Появление короля избавило меня от необходимости принимать поздравления со счастливым и своевременным возвращением от оставшейся половины знакомых, оказавшихся в зале. А в детстве еще с недоверием читала описание бала в «Мастере и Маргарите», где главная героиня жаловалась на усталость во время приема гостей. Казалось, что там сложного: каждому кивнуть, найти ласковое слово… Двужильной надо быть! Слава богу, мне хоть колено не целовали.

Возможно, взгляд, подаренный монарху, и вышел чересчур уж верноподданническим… Я просто ничего не могла с собой поделать! Кажется, никто из присутствующих моей дерзости не заметил. Подмигнув в ответ, его величество напустил на себя торжественный вид. Впечатлительные придворные потрясенно притихли. Повинуясь невидимому сигналу (или выступление было заранее отрепетировано по секундам?), вперед шагнул надувшийся от важности герольд и, распустив до полу туго скрученный свиток, хорошо поставленным голосом начал зачитывать с него вслух.

Громко и внятно докладчик оповестил присутствующих об успешном раскрытии опасного заговора по свержению законной королевской власти. Неведомый ворог, личность которого вот-вот будет окончательно установлена, первым ударом решил вывести из строя самого могущественного защитника самодержавия… Меня?!

Обалдевая все сильней, я слушала рассказ о том, как три (!) адских демона объединенными усилиями не смогли убить, но при помощи колдовства перекинули меня в другой конец великой страны. Исключительно из-за их колдовских козней я не сумела перенестись обратно в мгновение ока или хотя бы прилететь на метле и добиралась до столицы пешком. Зато уж тут развернулась на полную катушку – у сил зла не оставалось ни единого шанса. Иан и Орлетта при таком раскладе просто стояли рядом или действовали на подхвате, но все равно умудрились покрыть себя неувядаемой славой.

После того как герольд выдал все приличествующие случаю славословия, король поднялся с трона – а мы трое… пардон, с козой уже четверо! – шеренгой выстроились напротив, у подножия задрапированной пурпурным ковриком лестницы. Согласно средневековому этикету, награждение производилось в порядке, зависящем не от величины заслуг (тут мы все, по совести, заслуживали хороших розог), а по чину. Так что первой сделать шаг вперед, чтобы принять высочайшее благоволение, пришлось Орлетте. Преклонив колени, девушка в лучших рыцарских традициях отказалась от любой награды.

– Твои намерения чисты и благородны, – кивнул короной венценосец. – Но пусть никто не скажет, что доброе дело осталось без расплаты!

Посвящение в рыцари прямо на тронных ступенях состоялось именно так, как показывают в исторических фильмах – торжественно и проникновенно. На словах: «Встаньте, леди… то есть сэр Орлетта!» я уже промокала платочком сами собой катящиеся по щекам горячие слезы. Главное, не тереть – тогда косметика не так сильно размажется…

Второй на ковер вызвали придворную чародейку. Совсем было собравшись отказаться от почестей и привилегий… я внезапно вспомнила об одном незаконченном деле.

– Я прошу о помиловании и отпущении грехов для членов банды лесных разбойников! А также разрешения для их главаря… э-э-э… Хрипунова принять монашеский постриг и основать лесной скит для раскаявшихся разбойников, в котором они в неустанных трудах и молитвах смогут искупить грехи и хоть как-то исправить причиненный честным людям вред…

В толпе придворных началось шевеление – две или три чувствительные дамы с богатым воображением попадали в обморок… от духоты, наверное. Или корсеты слишком туго затянули.

Озадаченно нахмурившись, Володя переглянулся с отцом Михаилом и решительно кивнул:

– Помилование получено! А насчет пострига – это дело уже не светской власти.

– Батюшка?..

– Я попытаюсь испросить разрешение, – кивнул королевский духовник.

– Большое спасибо. – За такое и поклониться не грех.

– Быть по сему!

Привычка пузатого глашатая-шоумена со свитком громко комментировать каждое королевское слово в очередной раз заставила меня вздрогнуть. Уставившись в бумажку, дядька старательно прочитал восхваления моей скромности, ибо я ничего не попросила для себя (интересно, кто ж это заранее предугадал? или там два варианта речи, на все случаи?), и закончил объявлением о присвоении мне очередного звания… пардон, должности. То есть дворянского титула… Я настолько опешила, что на какое-то время полностью потеряла дар речи, а когда опомнилась, возражать было уже поздно.

– Эльф! – крикнул распорядитель.

Иан, испуганно озираясь по сторонам, неуверенно шагнул вперед. Перечисление его личных заслуг заняло минут пятнадцать и закончилось предложением просить, что пожелает. Мальчишка распахнул рот, мечтательно закатив глаза. Перед его внутренним взором сейчас наверняка дружными рядами маршировали столы, груженные сладостями, и скакали деревянные лошадки в человеческий рост. Он, конечно, не догадается попросить какую-нибудь непыльную придворную должность: вымахала верста коломенская, а по уму – чистый ребенок!

Внезапно в титаническую умственную работу гиганта мысли самым коварным образом вмешались высшие обстоятельства. Появление в дверях босоногого богатыря (что-то Лаврентий провозился с сапогами дольше, чем я думала), на плечах которого, точно две собаки на быке, висели стражники, помогло юному эльфу определиться со своими желаниями.

– Пусть он уйдет! Хочу, чтобы он ушел!! – Темно-зеленым кузнечиком Иан заметался перед троном в тщетных поисках потаенного местечка для пряток.

По мановению монаршего пальца к дверным стражникам присоединились еще трое, и их объединенными усилиями Каменного гостя удалось выпихать из зала. Придворные зашушукались: ворваться к королю во время приема, как в портовый кабак, да еще босиком – такого себе никто не позволял… Ну, разве что один раз… И то это был исключительный случай!

– Прошу извинения у высоких гостей за этот досадный инцидент. – Король наклонил голову, после чего повернулся к испуганному эльфу: – Ты боишься этого мужчину? Почему?

– Он… Хочет меня съесть! – Эльфенок заломил руки с пластичностью трагического актера в древнегреческом театре. – Он меня укусил! Вот!

Он вытянул перед собой поцелованную руку.

– Это недоразумение, – поспешила вмешаться я. Сейчас сделают из графа Старожилова какого-то маньяка! – Лаврентий Пал… Петрович ошибочно принимает Иана за девушку. Очевидно, он слышал об Орлетте, предпочитающей носить мужское платье, и обознался… Тем более что тот ночевал в моей комнате.

Уточнять, что сама коротала ночь в другом месте, я не стала: ни к чему шокировать придворных еще больше. А тот, кому надо, лучше всех знает, где и с кем я спала. Ух, щеки так и пылают!

– Хорошо, я решу этот вопрос. – Лицо оставалось каменным, но глаза монарха лучились смешинками. – Как менестрелю труппы придворного королевского театра эльфу Иану будет предоставлена отдельная комната во дворце. Графа Старожилова я урезоню – думаю, личной беседы будет достаточно.