в Карпаты, а австро-венгерскую к Перемышлю.

Боевые действия в Месопотамии в 1914–1915 годах

В начале войны с Турцией англичане очень легко захватили Басру, ключевой пункт южной Месопотамии и крупнейший порт в Персидском заливе. Их суммарные потери убитыми и ранеными не превысили 500 человек.

Поскольку, владея Басрой, англичане контролировали верховья Персидского залива и, главное, нефтяные объекты на Абадане[162], взятие этого города решало стратегические задачи Великобритании на Среднем Востоке.

Наступление британского экспедиционного корпуса в Месопотамии.

Но если Басра контролировала Фао и Абадан, то овладение Эль-Курной, расположенной в точке слияния Тигра и Евфрата, обеспечивала безопасность Басры. И английский отряд двинулся на север. Наступление началось 3 декабря 1914 года, а уже 9 декабря Эль-Курна капитулировала. В апреле турки попытались перейти в контрнаступление, имея целью обойти Эль-Курну и атаковать непосредственно Басру. Ничего существенного из этой попытки не вышло, но теперь, чтобы обезопасить Эль-Курну, англо-индийской армии пришлось двигаться дальше на север. Летом 1915 года она заняла Эль-Амару и Эн-Насирию — первую почти даром, вторую после тяжелого боя.

Провинция Басра полностью перешла под контроль англичан, но чтобы ликвидировать возможную угрозу Амаре и Насирии, необходимо было взять Эль-Кут.

Британское командование на Среднем Востоке потребовало подкреплений, их не дали, вследствие проблем в Дарданеллах и локального кризиса в Адене, тем не менее, осенью 1915 года англо-индийская армия начала продвигаться к Эль-Куту.

«За полосой «гипсовой» пустыни, примерно южнее широты нынешнего Багдада, начинается аллювиальная низменность Нижней Месопотамии. Для глаза переход к новому району малозаметен — и там, и здесь тянется пустыня. В низовьях Евфрата и Тигра из иссушенного ила создавалась плоская низменность. Перепад уровня реки между северным и южным пределами Нижней Месопотамии составлял 1 метр на 1000 метров русла, и гладкая поверхность равнины была причиной того, что Евфрат и его рукава, а в самых низовьях и Тигр при своих разливах часто меняли направления, затапливая огромные пространства и оставляя другие места без воды, так что болота и зарастающие тростником мелководные озера всюду соседствовали с иссохшими от палящего солнца просторами — пустынными, часто песчаными, развеиваемыми ветрами. Сама низменность с запада окаймлена обрывом — старым берегом моря, за которым дальше, вплоть до самого Иордана тянется зимой и весной сухая степь, а летом — красновато-желтая пустыня.

(…) семь-восемь месяцев в году здесь не выпадает дождь, температура воздуха летом не падает ниже +30, а часто достигает +50 и более, причем тени нет нигде.

В настоящее время Двуречье и низменность Хузестана выглядят совсем иначе. Лагуна полностью занесена илом, и от нее остались лишь отдельные пересыхающие озера; берег моря отступил далеко на юг. Евфрат и Тигр не текут, как в Древности, параллельно, а от широты Багдада к югу расходятся в стороны, так что Верхняя и Нижняя Месопотамия образуют как бы «восьмерку», и далее сливаются в одну реку Шатт-Эль-Араб, которая и впадает в Персидский залив. Земли между Тигром и Евфратом по большей части превратились в мертвую пустыню — отчасти из-за постепенного разрушения оросительной системы, отчасти из-за засоления почвы».[163]

Добавим, что дороги в Месопотамии 1915–1916 гг. практически отсутствовали, доставку снаряжения и других грузов можно было осуществлять только по рекам. Но Шатт-Эль-Араб по-настоящему судоходен только ниже Басры, а Тигр и Евфрат летом очень сильно мелеют.

«Ясно поэтому, что первой и существенной необходимостью при отправке экспедиции в Месопотамию было весьма солидное снаряжение; что необходимо было щедро снабдить экспедицию речными судами; что одежду и продовольствие нужно было сообразовать с местными условиями; что медицинское снаряжение, в особенности, для ухода за ранеными, учитывая опасности эпидемии в этой стране, должно было быть выше среднего; что необходимо было предварительно позаботиться об устройстве в порту Басра хорошо оборудованной базы; что планы посылки подкреплений необходимо было тщательно разработать и незамедлительно выполнять». (Д. Ллойд-Джордж).

Двадцать восьмого сентября 1915 года южнее Эль-Кута османы дали Ч. Таунсенду, командующему экспедиционной армией, сражение, которое закончилось вничью, причем впервые англичане понесли серьезные потери и поняли, насколько сложной проблемой в Месопотамии является эвакуация большого количества раненых. Турки, однако, отступили и через несколько дней сдали Эль-Кут. Британские войска еще на 150 километров продвинулись к северу, их коммуникационная линия соответственно удлинилась.

Но безопасность Эль-Кута обеспечивал только Багдад, к тому же овладение этим городом позволило бы английскому командованию компенсировать поражение в Дарданеллах, к этому времени уже вполне очевидное. Поэтому наиболее активная часть Военного Кабинета, включая У. Черчилля, который еще не успел уйти на фронт и по традиции присутствовал на заседаниях, выступила за штурм Багдада. Лорд Керзон был «против». Вице-король Индии — однозначно «за».

Мнения командующих на Среднем Востоке разделились. Д. Никсон, находящийся в Басре, считал, что овладение Багдадом возможно и необходимо, у Таунсенда, который пребывал в Эль-Куте, были некоторые сомнения по поводу того, можно ли это сделать без существенных подкреплений.

Подкрепления ему пообещали, и 23 октября 1915 года операция против Багдада была санкционирована Военным Кабинетом. Д. Никсон побудил Ч. Таунсенда перейти в наступление немедленно, хотя подкрепления могли прибыть в Месопотамию не раньше середины января 1916 года, и как минимум месяц требовался, чтобы дотащить их до Эль-Кута.

В распоряжении Ч. Таунсенда было около 14 тысяч человек, еще около 7,5 тысячи обеспечивали коммуникации. Необходимо иметь в виду, что основу его сил составляли индийские части, в составе которых было много мусульман. Ч. Таунсенд считал их ненадежными, и видимо, был прав.

В начале октября английская армия снова двинулась на север. Пятого числа они взяли Азизлу и в ноябре приблизились к Багдаду. Несколько южнее города находилось место, именуемое турками Салман-Пак, где был захоронен один из ближайших сподвижников Пророка Салман-аль-Фариси, фигура в исламском мире весьма почитаемая. Сипаи-мусульмане не хотели атаковать святое место, участились случаи неповиновения и прямые бунты. В этой связи командующий вернул