Это первое, что мне пришло в голову. Граждане этого мира хранили все лекарства в шкафах (а иногда и на шкафах), не обращая ни малейшего внимания ни на влажность, ни на температуру. Если иномирец ошибется в последнем, то я попрошу Рэйвена чуть подогреть воздух около таблетки градусов до сорока-пятидесяти в течение нескольких минут, чтобы таблетка успела испортиться, а артефакт — показать ее непригодность.

Эта идея пришла ко мне в голову неспроста. Однажды дети, упаковывая порошки в бумажные капсулы, забыли положить их в шкаф после приготовления. Най с Наей вспомнили о порошках только после обеда, когда солнце уже прилично прогрело забытые на столе порошочки. И без особых мыслей убрали все к другим сделанным порошкам. Обнаружила я это случайно: оборотни пришли за лекарствами раньше, чем нужно, поэтому я взялась отсчитывать, когда поняла, что некоторые бумажные капсулы теплые, чего не должно было быть. Вот так-то я и выяснила, что сотворили детишки. Прогретые порошки я не то что продать, я отдать просто так не могла. Но беда была в том, что дети закинули их к хорошим порошкам. И получалось, что мне придется выкинуть всю партию! Вот тогда-то меня и выручил Шорсейн: притащил прямо в аптеку артефакт, с помощью которого мы бы быстро проверили порошки на пригодность. Сейчас я хотела использовать примерно тот же метод для таблетки, а потом радостно выйти вперед и пояснить, что к чему.

— В недоступном для детей месте при температуре не выше двадцати пяти градусов, — ответил этот ученый, ни на секунду не колеблясь.

Что? Откуда этот Зерахару знает об этом? Нет, светлые с ними, со знаниями этими, формулировка ведь такая, которую используют исключительно в моем мире и больше нигде! Неужели Мирия перепутала, какие листы съела? Или что? Что мне делать? Я почувствовала панику и вцепилась в руку Рэйвена так, что тот аж зашипел сквозь зубы.

Выручил наблюдательный Десятый, который с абсолютным удовольствием начал засыпать ученого вопросами, а мы с Рэйвеном смогли пошептаться друг с другом:

— Лери, что случилось?

— Откуда он знает правила хранения? Он говорит слова в такой форме, в которой говорят лишь в нашем мире, Рэйвен. Получается, у него есть вся информация? И что нам тогда делать? Хранение — один из листов, съеденных Мирией. Осталось применение, но… но у меня нет идей для вопросов!

Рэйвен задумался на пару минут, а потом ухмыльнулся каким-то своим мыслям и подмигнул мне.

— Спасибо, дальше я сам, — неожиданно сказал Его Темнейшество, а потом громко задал следующий вопрос. — Каким способом вы будете использовать таблетки?

— Использовать? Обычным, — ответил этот мужчина. — Когда будет недомогание, тогда и используйте.

— Обычным — это каким? Как вы их примените? — подхватил Десятый, словно что-то почувствовав. — Вы таблетки денете куда?

— Туда, — пробормотал ученый.

— Куда туда? — не отставал от него Десятый, почуяв слабину.

— Ну, вот туда, — ученый неловко хлопнул себя по попе.

Что?! Что он сказал? Что за бред, зачем таблетки засовывать туда? Я резко опустила голову вниз, чтобы не дать другим заметить мое состояние. Впрочем, от Десятого не укрылось, что мое ошеломленное сказанной глупостью выражение лица. И советник, все прекрасно поняв, тут же вцепился в эту тему.

— О, может, продемонстрируете артефакту, как надо таблетку применять?

— Нет, пожалуй, не стоит.

— Ну, если вам не стоит, то мы найдем добровольца! — радостно заявил Десятый. — Я слышал, что уже кто-то из старейшин тестировал подобный метод, верно?

— Опять? — с ужасом спросил старейшина Этер. — Я не буду больше это проверять! Найдите кого-нибудь другого!

Этер то краснел, то бледнел, но вид имел решительный. Впрочем, противостоять Десятому у него не вышло. Да еще и король с безразличным лицом сказал:

— Проверяйте.

Этеру не оставалось ничего иного, кроме как дрожащими руками взять таблетку из не менее дрожащих рук светлого ученого, явно заподозрившего ловушку, и удалится для применения лекарства. Рэйвен, который прекрасно знал способ использования таблеток, довольно потирал руки, а вот я смогла с облегчением выдохнуть лишь тогда, когда на совете объявили, что артефакт зажегся красным, то есть, не подтвердил эффективность лекарства.

— Упс, да! — радостно рассмеялся советник. — А вы уже титул хотели отдать шарлатану. Ой-ей-ей, как нехорошо! И прямо при короле. Неужели Светлейшие в совете столь некомпетентные?

— Не шарлатану, а вору, — рядом со мной заговорил Рэйвен. — От лица темных земель я хочу предъявить жалобу на похищение у моего ученого изобретения «таблетка». К счастью, у самозванца не хватило умений и навыков, чтобы раскрыть весь потенциал данного лекарства и присвоить чужие заслуги. Представитель темной стороны, госпожа Лерия, выступит сейчас, чтобы продемонстрировать правильное применение таблетки, а также рассказать о перспективах применения этой лекарственной формы в нашем мире.

Благодаря холодному гневу короля и жарким издевательствам Десятого над членами совета, мое выступление прошло без сучка и задоринки. Я даже не могу сказать, что особо старалась: краткая и вдохновенная речь о значении таблеток длилась от силы пару минут, после чего меня засыпали вопросами, на которые я легко ответила. Когда я закончила, минутную тишину прервал холодный голос короля светлых:

— Я вижу всю картину ясно. Ясно ли видна она магическому совету?

— Более чем, — тихо сказал старейшина. — Мы примем меры…

— О, правда? Меры принимаются обычно до того, как преступление совершается, — хихикнул Десятый. — А тут меры, кажется, не в вашей компетенции. Вы ведь знаете, что бывает с теми, кто крадет вещи на рынке? Им отрывают руки. Потому что руки присвоили. Что нужно оторвать тем, кто крадет изобретения других людей, напомните-ка? Даю подсказочку — присваивает-то голова!

Десятый вроде как спрашивал об этом у советников, но уж больно выразительно он смотрел на одного вороватого ученого, который еще сильнее втянул голову в плечи.

— Так к чему я вел, а? — деловито уточнил советник. — Какие-какие вы там меры собираетесь принимать? У вас новые полномочия появились, о которых я не знаю?

А они хорошо действовали вместе. Холодный король, от рубленных фраз которого аж мороз пробирал, и бесцеремонный советник, который мог сказать абсолютно все, что думает, и еще присоединить то, что нафантазировал. Здорово, действительно здорово.

— Это внутренние разборки светлых, — вдруг произнес король. — В связи с происшествием я прерываю проведение собрания на присвоение титула «Непревзойденный талант». Все, кто успел выступить и проявить себя должным образом, получат титул в течение трех дней. Те, кто посмел опозорить великое королевство светлых земель, получат соответствующее наказание. Попрошу представителей темных земель временно удалиться. Обо всех результатах вас уведомят, а в случае, если докажут причиненный вам ущерб, принесут извинения.