Оставалось разобраться, как справиться с этой штуковиной. Опыта управления катером у Гримми не было. Он завёл плавательное средство, не отвязанное от берега, и попытался отчалить. Тяги мотора хватило на то, чтобы разорвать канаты, но при этом часть обшивки оторвалась.

Он отправился вдаль от берега, в океан, бушующий и неспокойный, как и всё вокруг. Погони за собой он не видел, по крайней мере, пока.

«Этим идиотам стоит обратить взор на восток. Какой им будет прок от моей поимки?»

Изир бы на месте Реджинальда предпочёл сохранить смерть Арины втайне настолько долго, насколько это возможно. Эта весть разобьёт сердца воинов и подорвёт их боевой дух. А это будет означать конец сопротивления, конец Порта Огненного Моря как державы. Хотя, какие у них теперь были шансы? Кто будет править? Разве эти олухи из совета министров смогут разобраться с тем, чтобы управлять монархическим государством без монарха?

Лонливуд, будь он тоже проклят, президент Хельга не откликнулась на многочисленные предложения союза. На что она рассчитывает? На то, что Порт Огненного Моря справится с агрессором сам, или вымотает Мулсатор, а они разделаются с уцелевшими? Как бы там ни было, это больше не касалось Изира. Он понял, что у него теперь только одна дорога — на Забытый континент. Но что может поджидать там?

Сказаний о западном материке он слышал немало, но только вот каким из них верить? В работорговцев, мистических тварей или ещё в какие-нибудь сказки? Хотя он всегда в них верил. В драконов, кракенов… Если Эйрин Кор возродила дракона, может, в этом океане его поджидает и огромный кальмар, разинувший пасть и помогающий своими щупальцами волнам нести катер прямо к себе в чрево?

По мере отдаления от берега качка постепенно прекращалась. Это не могло не порадовать. Изир выдохнул. Может быть, и рано. Провианта на катере он не нашёл, зато обнаружил цистерну с топливом. Но хватит ли её до дальнего берега? Сколько времени займёт путь? Толкового навигатора, тем более уж спутникового, на борту не оказалось. Надежда была на космос и ночные звёзды. Позже, попытавшись разобраться с бортовым компьютером, Изир обнаружил, что здесь есть и автопилот, и слабенькая система навигации по сторонам горизонта. Мало, но уже кое-что.

Гримми надеялся, что ему не придётся с голоду съесть убитого матроса, бывшего хозяина этой посудины. Он отыскал снасти, удочки и даже небольшой запас мормышки и червей.

«Буду переквалифицироваться в рыбака, пока не преодолею океан».

От адреналина Изир был бодр ещё долгое время, но когда гормональное буйство начало стихать, он почувствовал сильную усталость, логично последовавшую за оставшимися за спиной событиями.

Настроить автопилот было несложно, только вот за отсутствием полноценного спутникового навигатора, единственное, что удалось сделать, это установить чёткое направление на запад, и запрограммировать остановку в случае приближения к отмели и аварийный сигнал при усилении качки, хотя парень думал, что в любом случае очнётся и самостоятельно.

Изир устроился на койке, на которой до этого лежал застреленный им матрос. Сбросив тело на пол и, перевернув окровавленный матрац, Гримми устроился калачиком и быстро погрузился в дрёму.

Вода вокруг полнилась бесчисленными мелкими пузырьками воздуха, исходящими от одежд Изира.

«Где мой экзомиокостюм?»

— На дне морском их нет, — ответил голос, такой глухой и невнятный, будто немые рыбы с ним разговаривают.

И в самом деле, он был на дне. Шёл по дну морских пучин. Водоросли плавали над головой, вздымались от камней и коралловых рифов, поросших полипами.

«Что я здесь делаю?»

— На дне морском твой дом, — бурлящий бабляющийся голос вновь зазвучал в голове.

— Кто ты? — спросил Изир.

— На дне морском не задают вопросов, здесь спят с открытыми глазами, здесь рыбы говорят человечьими голосами, здесь вода лёгкие наполняет, здесь морские коньки твою плоть поглощают.

«Что за мерзость общается со мной? Это сон?»

Гримми уже помнил подобную по яркости дрёму, тогда он плыл в потоке огня, земной лавы, в её недрах, объятый теплом, дающим надежду. Голос, который звучал в его голове тогда, был женским, ласковым, всепрощающим. Этот же был скорее мужским, холодным и презирающим. Многое изменилось с тех пор, изменился и сам Изир. Неужели его поступки поменяли его судьбу? Неужели его дом не в тепле и покое, а в мрачных чертогах морского дна?

— В недрах земных живут людские души, на дне морском гниют те, у кого души нет, — продолжал измываться голос.

«У меня есть душа. Какой бы чёрной и почерствевшей она не была, она есть, я точно знаю!»

— На дне морском только рыбы всё знают.

Изир старался игнорировать раздражающие замечания, он шёл по морскому дну, словно по суше, ему казалось, что он может дышать. Из его носа не шёл выдыхаемый воздух, и грудь его не колыхалась, но сердце всё ещё билось.

Гримми взбирался по кораллам, пробирался сквозь густые