Лияр бросила санкару. Послышался треск горящих листьев, красный цвет поля сменился оранжевым, и зал мгновенно наполнился резко пахнущим травами дымом. Спустя минут десять огонь в чаше погас, и Мать Лияр залила горячий пепел молоком.

— И два последних ингредиента, — улыбнулась она.

— Остались алмаз, цепь, золотая краска, пепел, сердце, камни стихий и красная нить, — отозвалась Ная, перебирая в голове, всё, что они с отрядом собирали.

— Из твоего списка — да, — бросив на предводительницу внимательный взгляд, усмехнулась Мать Лияр.

Ная нахмурилась: выходило, было что-то ещё, о чем ей не сказали. Предчувствие подсказывало ей, что в этом не было ничего хорошего.

— И что же это за ингредиенты? — с подозрением уточнила она.

— Кровь светлого эльфа, — Мать Лияр с нечитаемым выражением лица кивнула на Лиаса.

— Сколько? — напряглась Ная: вот теперь действительно стало понятно, почему Мать Лияр с самого начала решила защищать светлого эльфа — чтобы использовать в своих целях.

— Вся, — снова улыбнулась Мать Лияр.

— После моей смерти! — тут же среагировала предводительница, схватившись за рукояти своих парных клинков за спиной.

— Всё в порядке, Ная, — неожиданно и на удивление спокойно остановил её Лиас.

На самом деле, с того момента, как он попал в руки дроу, он подозревал, что его жизнь закончится именно так. Обстоятельства могли быть разными, но то, что его в итоге убили бы ради чего-то, чем обладали только светлые эльфы, он практически не сомневался. Он давно был готов к такой смерти, поэтому в его сердце сейчас не было ни страха, ни сожалений. Конечно, он был бы рад жить дальше, ведь его ждали дома, его любили и ценили, он наконец-то чувствовал себя там, где и должен был быть, но с другой стороны, именно потому, что у него уже было всё, чего он мог желать, он и мог умереть спокойно.

Тяжело вздохнув, Лиас вытащил из ножен кинжал, который Ная подарила ему в Ортареле, и протянул его ей.

— Не думаю, что жизнь светлого эльфа под землёй могла закончится по-другому. Но, в любом случае, я ни о чём не жалею: я познал любовь, я познал преданность. Благодаря тебе, в моей жизни было всё самое прекрасное, что в ней могло быть, — улыбнулся светлый эльф открыто глядя в лицо своей предводительницы, — помнишь, я однажды сказал, что от твоей руки я умру спокойно? Так оно и будет. Не сомневайся — делай, что должна.

Слушая прощальные слова Лиаса, Ная бросил полный ненависти взгляд на Мать Лияр: кого из них она сейчас должна была убить — её или всё-таки Лиаса? Они были на поверхности: если бы Ная убила Мать Лияр, они всем отрядом могли бы просто не вернуться — на поверхности их никто бы не нашёл. Но у Аэна и у Асина были дети и любимые женщины в Таэмране, и оттуда же надо было ещё как-то забрать Кьяра. С одной стороны, Ная понимала, что она должна была выбрать процветание Дома и пожертвовать светлым эльфом, но с другой, она никогда в жизни не выбирала кого-то кроме своего отряда, и сейчас ей тоже было плевать на всех, кроме них.

Мать Лияр с интересом выжидающе смотрела на предводительницу: светлый эльф протягивал ей её же кинжал, чтобы умереть, а она не могла выбрать, что ей делать. Её мужчины, хмурясь, собрались у неё за спиной: они были готовы принять любое её решение, но сейчас это был вопрос куда большего масштаба, чем когда-либо ранее, и ожидание заставляло их всех заметно нервничать.

Напряжение в пещере росло, Ная всё сильнее сжимала руки на своих клиниках. Её магическая энергия против её воли засияла вокруг неё красным ореолом, показывая всем, что она была готова сражаться и защищать Лиаса, чего бы ей это не стоило.

Однако прежде чем Ная успела принять окончательное решение и что-то сделать, Мать Лияр внезапно рассмеялась:

— Стакан.

— Что? — не поняла сбитая с толку странным поведением женщины предводительница.

— Мне нужен стакан крови, — повторила Мать Лияр, — запястье надрежь, и всё.

Пока Ная пыталась осознать, что от неё на самом деле хотели, Мать Лияр фыркнула и закатила глаза:

— Ну ты и дура, Ная… Надо же, и правда была готова кинуться на меня ради своего светлого эльфа… Святой Хаос! Не зря за тобой Совет до сих пор следит.

Красная аура предводительницы погасла, предводительница выругалась и, наконец, разжала руки на мечах:

— Чего вы, демоны его раздери, добиваетесь такими шутками?! — зашипела она, резко выхватив у застывшего в растерянности Лиаса кинжал.

— Кровь в чашу! — приказала Мать Лияр, игнорируя вопрос.

— Я сама! — продолжала рычать Ная.

— Мне без разницы, — отмахнулась от неё Мать Лияр, ещё раз указав на медную чашу со смесью пепла и молока.

Она с самого начала не собиралась резать вены светлому эльфу своими руками — его кровь должна была быть отдана добровольно, иначе бы весь ритуал просто не сработал, а добровольно Лиас бы вряд ли дался кому-либо кроме Наи, как показала его реакция на перспективу быть убитым. Но предводительнице об этом условии знать, конечно, было не обязательно.

— А последний ингредиент? — сквозь зубы поинтересовалась Ная, подводя Лиаса к центру ритуального поля.

— Моя кровь. Никого из вас я не убью — не напрягайся, — усмехнулась Мать Лияр.

В целом она была довольна: Ная действовала вполне предсказуемо. Конечно, то, что предводительница ставила свой отряд выше интересов Дома, Мать Лияр не слишком устраивало, но, по крайней мере, было предельно ясно, как женщиной, в случае чего, манипулировать. Удивляться её реакции не приходилось: в конце концов Ная когда-то была готова бросить вызов Богам ради Ариена — так, видимо, до сих пор ничего и не изменилось. Вероятно, если бы нужна была его кровь, а не Лиаса, она бы атаковала даже не задумавшись.

Ная осторожно провела лезвием по запястью Лиаса и перевернула его руку раной вниз, со смешанными чувствами наблюдая, как его кровь начала капать в чашу, а цвет магии ритуального поля меняться на жёлтый. Ей и самой было интересно: что бы она в итоге выбрала, чью жизнь бы забрала. Сейчас ей казалось,