Туша подлодки скользила на пятнадцатиузловой скорости, раздвигая округлым носом поверхность океана. Вода шумными завихрениями бурлила вдоль сигарообразного корпуса, растворяясь затухающей рябью кильватерного следа.

Наверху рубки, увенчанной штангой перископа, штырями антенн, мелькали крошечные головы членов экипажа, высунувшихся на свежий воздух.

Американская «Луизиана» (тип «Огайо») – огромный подводный корабль, океанский бомбовоз, вооруженный баллистическими и крылатыми ракетами, вынужден был гоняться за надводным кораблем как обыкновенная многоцелевая субмарина-охотница.

«Луизиана» сближалась пересекающимся курсом с японским линкором, удерживая почти максимальную глубину, куда наверняка не дотягивались самые длинные замерзшие «бороды» айсбергов. За время этого марш-броска гидрофоны подлодки не раз засекали встречающиеся в курсовом секторе ледяные подводные острова, торчащие острыми клыками вниз.

Когда акустики, четко отслеживающие винты «японца», доложили о достигнутой дистанции в двадцать миль, поступил приказ на всплытие.

Проведя со второй попытки короткий «пакетный» сеанс связи, субмарина нырнула на глубину.

В небе остался парить беспилотник.

Новейший дрон «Shadow 800» входил в список высокотехнологичной техники, подверженной воздействию неизвестного вируса в системах компьютерного обеспечения. Однако операторы самоуправляемых летательных аппаратов, калибруя и настраивая бортовую ЭВМ на автономный полет и поиск по пеленгу с передачей данных на гражданский спутник связи, не обнаружили каких-либо системных неполадок.

Стоит сказать, что командирам подводных лодок также запретили использовать «Томагавки», хотя предварительные тестирования выдавали штатную работу их бортовых компьютеров.

Информация постепенно накапливалась в технических службах военного ведомства США, и там уже начинали понимать, что причиной сбоев аппаратуры является внешний источник.

Размах крыльев в три с лишним метра поднял жужжащий роторным двигателем автопилотный аппарат на запрограммированную высоту. В заданное время включился радиолокатор, сразу обнаруживший искомую цель. Электронные мозги, гоняя электроны по своим микросхемам, не фиксировали каких-либо нештатных алгоритмов, хотя запущенные сутками ранее однотипные машины сыпались буквально пачками на землю поверженных в войну Штатов.

Все дело было в том, что орбитальный источник всей это вирусной атаки, приводившей к отказам электроники, стал «заметать следы» – самоликвидируясь, отстреливали секретные блоки в космос, которые потом сгорали в плотных слоях атмосферы.

Спутники же по-прежнему оставались на орбите и работали как обычные ретрансляторы связи. Это были аппараты с мощными передатчиками первичной атаки. На орбите еще оставалась группировка второй волны дискретного действия и системы, так называемой «поддержки кипения», когда в обычных пакетах сообщений содержались ключевые и скрытые за массой общих данных сигналы.

Многоспектральная камера «Shadow 800» уже выхватила тепловой силуэт японского линкора, когда с низкой орбиты прошел короткий импульс, который влился в «мозги» беспилотника, словно стакан водки в белковый организм, не вырабатывающий алкогольдегидрогеназа[120].

Машина как будто споткнулась в воздухе и стала сразу терять высоту. В сложном электронном мозгу бортового компьютера, после непродолжительного зависания, сработали предохранительные алгоритмы, выводя аппарат из пикирования, стабилизировав полет почти на минимальной высоте.

* * *

Стоящий на левом крыле сигнального мостика матрос от неожиданности отпрянул, когда почти бесшумно из темноты вынырнула летящая машина. Он не успел даже вскрикнуть – черная тень, едва не задев крылом растяжку антенны, просвистела мимо и словно призрак растворилась в тумане. С минутным запозданием офицер сигнального дивизиона схватился за телефонную трубку.

Был бы Ибо Такахаси адмиралом Императорского флота чисто образца 1944 года, без полученных обширных знаний, как о реальной живучести суперлинкора, в бытность считающегося непотопляемым, так и о возможностях современного оружия, столь долгий и успешный боевой поход «Мусаси» он воспринимал бы как естественную и само собой разумеющуюся данность.

И все же старый вояка-самурай стоял бы на мостике, преисполненный гордости и власти над почти безграничной мощью этой плавучей крепости.

Стоял, ощущая под ногами дрожь работы 150000-сильной установки, глядя на покорный 72-тонному водоизмещению и 27-узловой скорости океан… глядя на стальные линии и изломы, готовые одной короткой командой заявить о себе грохотом разнокалиберной артиллерии.

В прошлую войну суперлинкоры Императорского флота так и не смогли реализовать свою колоссальную мощь. И не имеет сейчас значения, вследствие чьих тактических или стратегических просчетов. Сейчас же линкор получил новую возможность показать, на что он способен, и адмирал даже в какой-то момент поверил не то что в неуязвимость корабля, а в то, что в новой жизни линкор обрел некую боевую удачу. Многочисленные, порой болезненные, но такие неэффективные ракетные уколы лишь подогрели его тайную надежду на это.

Оказавшиеся более чувствительными удары торпед мгновенно развеяли все оптимистические предположения.

Действия противника пока не отличались особой оригинальностью и не выходили за рамки прогнозируемых. Прямая логика и прагматизм европейцев снова подводили Такахаси к мысли, что этим утром все закончится.

* * *

Природа перестала пинать под зад и мять малотоннажные бока штормовыми волнами, сдувать с курса флюгеры хвостового оперения реактивных ревунов, гвоздить молниями по и без того возбужденным полям индукции в упорядоченной мешанине электро– и микросхем.

Однако гидродинамических пожирателей глубин, скрытно борющихся с плотностью воды, мало волнует крупная зыбь на поверхности океана и уж тем более видимый спектр какой-то там атмосферы. Их прорезиненные округлости с «парусом» рубки, вынянченные за долгие проектно-эксплуатационные годы до идеальной малошумности, раздвигая воду, выходили на оптимальные дистанции для пуска «тяжелых, скоростных, в данном случае противокорабельных». Операторы в центральном посту субмарины, получая активно-пассивную наводку, наблюдали и крупный профиль цели, и ледяных «паломников», тут и там дрейфующих с севера на юг. Однако не стали включать режим доплеровской фильтрации, намереваясь довести своих «марионеток», дергая за нитки – то есть управляя по проводам, удерживая прицел на метке цели. Хотя некоторые уточнения (по приказу командира) решили сделать: вывели на монитор тактико-технические характеристики японского суперлинкора, проведя курсором на графу «осадка», с превосходством улыбаясь, переключились на программирование параметров атаки, выставив глубину хода торпед с таким расчетом, чтобы неконтактный взрыватель сработал точно под днищем корабля.