– Хорошо. Я позвоню завтра. Мягких посадок.

– И вам того же. Кстати, как там «Дулу»?

Мак-Айвер чертыхнулся себе под нос, потому что в возбуждении от изменения плана и необходимости сопровождать Киа он напрочь забыл о данном своей машине обещании избавить ее от самой страшной участи. Он просто оставил ее в одном из ангаров как дополнительное свидетельство для иранских сотрудников, что он намерен вернуться завтра же.

– В порядке, – сказал он. – Как прошел медосмотр?

– Прекрасно. А как твой, старина?

– До скорой встречи, Скрэг. – Скривившись, Мак-Айвер щелкнул выключателем. Теперь он чувствовал себя очень усталым. Он потянулся и поднялся со стула, заметив, что «зеленая повязка» куда-то исчез, а Вазари стоит в двери на крышу со странным выражением лица. – Что случилось?

– Я… ничего, капитан. – Молодой человек закрыл дверь, продрогнув на холоде, и с удивлением увидел, что на вышке, кроме них двоих, никого больше нет. – А где «зеленая повязка»?

– Не знаю.

Вазари быстро выглянул на лестницу, потом повернулся к нему и сказал, понизив голос:

– Что происходит, капитан?

Усталость Мак-Айвера как рукой сняло.

– Не понимаю, о чем вы.

– Все эти звонки от Сиамаки, телексы, люди, выезжающие из Тегерана без виз, отсюда весь народ уезжает, запчасти вывозятся, вывозятся тайком. – Он показал большим пальцем за спину в сторону окна на крыше. – Министр вдруг приехал.

– Людей давно пора сменить, запчасти становятся больше ненужными. Спасибо за вашу помощь. – Мак-Айвер двинулся вокруг него, но Вазари преградил ему дорогу.

– Что-то совсем уж невероятно безумное творится! Вы можете сказать мне… – Он замолчал, услышав шаги на лестнице. – Послушайте, капитан, – настойчиво зашептал он, – я на вашей стороне, у меня договор с капитаном Эйром, он собирается помочь мне…

«Зеленая повязка», громко топая по ступеням, поднялся в диспетчерскую и что-то сказал на фарси Вазари, глаза которого широко открылись.

– Что он сказал? – спросил Мак-Айвер.

– Эсвандиари хочет видеть вас у себя. – Вазари сардонически усмехнулся, потом опять вышел на крышу и присел на корточки у антенны, ковыряясь с соединителем.

Кабинет Эсвандиари. 17.40. Том Локарт застыл от гнева, как и Мак-Айвер.

– Но наши выездные визы действительны, и у нас есть разрешение отправить сотрудников сегодня, прямо сейчас!

– С одобрения министра Киа, действие виз приостанавливается до прибытия замены, – резко ответил Эсвандиари. Он сидел за своим столом, министр Киа – рядом с ним, Локарт и Мак-Айвер стояли перед ними. На столе лежала стопка разрешений на выезд и паспортов. Время шло к закату. – Ага Сиамаки тоже с этим согласен.

– Совершенно верно, – Киа забавлялся, ему нравилось видеть их беспокойство и тревогу. Проклятые иностранцы. – Вся эта срочность совсем ни к чему, капитан. Гораздо лучше делать все по порядку, гораздо лучше.

– Этот рейс прибыл по расписанию, министр Киа, – процедил Мак-Айвер сквозь зубы. – У нас есть разрешения. Я настаиваю, чтобы самолет вылетел как запланировано!

– Здесь Иран, а не Англия, – с издевкой вставил Эсвандиари. – Да даже и там я сомневаюсь, что вы могли бы на чем-то настаивать. – Он был очень доволен собой. Министр Киа был в восторге от его пешкеша – доход от будущей нефтяной скважины – и тут же предложил ему место в правлении ИВК. Потом, к его огромному удовольствию, министр Киа объяснил, что получение виз на выезд должно сопровождаться взиманием соответствующего сбора. «Пусть эти иностранцы попотеют. К субботе они будут рады по собственной воле навязать вам, скажем, по три сотни американских долларов наличными за каждую голову». – Как сказал министр, – с важным видом добавил он, – мы должны соблюдать порядок в работе. А теперь, у меня дела. Всего до…

Дверь распахнулась, и в маленьком кабинете появился Старк, его бледное лицо покрывали розовые пятна, здоровая рука была сжата в кулак, раненая висела на перевязи.

– Черт подери, что на вас опять нашло, Эсвандиари? Вы не можете отменить разрешения!

– Ради бога, Дюк, – вырвалось у Мак-Айвера, – ты не должен быть здесь!

– Разрешения приостановлены, а не отменены. Приостановлены! – Лицо Эсвандиари перекосилось от злобы. – И сколько раз мне говорить вам, невоспитанным людям, что нужно стучаться? Стучаться! Это не ваш кабинет, а мой, я управляю этой базой, а не вы, и у меня проходит беседа с министром Киа, которую вы все прерываете! Убирайтесь немедленно, все вон отсюда! – Он повернулся к Киа, словно они были в кабинете одни, и сказал на фарси совершенно другим тоном: – Министр, я приношу извинения за все это безобразие, видите, с чем мне приходится сталкиваться. Я настоятельно рекомендую национализировать все иностранные вертолеты и использовать наших собственных со…

Челюсть Старка выдвинулась вперед. Он сжал кулак.

– Слушай, ты, сукин сын.

– УБИРАЙТЕСЬ! – Эсвандиари сунул руку в ящик стола, где у него лежал пистолет. Но он его так и не достал. В дверь вошел мулла Хусейн, следом за ним – «зеленые повязки». В комнате сразу наступила тишина.

– Во имя Аллаха, что здесь происходит? – осведомился Хусейн по-английски; его холодные черные глаза смотрели на Эсвандиари и Киа. Эсвандиари тут же поднялся из-за стола и начал объяснять, говоря на фарси, Старк вклинился, представляя их сторону, и скоро оба они начали срываться на крик. Хусейн нетерпеливо поднял руку. – Сначала вы, ага Эсвандиари. Пожалуйста, говорите на фарси, чтобы мой комитет мог понимать, о чем речь. – Он бесстрастно выслушал витиеватую речь на фарси; его четверо «зеленых повязок» толпились в дверях. Потом он повернулся к Старку. – Капитан?

Старк был короток и прямолинеен.

Хусейн кивнул Киа.

– Теперь вы, ваше превосходительство министр. Могу я ознакомиться с вашими полномочиями, позволяющими вам отменять решения властей Ковисса и выездные визы для иностранцев?

– Отменять, ваше превосходительство мулла? Приостанавливать? Я тут ни при чем, – безмятежно проговорил Киа. – Я всего лишь слуга имама, мир Аллаха да пребудет с ним, и лично им назначенного премьер-министра и его правительства.

– Его превосходительство сказал, что вы утвердили приостановку виз.

– Я просто согласился с его желанием внести порядок в перестановку иностранных сотрудников.

Хусейн взглянул на стол.

– Это и есть разрешения на выезд вместе с паспортами?

У Эсвандиари пересохло во рту.

– Да, ваше превосходительство.

Хусейн собрал их все и передал Старку.

– Люди и самолет могут вылетать немедленно.

– Благодарю вас, ваше превосходительство, – ответил Старк; ему было очень тяжело стоять на ногах, и это напряжение начало сказываться.