– И я.

– Не полностью…

– Безразмерно, – убеждаю ее.

– Ха! – нервно выдыхает она. – Твое время распаковать подарок. Я была более традиционной, хотя это не совсем бумага…

Лея тянется к прикроватной тумбе и достает продолговатый футляр. Протягивает его мне и закусывает нижнюю губу. Волнуется.

Беру коробку из ее дрожащих рук и открываю. Сердце останавливается на мгновение, чтобы оглушить затем своим стуком каждую клетку. Перед глазами расплывается надпись "4 недели".

"Правда?" – спрашиваю я одними губами.

Лея кивает в ответ, неуверенно и робко. Дурочка, это лучший подарок. Я сгребаю ее в объятия – самые осторожные и чувственные из тех, что могу ей предложить. Ведь внутри нее теперь новая жизнь. Моя часть. В этот раз я не пропущу ни мгновения.

– Что за дождь? – смеётся она, стирая с лица влагу.

– Крыша протекает, – упираюсь влажной щекой в ее волосы, целую висок. – Спасибо, одуванчик.

Тьма рождается не в один день, но всего один день способен ее рассеять. Джедаи, мать твою, победили.

Отец Леи

Сколько бы лет ни прошло, она навсегда останется в моих глазах ребенком.

Сидит, перебирает клубнику, рассказывая о сборах в их новом проекте, а я вижу шестилетнюю девчонку, отказывающуюся есть кашу без ягод. Журит сына за тройбан по истории края, а я вспоминаю ее слезы из-за первой двойки во втором классе. Годы идут слишком быстро. Неумолимо съедают жизнь, оставляя нам только огрызки. И самое важное сейчас, на склоне лет, только одно: чтобы дочь была счастлива.

Для отца нет большей радости, чем улыбка на лице его ребенка. Теперь и Лея знает эту истину. И знаю, делает всё, чтобы Матвей был счастлив. Может, я не согласен с ее методами, и уж точно никогда не соглашусь с выбором кандидата в папаши, но это её жизнь. Ей ее и жить.

– Пап, сказать тебе кое-что хотела, – притихшим голосом начинает она.

Не люблю я этот ее тон. С него начиналось "я с мальчиком одним встречаюсь", а потом ещё "я не у подруги ночую", и коронное "я беременна, пап". Один за другим удары по отцовскому сердцу.

Поворачиваюсь к Лее, моей звёздной принцессе, и всматриваюсь в ее потупленный взгляд. Только не снова, великий Чуи. Так и знал, этот прохвост сбежал, прихватив с собой все золотишко из дома. Или еще хуже, решил увести их в столицу, а я помирай тут в одиночестве. Где мои таблетки от давления?

– Пап, – я замираю, чувствуя, как немеет левая рука. Инфаркт? Инсульт? Тромб несётся со скоростью света к мозгу? – Мы ждём ребенка.

Я тяжело выдыхаю, чуть не сгибаясь пополам. На лице Леи красуется широченная улыбка, из тех, что способна осветить космос и уничтожить "Звезду смерти". Что ж, я предполагал, что когда-нибудь это может случиться. Как бы мне хотелось развести этих двоих по разным комнатам и запретить этому мажору прикасаться к моей девочке, в статусе мужа и жены у меня не осталось рычагов. Ещё и дом удумал отдельный строить. На моей земле.

Прощелыга.

– Это здорово, – улыбаюсь дочери. – Надеюсь, второй выйдет не хуже первого, гены у нас сильные.

– Папа! – притворно возмущается Лея.

– Что? Я шучу. Рад за тебя. За вас, – выдавливаю через силу. – Сейчас смородины тебе наберу, там сплошные витамины.

Поворачиваюсь к верхним полкам и ищу подходящий контейнер. Черт, Елена Фёдоровна опять здесь все переставила. И на кой ситх мне вообще помощница по хозяйству? Вполне сам справлялся раньше, и все на местах всегда было.

– Что-то ищете? – врывается звонкий голос в мои беззвучные стенания. Помяни черта.

– Где все контейнеры?

– Так вот, справа, нижняя полка. Все разложено по размерам и функциональному применению.

Женщина, раздражающая своей гиперактивностью, нагибается и отрывает ящик.

– Они всегда лежали там, – возмущаюсь, что со мной в собственном доме не считаются.

– Нет, они там валялись! – возмущается помощница в ответ.

Совершенно несносная женщина.

– Пап, ну серьезно, скажи Елене Федоровне спасибо. В кои-то веки навела порядок.

Сговор. Против меня самый настоящий сговор.

– Нельзя остановить перемены, как нельзя остановить восход солнца, – поучительно говорит женщина.

Йода, серьезно? Думал, этой жизни меня уже ничем не удивить, но цитирующая самого мудрого джедая женщина – только что взорвала мой космолёт.

Лея фыркает себе в кулак и тихонько встаёт из-за стола.

– Пойду я. Да прибудет с вами сила! – кидает и разражается хохотом.

– Хорошая девочка, – тепло отзывается Елена Фёдоровна, чем сразу завоевывает мое расположение. Конечно хорошая, моя копия! – Сегодня займусь кладовкой вашей, вы скажите, что выкинуть можно, – вот, снова, что за дикая страсть лезть, куда не просят?

– Ничего!

Неугомонная женщина. Раздражает. А особенно тем, что нравится. На старости-то лет…

Конец.