Матфей расширил рассказ о суде Пилата, дополнив его двумя эпизодами, с помощью которых пытался показать, что Пилат тянул время, чтобы спасти Иисуса. Во-первых, в его повествовании появляется супруга прокуратора, о которой умалчивают другие евангелисты. Она посылает к Пилату человека, который передает ее слова: «Не делай ничего праведнику тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27: 19). Услышав это послание жены, Пилат пытается защитить Иисуса, но опять же, по озлобленному поведению толпы он понял, что спасти приговоренного не сможет, и сдался.

Кроме того, у Матфея появляется еще один эпизод, которого также нет у других евангелистов: это умывание Пилатом рук. Совершив этот ритуал, он заявляет: «Невиновен я в крови праведника сего; смотрите вы» (Мф. 27: 24). Следует заметить, что омовение рук до локтей – это иудейский обычай. Зная, насколько нетерпимо относился Пилат к обычаям иудеев, невозможно представить, чтобы Пилат включил его в свою судебную процедуру. Скорее всего, этой тонкости Матфей не знал. Ему, видимо, было важнее представить Пилата справедливым судьей, который не желает смерти Иисуса. Но почему же тогда евангелист вдруг заявляет, что перед распятием Христа прокуратор по собственной воле отдает Его на истязание своим солдатам. Эта вставка явно не согласуется с великодушием Пилата.

А вот евангелист Лука о бичевании Христа в претории не обмолвился даже словом, в результате чего весь гнев христиан вылился на иудеев, которые избивали Спасителя перед Синедрионом. Более того, обеливая Пилата, Лука рассказывает, что прокуратор трижды объявил Иисуса невиновным и столько же раз пытался спасти Его от ярости иудеев. Кроме того, стремясь выгадать время, он отправляет Иисуса к Ироду, чтобы тот выяснил, в чем суть Его учения.

Дело в том, что Ирод Антипа, являясь правителем израильских территорий Галилеи и Переи, в дни Пасхи должен был находиться в Иерусалиме. Жил он в это время во дворце Асмонеев, который располагался недалеко от резиденции Понтия Пилата. А поскольку Ирод, в соответствии со своей должностью тетрарха, обладал судебной властью, он мог без проблем и быстро решить судьбу Иисуса.

«Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему.

Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату» (Лк. 23: 8—11).

«В белую (светлую) одежду, – пишет архиепископ Аверкий, – облекались у римлян кандидаты на какую-нибудь начальственную или почетную должность (самое слово «кандидат» происходит от латинского «кандидус», что значит белый, светлый). Одев в такую одежду Господа, Ирод тем самым хотел выразить, что он смотрит на Иисуса только как на забавного претендента на иудейский престол и не считает Его серьезным и опасным преступником. Так понял и Пилат. Ссылаясь на то, что и Ирод не нашел в Иисусе ничего достойного смерти, Пилат предлагает первосвященникам, книжникам и народу наказав отпустить Его».

Он заявляет иудеям следующее: «Вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его» (Лк. 23: 14).

Совсем по-иному описывает суд Пилата четвертый евангелист – Иоанн. Даже бичевание Иисуса он трактует в пользу прокуратора, который, приказывая истязать Христа, стремится таким своеобразным путем спасти Его. Оказывается, Пилат надеялся, что когда евреи увидят Иисуса окровавленным и измученным, они пожалеют Его и оставят в живых.

Следует заметить, что в Риме бичеванием наказывали в основном рабов. Но если у евреев не разрешалось наносить подсудимому более 40 ударов, то у римлян такого ограничения не было. Бичевали виновного тройными бичами, к концам которых крепились свинцовые шипы или кости. Судя по отпечаткам, оставленным кровавыми ранами на Туринской плащанице, Иисус подвергся мучительной пытке. Тело Христа испещрено многочисленными ранами от ударов кнутами. Избивали Его с большой силой от плеч до ног за исключением области сердца. На плащанице отмечено около сотни отпечатков шрамов. Среди них – 59 от бича с тремя концами.

После бичевания Пилат предпринимает еще одну попытку спасти Иисуса. Дело в том, что на «праздник Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, которого хотели. Был тогда у них известный узник, называемый Варавва.

Итак, когда собрались они, сказал им Пилат: кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом? Ибо знал, что предали Его из зависти» (Мф. 27: 15–18).

«Но первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить. Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам? Они сказали: Варавву. Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят. Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят.

Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы. И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» (Мф. 27: 20–25).

После того как был освобожден Варрава, «воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на него весь полк и, раздев Его, надели на Него багряницу; и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: Радуйся, Царь Иудейский! и плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове. И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие» (Мф. 27: 27–31).

Кстати, надевая на голову Христа терновый венец, римские воины устраивали над Ним особого рода издевательство, поскольку венец, сделанный из лавра, считался давним символом силы, власти и почета.

И все-таки: кто же виновен в смерти Иисуса Христа? Евреи, как считают евангелисты, или все же римляне?

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся вновь к фрагменту 23: 1–4 Евангелия от Луки. В этом отрывке хорошо виден весь юридический абсурд проводимого судилища над Христом. Иисуса обвинили в оскорблении императора, что являлось тяжелейшим преступлением. И вдруг прокуратор провинциальной области в Иудее, не проведя расследования, оправдывает Его. Пойти на такой шаг не мог бы ни один римский чиновник, даже самый высокопоставленный, а тем более Пилат.

Но даже если бы Пилат и признал Иисуса невиновным, то он все равно, подчиняясь существующим в то время законам, должен был выдать Его евреям, чтобы те казнили Христа по своим законам: побили каменьями, сожгли на костре, повесили или отрубили голову.

Распятие. Фреска церкви Успения Богоматери в монастыре Студеница. Начало XIII в.