— Всего должно быть четырнадцать человек. А сколько у нас имеется?..

С карандашом в руке она начала пересчитывать присутствующих:

— Один, два…

— Двенадцать, мэм, — доложила старшина, очевидно, куда более толковая, чем ее командир.

— Значит, отсутствуют еще двое.

Тут она заметила Джудит, приставшую к маленькой группе с краю.

— Вы кто?

— Данбар, мэм.

— Откуда?

— Из Тринкомали, корабль «Аделаида». Сейчас в отпуске.

— Данбар… — Мичман пробежала глазами список. — Ага, вот вы. Ставлю галочку. Но одной все еще нет. — Она с беспокойством глянула на свои часы. Возложенная на нее обязанность явно была ей не в радость. — Опаздывает…

— Нет, не опаздываю! — Последний доброволец из списка вбежала в дверь. — Еще только без пяти девять!

Это была маленькая, плотного сложения девушка, загоревшая до кофейного цвета, с веселыми, живыми глазами и вьющимися короткими темными волосами.

— Да? Ну что ж… хорошо. — Ее уверенная манера слегка сбила молодую мичманшу с толку. — М-м,.. Ваша фамилия — Садлоу?

— Так точно. Корабль «Ланка». Меня отпустили на утро.

Наконец было решено, что все в сборе и готовы приступить к выполнению задания. Их проинструктировали относительно того, что они должны делать. Грузовик доставит их в Форт, где высадят бывших узников.

— А почему не на пристани? — спросила одна из девушек.

— Тогда бы нам пришлось организовывать доставку людей в Форт на автобусах. А так они могут дойти пешком до Гордонз-Грин, оттуда рукой подать. Вы их встретите, займете разговором и проводите до места, где поставлены палатки и приготовлено угощение.

— Пиво? — спросила рядовая Садлоу с надеждой.

— Нет, — был бесстрастный ответ. — Чай с булочками, бутербродами и тому подобным. Еще вопросы?

— До каких пор мы должны там оставаться?

— Пока будете чувствовать, что в вас есть необходимость. Не дайте им скучать во время приема. Позаботьтесь о том, чтобы они не чувствовали себя не в своей тарелке.

— Там будем только мы, мэм? — поинтересовалась другая девушка, и в ее голосе прозвучала неуверенность.

— Нет, конечно же, нет. Будут медсестры из госпиталя и служащие из гарнизона. И еще, по-моему, оркестр. А потом, на приеме в палатке, — старшие офицеры всех родов войск, несколько высокопоставленных лиц и священник. Так что вы будете не одни. — Она обвела всех взглядом. — Все понятно? Можете идти.

— И да не оставит нас удача моряков! — закончила за нее рядовая Садлоу, и все рассмеялись, за исключением мичманши, которая сделала вид, что ничего не слышала.

Четырнадцать девушек вышли гуськом в залитый жарким солнцем двор. Матрос-водитель, услышав их голоса, выпрыгнул из кабины и обошел грузовик, чтобы откинуть задний борт кузова и помочь забраться всем, кому требовалась помощь. В кузове они расселись на деревянных лавках вдоль обоих бортов. Когда все оказались в машине, водитель захлопнул и запер откидной задний борт. В следующий миг загудел двигатель, машина тронулась, и, выехала за ворота, они покатили, подпрыгивая и качаясь из стороны в сторону, по Галле-роуд.

Было довольно свежо: парусиновый тент был свернут и кузов — открыт со всех сторон. Джудит и Садлоу залезли в машину последними и сели рядом у самого заднего борта.

— Ну и ну! — вздохнула Садлоу. — Насилу добралась. Пыталась остановить попутку, да не тут-то было, пришлось взять рикшу. Вот почему я чуть не опоздала. — Она посмотрела на Джудит. — Мы ведь не знакомы, верно? Ты из Коломбо?

— Нет, из Тринкомали. Я в отпуске.

— То-то мне твое лицо незнакомо. Как тебя зовут?

— Джудит Данбар.

— А я — Сара Садлоу.

— Приятно познакомиться.

— Не правда ли, эта мичманша была просто жалкая? Беспомощная, как малый ребенок. Я что-то особенного энтузиазма не испытываю. После всего, что этим беднягам пришлось вынести, разве чай с булочками в армейской палатке — это хорошая встреча?

— Я думаю, им сейчас не до веселья.

Позади них в облаке пыли расстилалась обсаженная высокими пальмами Галле-роуд, широкая, заполоненная машинами. Глядя, как она убегает назад, Джудит подумала об отце, о том, как он, живя в Коломбо, ездил этим путем каждый день на работу, в контору компании «Уилсон — Маккинон», и обратно. Она подумала о том, как он умирал в лагере Чанги, в грязи и нечеловеческих условиях, и попыталась припомнить, каким в точности он был из себя, какой у него был голос. Но бесполезно. Слишком много воды утекло. А сейчас как никогда она нуждалась в отцовской поддержке, в том, чтобы ей помогли собраться с духом. «Папа, если ты меня слышишь, — я делаю это ради тебя. Не дай мне оплошать».

Рядом с ней заерзала на жесткой скамье Сара Садлоу.

— Господи, сейчас бы курнуть… — Ее явно одолевала та же тревога, что и Джудит. — Ну и задачку нам задали! Я имею в виду — придумать, что говорить. Легкая светская болтовня вряд ли придется к месту, а я ужасно боюсь гнетущих пауз. — Она задумалась и вдруг нашла блестящий выход: — Слушай, а ведь куда как легче, если нам действовать парами. Если одной больше нечего будет сказать, другая придет на помощь. Что скажешь? Идет?

— Идет, — с готовностью согласилась Джудит, и на душе у нее сразу же полегчало. Сара Садлоу. Более надежной напарницы в трудном деле было бы просто не найти.

Грузовик прогромыхал через мост и выехал на дорогу, бегущую вдоль побережья с восточной стороны Форта. Ярчайшая синева моря уходила к горизонту, ветер с юго-запада гнал нескончаемые вереницы бурунов к берегу, где они с грохотом разбивались о скалы. Машина доехала до мыса с маяком, образующего укрытую от бурь естественную гавань со спокойными водами. Здесь были пирс и слип, а рядом, стоя в идеально ровной шеренге по стойке смирно, выстроился оркестр волынщиков из сикхов[28]при полном параде, в великолепных тюрбанах — впечатляющее зрелище. Тамбурмажор, человек выдающегося роста и телосложения, держал огромный серебряный жезл, а на его могучей груди красовалась повязанная через плечо алая шелковая лента, обильно отделанная бахромой.

— Не знала, что сикхи играют на волынках, — сказала Сара. — Я думала, они играют на ситарах и причудливых флейтах для заклинания змей.

— Смотрятся они, однако, недурно, правда?

— Подожду высказывать свое мнение, пока не услышу, как они играют.

Грузовик остановился, задний борт откинулся, и они стали высаживаться. Остальные участники церемонии были уже на месте: офицеры из гарнизона и штаба ВМС, составлявшие официальный комитет встречи, две кареты «скорой помощи» и несколько медсестер в белых платках и хлопающих на ветру передниках.