И когда патриарх сказал это, праджня заколебалась в Шэнь-сю, и он разразился слезами и достиг Бодхи. С любовью он поднял одеяние патриарха и набросил его ему на плечи, приникнув губами к краю одежды. Он взял патру и с благодарностью подал ее учителю. Монахи безмолвно стояли рядом.

Они стояли на берегу и махали патриарху руками, а он плыл на плоту под звездным небом и пел:

Живя, будь мертв, будь совершенно мертв,

И тогда все, что бы ты ни совершал, будет добром.

Огромное, полное звезд небо обнимало Шестого патриарха. Он плыл по течению широкой реки мимо гор, лесов, полей, мимо опущенных в воду ив, мимо мерцания светляков, но он этого не замечал.

Он плыл по Млечному Пути и предавался звездному созерцанию, то сгущая в себе все видимые и невидимые миры до одной маленькой, непостижимо сияющей точки, то, ударив в нее лучом разума, разбивал ее на бесчисленные осколки, мириады сверкающих солнц. Потоки звезд веером исходили из его глаз, ушей, сердца и рассыпались по небу, как искры.

Он созерцал свое тело отдельным от разума. Он видел себя обезглавленным, сидящим в позе лотоса, в правой руке обагренный меч, в левой — собственная голова, истекающая мозгом и кровью.

Разум исходит из черепа как луч и, чистый, сияющий, лучезарный, превращается в разгневанную богиню, попирающую труп. Труп все растет и растет под ее ногами — и вот он уже, огромный, как пространство, заполняет собой всю Вселенную — жирный, гниющий, испускающий запах тления: Лида созерцала его как плод своей кармы. Разгневанная богиня-разум берет голову трупа, громадную, истекающую кровью, и, подобно чудовищному котлу, утверждает ее в центре Вселенной, ноги котла простираются над тремя локами — мирами — и обьемлют их. В бешеном танце попирая труп, светящаяся, сияющая богиня рвет мертвое тело на куски и бросает их в кипящий котел. Она приготовляет это варево как жертвоприношение всему сущему.

Мешая в котле окровавленным мечом, беззвучно повторяя трехсложные мантры ОМ, АХ, ХУМ и ХА, ХО, ХРИ, концентрируя разум на этих мантрах, богиня силой мантр превращает варево в чудесную прохладную амриту, лучезарный нектар Бессмертия — и разливает его в алмазные кубки, предлагая напиток бесчисленным существам, толпящимся вокруг нее. Существа, испив амриты, едва пригубив пылающий кубок, становятся счастливыми и бессмертными и, напояясь ею, делаются невидимыми и сливаются с Великой Пустотой. Напоив всех жаждущих, богиня выпивает остатки сама — и становится незримой, пустой, бессмертной. И больше нет никого, даже созерцающего эту Пустоту. Пустота смотрится в Пустоту и сгущается в прозрачную тьму.

Медитация закончена. Лида открывает глаза. Встает. Мирное дыхание Насти, матери. Тишина. Звездопад за окном.

На столе — шафрановые одежды Пятого патриарха, глиняная патра и золотая бамбуковая трость.