зал. Расул согнал сюда всех, кто жил и работал на корабле, поэтому трибуны были забиты под завязку. Тем, кому не хватило места, сидели в проходах. Яналия прилипла к монитору, пытаясь разглядеть знакомые лица.

– Гермес, смотри, твои родители! А вон мистер Валрус. И Абир с Антонией! Кажется, Абир снова плачет…

Яго переключался с камеры на камеру, пока на мониторах не появился манеж. Там разворачивалось самое мрачное представление в истории цирка. Роботы стояли по кругу, лицом к трибунам; бластеры и плазмомёты были нацелены на пленников.

– Надо прекратить это, – процедила Яналия.

– Для этого мы сюда и пришли, – сказал Гермес. – Яго, что с вулканом?

– Подожди, сейчас… – пробормотал хамелеон. – Это не так просто, как кажется.

– Ты же компьютерный гений, – напомнила Яналия, пытаясь сыграть на самолюбии рептилии. – Разве нет?

– Тут не всё управляется компьютером, – недовольно отозвался Яго. – Ещё надо поворачивать краны, вовремя сбрасывать давление. Иначе всё взорвётся!

Яналия притихла, решив не задирать Яго. Ей не хотелось, чтобы лавомашина действительно взорвалась. «Глупо будет, если мы сами запечёмся в лаве», – размышляла Яналия, нервно кусая нижнюю губу.

– Идите, осмотрите котёл, – сказал Яго. – Где-то там должен быть большой вентиль.

Гермес направился к лавомашине, Яналия осталась на месте, переминаясь с ноги на ногу. Раньше она старалась лишний раз не приближаться к «Space coffee machine», которая плевалась горячим паром. А тут – целый котёл кипящей лавы и бассейн в придачу!

– Ну что, идёшь? – окликнул её Гермес.

– Ага, – без особого энтузиазма отозвалась Яналия. – Иду.

Как назло, котёл находился в самой глубине установки, и, чтобы подойти к нему, нужно было сначала прогуляться по краю бассейна, а потом миновать лабиринт из раскалённых труб, насосов и прочего оборудования. Под мрачным взглядом каменного идола Яналия последовала за Гермесом.

В номере «Пробуждение Гуула» Александр Молодцов делал опасный трюк, спускаясь на тросе к самому жерлу вулкана. На весу он держался, зажав челюстями специальную пластину – зубник. Яналия сотни раз участвовала в «Пробуждении Гуула», но при этом всегда находилась под куполом, в радиусе действия силового луча, страховавшего акробатов. Она, конечно же, умела висеть в воздухе при помощи зубника, но в жизни не согласилась бы проделать это над раскалённой лавой, как её отец. Яналия не боялась ушибов, растяжений и даже переломов, всё это было частью её работы. А вот ожогов боялась, и ничего не могла с этим поделать. Она вообще предпочитала держаться подальше от всего, что было горячее кофе в её стакане. Гермес, словно прочитав её мысли, оглянулся и вполголоса, чтобы не слышали Гай и Яго, произнёс:

– Ты как, в порядке?

– Да, в полном.

– Если хочешь, подожди в центре управления. Я тут сам разберусь.

Гермес знал о её страхе и, вероятно, хотел как лучше, но в этот момент Яналии захотелось его придушить. Она просто ненавидела, когда кто-то замечал её слабости, даже самые близкие друзья.

– Всё нормально! – процедила она, едва сдерживая раздражение. – Иди уже!

Гермес пожал плечами и направился к бассейну.

Здесь было особенно жарко, однако крупные капли пота, стекавшие вдоль позвоночника, были вызваны не жарой, а видом бурлящей лавы. Яналия провела ладонью по лбу. Капли пота упали в бассейн и зашипели, испаряясь.

«Я не боюсь, – подумала Яналия. – Всё это глупые детские страхи».

Собрав волю в кулак, она пошла по краю бассейна, стараясь не смотреть на оранжевую текучую массу внизу. Каменный божок следил за девушкой со своего постамента, словно ждал, когда она оступится.

Было странно обнаружить здесь, на космическом корабле, капище Гуула. На месте эволо Яналия бы выкинула страхолюдную статую и поставила в бойлерной что-нибудь полезное, доппельквадроустановку децибел эдак под тысячу, например. Или, на худой конец, аквариум с рыбками. Яналия знала, что подобными мыслями не стоит делиться с окружающими, разве что с Гермесом, известным циником. Учитель Га постоянно твердил на своих лекциях: «Религия – это важная часть культуры любого народа. Мы должны быть толерантны и уважать чужие верования, даже если не понимаем их». В одном учитель этики был прав – Яналия действительно не понимала, почему эволо, покинув Элдстад, продолжали задабривать каменного идола, таская ему сладости и фаст-фуд. Люди, впрочем, были немногим лучше каменных ящеров. Однажды господин Ли, перебрав тёмного эля, начал рассказывать Яналии о Будде, которому поклонялись в Китае. Этот самый Будда отличился тем, что достиг нирваны. Из путаных объяснений господина Ли Яналия поняла, что нирвана – это когда тебе ничего не хочется. Кстати, Яналия тоже время от времени пребывала в таком состоянии, особенно по утрам. Интересно, это значило, что господин Ли должен был ей поклоняться?

За шумом насосов девушка расслышала ворчание Гермеса:

– И какой из них тот, спрашивается?

Показав Гуулу язык, Яналия поспешила туда, где возвышался главный котёл лавомашины. Её взору предстало переплетение стальных труб, десяток вентилей и множество датчиков со стрелками, которые показывали давление и температуру внутри лавомашины.

– Яго, а какой вентиль нам нужен? – крикнул Гермес. – Тут их много!

– Не знаю, попробуйте какой-нибудь, – отозвался хамелеон.

Гермес пожал плечами, взялся за первый попавшийся и попытался его повернуть.

– Тугой. Давай вместе.

Яналия схватилась за обод, который, к счастью оказался не таким уж горячим.

– Раз, два, взяли! – скомандовал Гермес.

Вентиль слегка сдвинулся, и внутри котла подозрительно зашумело.

– Не-не-не! – воскликнул Яго. – Верните, как было!

Яналия и Гермес, чертыхаясь, начали крутить вентиль обратно. Для эволо это, конечно же, было не сложнее, чем повернуть кран над рукомойником, а Яналия и Гермес едва справлялись вдвоём. Постепенно шум внутри котла стих.

– Где этот любитель живой природы? – раздражённо бросил Гермес, ослабляя галстук. – Гай! Кончай любоваться птеросами и дуй сюда!

Вскоре к друзьям присоединился Молестус, непривычно взволнованный и счастливый.

– Кажется, мы друг другу понравились! – сообщил он, возбуждённо пританцовывая. – Главное в дрессуре – это доверие, понимаете?

– Да, да, – махнул рукой Гермес. – Берись-ка за этот вентиль, надо его повернуть.

После третьей неудачной попытки Яго крикнул:

– Это тот, что нужно! Открывайте его до конца!

Гермес, Яналия и Гай из последних сил повернули вентиль и, обливаясь потом, вернулись в центр управления.

– Ну что ж, – сказал Яго, – начинаем представление!

Он нажал какую-то кнопку, и установка ожила. Где-то наверху включились моторы, раскрывавшие потолок бойлерной. Поршни подъёмника тяжело заскрипели; многотонная конструкция из камня и стали вздрогнула и пришла в движение.

Яналия, Гермес и Гай столпились у главного монитора. Из центра манежа медленно и величественно поднимался вулкан. Насосы, подававшие лаву, ещё не включились, и его жерло оставалось тёмным. По трибунам, как рябь по воде, прокатилось волнение; циркачи