Говорить о нашей с магом размолвке как-то не хотелось. Да и разберемся со временем.

– Не важно, так не важно. Мне и не особо интересно.

А вот мне интересно– лукавит или правда?

– Макианэль, скажу по секрету: мне не нравится твое хмурое и задумчивое состояние. Поэтому, раз уж мы решили поставить точку в «самогрызстве», разрешаю тебе стать прежним: вредным, нахальным и постоянно угрожающим.

– Каким-каким? – рассмеялся он.

– Да-да, самим собой. По крайней мере, каким тебя знаю. Мне это все тоже не особо нравится, но из двух зол выбираю меньшее. Договорились?

Я снова задрала голову, чтобы посмотреть на улыбающегося охотника.

– А если я предложу лучшую альтернативу? – задумчиво спросил он.

– Я буду только рада, если, конечно, не станет хуже, чем есть сейчас.

– Ммм, – протянул он. – Оценить не могу.

– Хорошо, будь каким хочешь, только не грусти. Запомни: твое кислое лицо– будет напоминанием мне о случившемся, – совсем обнаглела я.

– Это шантаж? – спокойно осведомился Мак, все еще задумчиво рассматривая пространство перед собой.

– Не знаю, – смутилась я. – Только если мое настроение для тебя что-то значит.

Он хмыкнул и не ответил. Кто бы сомневался. Кажется, я немного переборщила.

– Пора идти. – Я вновь покрылась мурашками. – Ночи холодные.

Мак недолго помолчал, а потом сказал:

– Хорошо, я согласен. Завтра начнем сначала.

Я отстранилась и вопросительно подняла брови, заглянув в голубые глаза.

– Мы забудем обо всем и постараемся друг другу не напоминать о случившемся.

– А! – улыбнулась я. – Замечательное окончание дня! Оптимистично.

– Кикиморка, – не сводя с меня хитрых глаз, сказал он. – Болотная.

– Ничего подобного! – возмутилась я, изумленно распахнув глаза. – Вот умоюсь и буду белее белого!

– Охотно верю, но, замечу, нечисть из тебя вышла качественная. И рост и цвет. Лишь волосы подвели.

– Еще слово о моем росте и драться начну, – пригрозила я шутливо.

Макианэль, засмеявшись, ловко и быстро вскочил на ноги и протянул руку.

– Идем, Оливия. У них танцы сейчас начнутся. Ты же не портив посмотреть на это поближе?

– Только за!

* * *

Мы впятером долго сидели у костра. Майлит танцевала, а Акин так и не появился. Семинэль со мной общался так же, как и всегда, за что я ему искренне благодарна.

Спать легли поздно, поэтому отъезд запланировали на полдень. Я долго ворочилась, а когда сон наконец-то пришел, в окно громко постучали.

Тихо ругая незваного гостя, я медленно слезла с кровати и подошла к окну. Долго рассматривала видимую часть двора, но она была пуста.

– Что за шутки? – прошептала я, взъерошив волосы.

От стука в дверь чуть ли не подпрыгнула. Схватив со стола тяжелый подсвечник, я подошла к двери и, встав рядом, рывком ее распахнула. Секунды текли медленно, лунная дорожка и тень, частично ее закрывающая, не двигались, а я крепче сжала единственное орудие.

Наконец-то тень подняла руку, и раздался вежливый стук по открытой двери, а потом знакомое:

– Оливия…

Я шумно выдохнула и, прильнув спиной к стене, медленно по ней сползла. Перед глазами тут же возник хозяин зловещей тени, в которого все еще хотелось запустить тяжелым подсвечником.

– Ну ты даешь, – усмехнулся Макианэль.

Я вскинула голову и зло посмотрела на гостя:

– Это ты даешь! Мог бы и сразу позвать, а не пугать своими стуками.

– Извини, не хотел напугать, – серьезно ответил он. – Оливия.

– Что? – сердито спросила я.

– Ты кого-то боишься? – немного растерялся он.

Я задумалась. Действительно, кого боюсь-то?

– Вроде бы нет, это как-то само получилось. Так чего ты хотел? – уже мирно спросила, положив подсвечник на пол.

– Идем, – махнул он головой в сторону открытой двери.

– Куда? – удивилась я. – На дворе ночь, я в ночнушке, там холодно.

– Мы ненадолго, – пообещал он, улыбаясь.

– Хорошо.

Кряхтя, я кое-как встала. Макианэль ждал, помогать не спешил. Впрочем, правильно делал, я еще зла.

Мы вышли во двор.

– Смотри, – показал он рукой на небо.

По разукрашенному пылинками звезд темному полотну, осветленному неполной луной, медленно летел небольшой яркий шар, оставляя после себя довольно заметный след.

– Хвостатая звезда! – восторженно прошептала я, зачарованно рассматривая небесную гостью. – Никогда не видела.

– Я тоже, – прошептал охотник.

Присев на пеньки у потухшего костра, мы долго провожали ее глазами. Я старалась не стучать зубами от холода, но с каждой минутой становилось все сложнее, а уходить совершенно не хотелось. Макианэль снял с себя ветровку и накинул мне на плечи, продлив мое наслаждение– рассматривания редкого явления. Сам он остался в легонькой льняной тунике, и я периодически косила в его сторону глаза, чтобы не упустить момент его обледенения и выдворить с холодной улицы.

– Есть легенда, – вдруг сказал Макианэль, нарушив надоедливое пение сверчков.

– Легенда? – удивилась я, посмотрев на загадочно сощурившего глаза охотника. Уж насколько хорошо знаю легенды, о кометах не слышала.

– Ты не знаешь? Странно-странно, – пожурил он.

Я толкнула ладонью вредину в бок и, встав, пошла к дому, у порога негромко крикнув:

– Идем чай пить.

Оставив дверь открытой, я принялась хозяйничать в чужом доме. Обследовав шкафчики и полочки, нашла все необходимое. Когда охотник все-таки перешагнул порог моего временного жилища, я уже разливала кипяток в чашки.

– Долго ты, – недовольно проворчала я. – Все тепло убежало из дома.

– Извини, – он сел за стол.

– Итак, Легенда, – напомнила я, присаживаясь напротив.

– Да, – кивнул он.

Я нетерпеливо заерзала на стуле, а Мак, довольно улыбаясь, не спешил начинать рассказ. Он вдруг бросил взгляд на пустой правый рукав моей длинной сорочки и помрачнел.

– Макианэль, ты забыл об обещании? – намекнула я на вечерний разговор.

– Нет. Извини. Когда снимать повязки?

– Через три дня, – ответила я, взяв в руку чайную ложечку. – Ничего страшного там нет, поверь. Зелья и мази творят чудеса.

– Знаю-знаю, – закивал парень.

Он сделал глоток горячего чая, поморщился и попросил сахар. Я рассказала, где его найти и уже загрустила, отчего-то решив, что легенду так и не услышу, но Макианэль, отпив немного горячего напитка, все же начал рассказывать: