даже стало до боли жалко… дерево. Уверен, что оглушительный хруст послышался именно от него. Про бронирование гургутов я знал из личного печального опыта и нисколько не сомневался, что тот даже не поцарапался.

— Ещё метатели копий будут? — с любезностью кобры спросила Хлоя. Молчаливое отрицание было ей ответом. — Тогда быстренько двинули к вождю, некогда мне тут рассиживаться.

Не знаю, что по этому поводу думали гургутские дозорные… Их мнение интересовало принцессу менее всего. Хлоя лишь щёлкнула пальцами, и воины, не прекращая парить в воздухе, облетели нас по кругу, взяв в кольцо. Это был своего рода молчаливый почётный караул. Скорее всего, принцесса заблокировала им речь, как совсем недавно сделала со мной, и это уже наглядно говорило о приобретённой силе. Одно дело справиться со мной, а совсем другое — блокирнуть пяток гургутов. При этом даже капельки пота не выступили на прекрасном лобике. Интересно, скольких она вот так, не парясь, сможет себе подчинить? А вот Мару, например, сможет? Или Болотную? А если они вместе объединятся, смогут вдвоём накостылять Хлое по аппетитному заду?

— Не смогут, — внезапно сказала принцесса.

— Опять в мозгах моих ковыряешься, — огрызнулся я, чувствуя себя нашкодившим школьником, застуканным за просмотром порно-сайтов.

— Зачем? — с хитроватым прищуром выдала Хлоя. — У тебя на лице всё написано. Причём с картинками. Даже неграмотный гургут прочитает.

Судя по активной немой жестикуляции, гургуты хотели доказать нагловатой принцессе, что они — самая грамотная нация в этом несовершенном мире. Но Хлоя не обратила на их потуги никакого внимания. Как, впрочем, не обратил внимания и я. Меня сейчас занимали совсем другие мысли. А точнее, это были не мысли, а надежды. Очень хотелось надеяться и верить, что она всё прочитала по моему лицу, а не порылась в мозгах. В противном случае, весь тот ворох мыслей по унасекомлению известен ей до последней детали. А это значит, что Хлоя имеет все шансы и все возможности изолировать меня навсегда. И, чувствует моя пятая точка, суд присяжных ей по этому поводу не грозит. Хотя, если бы и грозил, мне от этого было бы ни тепло, ни холодно, а как-то параллельно и перпендикулярно.

Прокручивая всё это в голове, я бросал на принцессу короткие скрытные взгляды, пытаясь понять, действительно ли она сидит в моей голове? Принцесса же игнорировала моё внешнее любопытство и делала вид, что погружена в свои мысли. Какие лозунги ей толкали тараканы, населяющие эти мысли, помимо, конечно, планов завоевания мира, узнать было решительно невозможно.

Оставалось только плюнуть на всё это и плыть по течению судьбы, но почему-то не плевалось. И плыть этакой безвольной не тонущей субстанцией совершенно не хотелось. Но кого мои хотелки интересовали. А главное, что в союзники взять совершенно некого! Мары с Болотной поблизости не наблюдается. На Великого вождя надежды никакой. Мне даже не дадут донести до него мысль с мольбой о помощи. Просто блокирнут мою речь и заменят своей. Короче, куда ни кинь, одна большая «Ж» беспроглядная и беспролазная. Самое время впадать в глубокую алкогольную депрессию. Но. Даже этого мне сделать не дадут, хотя принцесса обещала предоставить мне возможность побухивать в своё удовольствие. Остаётся только лишний раз убедиться, что в любом мире особы женского пола — полновластные хозяйки своего слова. Хотят — дадут. Хотят — возьмут обратно. И, положа руку на сердце, можно смело утверждать, что не только к слову это относится.

Глава 19

Глава 19

В селении гургутов нас явно не ждали. И судя по реакции, большинство жителей деревни видели не гургутскую женщину впервые в жизни. В основном это относилось к молодёжи. Что, собственно, было и неудивительно. Болотная ведьма, я так подразумеваю, была не в счёт. Скорее всего, перед всем селением Болотная не разгуливала. Являлась, наверное, элите и ненавязчиво (или очень навязчиво) подталкивала вверенных ей гургутов в нужном направлении. Для остальных — чем больше загадочности и таинственности, тем для дела полезнее. Поэтому удивлённые взгляды и слегка отвисшие челюсти сопровождали нас во время всего шествования по поселению. Убивало наповал совсем другое. Ни одна гургутская собака не падала ниц передо мною и не славила своего мессию! Все фанатично делали вид, что видят меня впервые.

Я уже хотел возмутиться по этому поводу и устроить первостатейный разнос в этом позабытом богом «курятнике», но Хлоя банально выключила мою речь, даже не поведя косым взглядом в мою сторону. И пусть после этого на голубом глазу доказывает мне, что в моей голове она не как у себя дома. Я ей прямо сходу поверю. Ага. Два раза.

Вот так вот молча мы и добрались до хижины Великого вождя. Последовала секундная заминка, видимо, Великому докладывали о нашем пришествии, после чего два гургутских воина из охраны проводили нас внутрь.

Великий вальяжно возлежал за богато накрытым «достарханом», и я не без внутренней гордости заметил, что идея изготовить подобия мягких диванов, спонтанно воплощённая мной в прошлое посещение его хижины, активно прижилась и усилено используется в повседневной жизни.

— Если ты за своими братьями, — обратился вождь к принцессе без приветствия, — то можешь забирать, они мне не нужны. Иди, тебя проводят.

Далее он поднял правой рукой знакомый кувшинчик с вином и жестом предложил мне присоединиться. Собственно, кто я был такой, чтобы отказывать самому Великому вождю в его желании надраться в любое время суток в приятной компании. Естественно, я сделал шаг навстречу хорошей попойке. Но это был ровно один шаг. На второй внутренних ресурсов моего организма не хватило. Я так и застыл столбом со слегка поднятой ногой.

— Я хотела обсудить