href="ch2.xhtml#id14" class="a">[12], – сообщила малышка.

– Виктория, изволь говорить по-английски, – раздался знакомый голос.

Из дома выскочила Элиза, одной рукой подхватила дочь, а другой обняла Флоранс.

– Маман! – запищала Виктория. – Не тискай меня!

– Прости, дорогая.

Элиза опустила ребенка на землю. Глаза сестры были полны слез.

От нахлынувших чувств Флоранс было трудно дышать.

– Я… и подумать не могла, что этот день настанет.

Сестры смотрели друг на друга. На первый взгляд Элиза совсем не изменилась. Только ее темные волосы стали длиннее и теперь достигали плеч. Изменилась и одежда. Исчезли привычные брюки с широкими штанинами, джемпер и сапоги со шнуровкой. Оранжевое платье было под цвет ее глаз, унаследованных дочерью. Когда Элиза улыбнулась, Флоранс заметила, что лицо сестры стало мягче.

«Материнство пошло ей на пользу», – подумала Флоранс и тоже улыбнулась:

– Вот и встретились. Встретились, черт побери!

– Тсс! В присутствии ребенка мы воздерживаемся от ругани.

Подумав об Элизе, воздерживающейся от ругани, Флоранс засмеялась.

Подошел Джек. Он по-французски расцеловал Элизу в обе щеки и пожал руки.

– Я поеду в отель. Надо подтвердить бронь и все такое. Встретимся позже.

– Можешь остаться, – многозначительно ответила Элиза.

– Нет, сегодняшний день для женщин. Для самых удивительных женщин, какие мне встречались.

– А говорить комплименты ты не разучился, – засмеялась Элиза.

– До встречи.

Элиза оглянулась на машину. Розали оставалась на заднем сиденье. Может, она решила поехать с Джеком в отель? Если нет, ей пора выходить. Флоранс подошла к машине и открыла дверцу.

Розали подняла голову. Ее лицо было совершенно бледным.

– Я очень устала, – сглотнув, сказала она. – Никто не возражает, если с сестрой я увижусь завтра?

Флоранс повернулась к Элизе. Обрадовавшись встрече с сестрой и племянницей, она почти забыла о смертельной болезни матери.

– Завтра вполне нормально, – кивнула Элиза.

– Не всё сразу, – сказала Розали. – Этот день для вас, девочки. Завтрашний будет для меня.

Но дверь дома снова открылась. На пороге появилась крепко сложенная женщина со светло-каштановыми волосами и волевым лицом. Орехово-карие глаза Элен не улыбались. В них не было ни капли теплоты. Флоранс она словно не видела.

– Маман проснулась, – резким тоном произнесла она. – Думаю, Розали лучше увидеться с ней сегодня.

У Флоранс забилось сердце. Неужели старшая сестра даже не поздоровается с ней? Флоранс растерянно сжимала ладошку маленькой Виктории. Элиза помогла Розали выйти из машины. Элен холодно кивнула Флоранс, после чего повела Розали в дом.

– Можно и мне войти? – спросила Флоранс, ощущая напряжение между собой и Элен.

Старшая сестра сурово взглянула на нее, но кивнула.

– Нечего толпиться возле маман! – отрезала Элен. – Постоишь в дверях, пока Розали находится с ней.

Они втроем поднялись на второй этаж. Элен попросила обождать на площадке и ушла в комнату Клодетты. Флоранс сжала руку Розали.

– Не знаю, кто из нас нервничает больше: ты или я, – прошептала Розали.

– А ты нервничаешь?

– Ужасно. Я более двадцати лет не видела сестру, а теперь она умирает. Мне до дрожи хочется увидеть ее.

Обе напряженно ждали, слушая, как Элен что-то говорит матери. Потом Элен приоткрыла дверь и позвала их. Первой вошла Розали. Флоранс осталась стоять в дверях. Элен взбила Клодетте подушки и помогла ей сесть на постели. Флоранс слышала шумный вздох Розали, и у нее самой перехватило дыхание. Что рак сделал с матерью! Клодетта, которой едва исполнилось пятьдесят, выглядела дряхлой старухой.

Увидев вошедшую Розали, Клодетта пронзительно вскрикнула, закашлялась и никак не могла остановиться. Элен стала шептать ей успокоительные слова и похлопывать по спине.

– Флоранс, воды! – скомандовала Элен, даже не повернувшись.

Флоранс послушно налила воды. Элен поднесла стакан к губам матери. Неизвестно, сделала ли Клодетта хотя бы один глоток, поскольку вскоре Элен поставила стакан на тумбочку.

Клодетта полными слез глазами смотрела на Розали, медленно приблизившуюся к кровати.

Флоранс отошла и молча наблюдала за встречей двух сестер. Происходящее не переводилось в слова. Розали опустилась на стул у кровати и взяла сестру за руку.

– Ты ни разу не написала, – хрипловатым голосом произнесла Клодетта, но в ее глазах не было упрека.

– Написала. Всего один раз.

– Мы более двадцати лет не виделись, – едва слышно сказала Клодетта.

Она закрыла глаза. Флоранс осторожно вдохнула, глядя, как Элен проверяет у матери пульс.

Казалось, Клодетта не выдержит встречи, но она оправилась и открыла глаза.

– И чем же ты занималась, сестренка? – печально усмехнувшись, спросила она.

Розали, которая до сих пор держалась, дала волю слезам. Потом заставила себя успокоиться и вытерла глаза.

– Всем понемножку, – ответила она на вопрос Клодетты.

Клодетта засмеялась своим прежним смехом и протянула к сестре руки. Сестры обнялись. Флоранс и Элен переглянулись, и у Флоранс появилась робкая надежда, что Элен простила ее.

Когда Клодетта снова зашлась в кашле, Элен подошла к кровати:

– Думаю, на сегодня с маман достаточно волнений. – (Клодетта умоляюще посмотрела на нее.) – Хорошо, еще десять минут, – сжалилась Элен.

– Какая властная! – пробормотала Клодетта.

Флоранс улыбнулась. Прежняя Клодетта, столь хорошо знакомая ее дочерям, никуда не делась.

Розали вкратце рассказала о своей жизни на Мальте, закончив дворцом, в котором жила сейчас.

– Ты стала владелицей дворца?

– Смешно, правда?

– Ты всегда оказывалась в выигрыше.

Произнеся эти слова, Клодетта закрыла глаза.

– Ей надо отдохнуть, – сказала Элен. – Розали, приезжай завтра.

Она проводила Розали и Флоранс до двери. Розали передала Элен клочок бумаги.

– Если что-то случится, позвони мне в отель по этому номеру.

Флоранс хотела было поцеловать Элен в щеки, но, видя лицо старшей сестры, отступила.

В окне гостиной Флоранс заметила Элизу с Викторией на руках. Элиза держалась так, словно ничего не случилось. Обе посылали Флоранс и Розали воздушные поцелуи. Флоранс глотала слезы. Она никак не думала, что встретится с сестрами при столь печальных обстоятельствах. Все три не могли себе простить, что не узнали о болезни Клодетты раньше. А если бы узнали? Элен и Элиза так или иначе не смогли бы приехать из-за послевоенного хаоса во Франции, хотя это являлось всего-навсего оправданием. Если знаешь, что твоя мать умирает, разве ты не найдешь способа приехать к ней? Каждая думала о своем. Что случилось, то случилось. А теперь Клодетта цеплялась за оставшиеся крохи жизни, которых практически не осталось. И она это знала.

Каждый день был наполнен особым смыслом. Сегодня она увидела мать. Очень скоро настанет день, когда они простятся с Клодеттой. Только после этого она сможет обстоятельно поговорить с Элен.

До отеля ехали в такси. Розали была мертвенно-бледной.

– Я бы с радостью осталась там подольше, – призналась она.

– Я тоже, – сказала Флоранс. – Но Элен знает, что делает. Так у тебя хотя бы будет шанс поговорить с маман завтра.

«Пусть