Она улыбнулась сквозь слезы.

– Почему ты Бланш?

– Потому что я бесстыдная шлюха. Чертовски хорошая. Очевидно.

Она откинулась на подушку.

– Я скучаю по тебе.

– Я тоже. – Он издал какой-то приглушенный звук. – Мне жаль, что у вас с Джаспером ничего не получилось.

Она закатила глаза.

– Не ври.

– Ладно, хорошо. Мне не нравился этот парень. Но мне нравилось думать, что ты была счастлива.

Она приложила руку к груди, надавила, желая унять боль, которую вызвали эти простые слова. Ты была счастлива. Прошедшее время. Кэл снова заерзал на диване, и она подумала, нет ли у него проблем с тиками. Иногда, когда он уставал, двигательные симптомы становились более выраженными.

– Итак, во сколько завтра вечером состоится это ваше мероприятие? – спросил он. – Пожалуй, у меня есть желание посмотреть комедийное шоу.

– О, серьезно, тебе не обязательно приходить, – сказала она. – Это, вероятно, будет катастрофой.

– Не будет никакой катастрофы, и Бланш никогда бы не пропустила импровизационный дебют Дороти. Говори, во сколько. Я приду.

Что-то разомкнулось в ее мышцах. Несмотря ни на что, знание того, что в зале будет дружелюбное лицо, звучало как дар божий.

– Семь тридцать.

– Я приду.

– Спасибо, Кэл.

– Не за что, Тейт.

Она прижала телефон к уху.

– Я люблю тебя.

– Я знаю.

Она рассмеялась.

– Заезженная пластинка.

– Мне все равно. Классика есть классика.

Она попрощалась с ним, чувствуя себя немного лучше оттого, что между ними снова все наладилось. Даже с разбитым сердцем ей не нужно было оставаться одной. Любовь проявлялась во многих формах. Может быть, ей стоило удовлетвориться дружбой такого рода.

На данный момент этого должно быть достаточно.

Джаспер проснулся с головой, полной бегущих слонов, и ртом, набитым пеплом. Солнечный свет проник сквозь его веки. Он застонал и перекатился на бок, пытаясь спрятаться от света, и прижался щекой к прохладному шелку подушки. Его мысли путались. Шелк?

Неожиданное ощущение заставило его прищуриться и открыть глаза.

Перед глазами замаячили прозрачные белые занавески и яркий солнечный свет. Он вообще не узнавал эту комнату. Где, черт возьми, он оказался?

Он пытался моргнуть и очистить мысли, но прежде чем преуспел, кровать рядом с ним колыхнулась. У него перехватило дыхание. Затем его слух наполнил явно женский вздох. Знакомый.

О нет. О черт.

Затем ему в нос ударил аромат шелковых простыней. Знакомый аромат. Кензи. Он был в постели Кензи и не помнил, как туда попал. Однако, судя по пульсации в голове, он мог предположить, что попал туда через реку выпивки. Господи боже.

Кензи застонала.

– Боже, мне нужно купить темные очки. Это калифорнийское солнце – не шутка.

Джаспер не хотел переворачиваться. Не хотел сталкиваться с этим лицом к лицу. Но что еще оставалось делать? Безрассудный Джаспер совершил какую-то глупость. Снова. Он закрыл глаза, сосчитал до пяти, а затем лег на спину. Звуки и запахи ему не мерещились. Кензи была так же реальна, как и всегда. Она подперла голову кулаком и посмотрела на него сверху вниз.

– Добро пожаловать в мир живых, неудачник.

Джаспер вздрогнул, ее голос пронзил его раскалывающуюся голову.

– Кензи.

– Ну, по крайней мере, мое имя ты помнишь. Не уверена, что ты помнишь собственную прошлую ночь. – Она бросила на него убийственный взгляд. – Тебе повезло, что я вытащила тебя оттуда до того, как ты выставил себя идиотом перед Энджи и Филом.

Джаспер потер голову.

– Я не помню, как вышел из ресторана.

– Да, милый, – сказала она с сарказмом. – Ты праздновал, как рок-звезда. Я практически дотащила сюда твою задницу.

Он взглянул на тонкую майку, в которой она спала.

– Разве мы?..

Она сморщила нос.

– Господи, нет. Отдай мне должное. Я не склонна к насилию на свиданиях. Ты был не в себе, Джас. Я подумала, что тебя небезопасно будет оставить в гостиничном номере. Поэтому привезла тебя сюда, свалила на постель, и ты отключился.

Его захлестнула волна облегчения.

– О, слава богу.

Она бросила на него оскорбленный взгляд.

– Вот спасибо. Я рада, что мысль о том, чтобы переспать со мной, вызывает у тебя такое отвращение.

– Нет, это не… – Он поморщился от острой боли в голове. – Просто у меня есть девушка.

Уже нет. Он не знал, почему эти слова прозвучали именно так. Они с Холлин расстались. Но он не стал исправлять сказанное. Не захотел.

Брови Кензи поползли вверх.

– Кто у тебя есть?

Он приподнялся на локтях, его желудок слегка сжался.

– Женщина, которую ты встретила на днях на репетиции. Холлин. Мы встречаемся.

Ее глаза расширились.

– Подожди. Цыпочка с тиками?

Джаспер пригвоздил ее к месту тяжелым взглядом.

– Твою мать, не смей ее так называть.

Кензи села и подняла ладони в знак капитуляции.

– Прости. Я просто… Это неожиданно. Она…

– Умная, красивая и талантливая, – сказал он, окончательно раздраженный.

– Эй, я не собиралась критиковать. Если она тебе нравится, это круто. Но… – Она пожала плечами.

– Но что?

Она сжала губы, словно подбирая слова.

– Слушай, я не пытаюсь вставлять тебе палки в колеса или что-то в этом роде, но ты только что получил главную роль в телешоу. У некоторых новых отношений в родном городе не лучшие перспективы. Она собирается переехать сюда к тебе?

Джаспер потер переносицу, пытаясь унять колющий его ледоруб боли.

– Нет. Она не может.

– Жаль. – Кензи протянула руку и похлопала его по ноге. – Но, честно говоря, это, наверное, к лучшему. Джас, когда ты переедешь сюда, в твоей жизни все изменится. Подумай о людях, с которыми ты встретишься, о возможностях, которые ты получишь. Здесь живут самые красивые и талантливые люди. Ты же не захочешь быть привязанным к какой-то части своей старой жизни. Это все равно что ходить по облакам с якорем на ноге. Тебе нужно оставить все это.

Слова зазвенели в его голове, как колокол, отдавая чем-то знакомым. Он поднял глаза и встретился с ее серьезным взглядом.