к стенке. Никаких излишков уж нет и в помине. Бандиты вымели всё подчистую и сказали, что явятся снова – пополнить запасы перед наступлением зимы. А если забрать то, что осталось, крестьянам будет нечего сеять весной. Кроме того, зимой им грозит голод. Рейнджеры сюда теперь уж точно раньше бандитов не успеют.

– А жители города стрелять умеют? – спросил Финкельштейн.

– Уметь-то умеют. Да только злодеев много, шансы одолеть их невелики. А за миску похлёбки никто из местных голову подставлять не станет. Большего крестьяне предложить не могут, сами видите, – старик для наглядности потряс мешочком. Тот уныло звякнул содержимым.

«Судя по вчерашнему приключению, храбрецов здесь и правда кот наплакал».

– Видим, – кивнула Энвер. – С этим всё понятно. Ну, а от нас-то вы чего хотите?

– Как чего? – опешил старый Уолш.

– Чего вы хотите конкретно от нас?

– Так это… помощи. Чтоб с шайкой разобрались. Вы же колдуны, вам это раз плюнуть.

– Боюсь, вы не по адресу, – неожиданно даже для напарника заявила Энвер. – Не к тем обращаетесь.

– То есть как?

– А вот так. Мы агенты поиска магических аномалий. Специальность у нас другая. Новы здесь есть? Правильно, нет, я сама вчера проверяла. А преступников ловить – это к властям штата, к рейнджерам. В Корпус боевых магов, на худой конец. Не к нам.

– Но Эн!.. – растерялся Кристоф. – Почему? Почему бы нам не помочь? Он ведь прав, мы же маги…

– Мы маги-ищейки, Крис. Давно ты сражался с взводом застрельщиков? Наше дело – новы. Остальное нас касается в значительно меньшей степени.

«Эн! – Кристоф перешёл на мыслеречь. – Я не верю своим ушам! Разве мы когда-то отказывали людям в помощи?»

«Никогда – в тех случаях, когда могли и должны были помочь. Пойми, Крис, это разборки простых смертных, не волшебников. Не следует впутывать в это магию. Вспомни: в последний раз, когда маги встали против вооружённых людей, началась Война. Та самая, в которой мир чуть не погиб».

«Но ведь люди помогают нам! Всегда помогают магам, когда это нужно! Вспомни охоту на псионика два года назад! Вспомни приснопамятную облаву в Гарлеке! Если б не эти самые “простые смертные”, что бы мы делали? В том и заключается современная политика Конвента: взаимовыгодный союз людей и волшебников. Сосуществование. Так почему сейчас мы должны отойти в сторону?»

«Потому, что это другое, Крис! Вспомни Эдикт – его, между прочим, светлые написали. Там чёрным по белому написано: гражданские власти людей, не наделённых Силой, неподконтрольны Конвенту, автономны, а их политика – самоуправление. Все свои внутренние вопросы, не касающиеся волшебников напрямую, они решают сами».

«Да брось, ты сама-то в это веришь?! Все знают…»

«Все знают, что независимость людей – ширма и прихоть светлых. И что на самом деле Конвент в любой момент может вмешаться там, где ему что-то не понравится. А может и не вмешаться. Мы вмешиваться не будем».

«Но почему?»

– Крестьяне сказали, когда вернётся банда? – спросила Энвер у городского головы.

– Сказали, что им дан срок в десять дней на сбор дани.

– А сколько ехать до деревни?

– Три дня на юго-запад.

«Ты слышал, Крис? Это минимум неделя. А если бандиты солгали? Если они появятся через месяц? А если не появятся вообще? Сколько нам торчать в занюханной деревушке посреди пустыни? Ты понимаешь, что мы можем застрять там до весны?»