– Что?! – хором воскликнула половина собравшихся, за исключением Варро и Аристида, которые лишь хищно ухмыльнулись.

– Вечером после триумфа я серьезно его оскорбил. Он подслушал наш с Валкой разговор.

– Помню-помню! – воскликнул Лориан. – Вы ее повсюду искали.

Меня вдруг осенила ужасная мысль.

– Варро, я думаю, вы правы. Скорее всего, целью была Валка. Это она завела разговор про Александра… а я лишь согласился с ней. – Я положил руки на стол, зажав останки ножа. – Мне хотелось бы ошибиться.

– Если это принц, – впервые за несколько минут подал голос Бандит, – то мы бессильны.

– Я должен с ним поговорить, – решил я, отпихнув от себя нож, и тот докатился почти до противоположного края стола. – Другого выхода нет.

Меня охватила ярость, и я забарабанил пальцами по металлической поверхности.

– К честному поединку я готов, но не к этому, – произнес я и, подумав о Валке, едва не прослезился. – Господа, капитан, простите. Я должен быть с ней.

– Адриан, постой!

Не дойдя полпути до трамвая, который отвез бы меня вдоль экватора «Тамерлана» к медике и постели Валки, я оглянулся на оклик. Бандит бросился на колени. От норманца я бы такого не ожидал, но он родился в Джадде, а для джаддианцев подобное поведение было нормой. Он смотрел на меня сквозь слезы, словно ожидая каких-то слов, но я вынужден был его разочаровать.

– Прости. – Он понурил голову и схватился за длинный кинжал на поясе. – Этого бы не случилось, если бы я добросовестно выполнял свои обязанности. Я выясню, как оружие попало на борт. Клянусь!

– Клянешься, солдат? – повторил я, не называя его по имени, чтобы указать на разницу в нашем положении.

Я был несправедлив. Мы даже не догадывались, как оружие попало на корабль. Бандит никак бы этого не выяснил. Тем не менее я не мог забыть, что Валка оказалась на больничной койке. Я закрыл глаза и прошептал старое изречение, чтобы успокоиться и подавить нарастающий гнев. Передо мной был не враг, а старый добрый Бандит.

– Хорошо, – спокойно, без эмоций произнес я.

– Я больше не подведу.

– Уж постарайся, – ответил я и без единого лишнего слова оставил его.

Медицинская капсула мигала в такт кардиомонитору, отсчитывавшему секунды, разделяя время на фрагменты для отправки в прошлое. Стеклянная дверь, единственный предмет в этом месте, не сиявший снежной белизной, с шорохом задвинулась за мной.

Я постоял, посмотрел на лежащую Валку, темные волосы которой были непривычно стянуты в хвост, а руки лежали поверх белой простыни. Черная коррекционная лента покрывала порез от ножа-ракеты на скуле. Похожая полоса тянулась по правому предплечью, а на груди, словно вампир, разместилось массивное тяжелое устройство, издавая слабый гул.

Как и в гидропоническом отсеке, я сел рядом и взял ее за руку. Левую, не получившую ранений в ходе нападения. Хотя бы в этом повезло; Валка бы сильно огорчилась, если бы нож испортил герб ее клана. Ее пальцы не сомкнулись на моих, но были мягкими и теплыми. Я осмотрел прозрачные трубки, протянувшиеся от капельницы к локтевой впадине. Физраствор и обезболивающее.

Я задремал.

Во сне я видел тьму. Тьму и бледные руки.

Длинные, как стволы деревьев, руки тянулись ко мне, мимо меня, цепляясь за ночь. Я повернулся, пытаясь разглядеть, откуда они лезут, ожидая увидеть распухшую тушу Братства, но ничего не увидел.

Это были даже не руки, а пальцы гигантской белой руки, распростертой над окружавшим меня мраком. Падая на эту могучую ладонь, я выхватил меч и отрубил ближайший палец. В ответ мне раздался ехидный смех Иубалу.

«Мы даже не надеялись, что прилетишь ты».

Я упал в сверкающую реку и понесся по течению. По обе стороны ветвились притоки, ведущие в другие варианты времени. Я так и не узнал, что могло меня там ждать. Вода окрасилась красным. Я тонул. Тонул. Задыхаясь, я закричал и рванулся вверх, туда, откуда появился, в узкий проход в камне у стеклянного озера. Выбившись из сил, я перевернулся в поисках дыры, из которой свалился… и увидел свою отрубленную голову на окровавленном, как простыни роженицы, берегу.

– Адриан?

Я много раз задумывался, что изменило меня: смерть или встреча с Братством? Мне снились сны и до «Демиурга», но они были другими. Теперь они были более частыми, более яркими, я видел их даже в фуге, что было технически невозможно. То ли я фундаментально отличался от других людей, то ли это было следствием травмы. Не важно. Сколько раз я просыпался среди ночи в холодном поту, дрожа во мраке собственной спальни?

Кошмары?

Или воспоминания, о которых я не знал?

– Адриан, что с тобой?

Я не считал их видениями.

– Адриан?

Я почувствовал на руке теплую тяжесть и силу возвращающейся жизни.

Валка смотрела на меня спросонья, ее голос после обезболивающих звучал глухо. Взгляд казался отсутствующим, но ее глаза всегда обладали таким эффектом. Она ослепительно улыбнулась; ее левая рука вдруг налилась силой, как наливались цветы короткой весной на Делосе.

– Плохой сон, – ответил я.

– Кошмар? – спросила она, не отпуская меня.

– Не волнуйся. – Я взял ее за руку. – Как себя чувствуешь?

– Грудь болит.

– Тебе проткнули легкое, – рассказал я, глядя на аппарат, занимавшийся восстановлением ткани. Окойо зашила поврежденный орган и установила специальную матрицу, чтобы ускорить регенерацию клеток и предотвратить кровотечение. – Окойо говорит, что тебе придется пару недель провести в постели. Что смешного?

Валка все время улыбалась.

– Ты, – ответила она. – Обычно ты здесь валяешься.

– Главное, чтобы это не вошло у тебя в привычку, – ответил я и ненадолго убрал ладони, чтобы протянуть ей питьевой сосуд с холодной водой. – Скоро кто-нибудь попытается меня пристрелить, и Вселенная вернется на круги своя. Вот увидишь.

Я криво улыбнулся, а она рассмеялась и застонала.

Глядя на нее, я пытался понять, что она испытала. Представил вылетающий из тьмы нож-ракету. Окойо сказала, что попади он дюймом выше – пронзил бы сердце. Ранение не обязательно стало бы смертельным, если вовремя оказать помощь, но такие орудия не ограничивались одним ударом и продолжали неистово колоть жертву, пока не появлялась новая цель. Клинок попал в легкое, и Валка каким-то невероятным образом отбилась, пользуясь одной из моих папок, как щитом, пока ординарец Мартин не приехал на лифте, чтобы забрать белье в прачечную и навести порядок после обеда. Нож переключился на него и ударил не меньше десятка раз, пока не застрял между ребрами. Тогда Валка смогла его схватить и растоптать.