Видимо, через Шеллинга и возник интерес к Платону у Веневитинова, писавшего о нем Кошелеву: «не могу надивиться ему, надуматься над ним».

87

Авторизованный список — в ГБЛ, ф. 48 (Веневитиновых), к. 55, ед. хр. 35. Впервые — альманах «Денница на 1830 год», с. 100—109.

Историю создания статьи в известной мере объясняют два письма Веневитинова к Кошелеву от середины и конца июля 1825 г. [На близость содержания «Анаксагора» и упомянутых писем впервые указал Ю. В. Манн (см.: Манн, с, 22).] Исходя из датировки этих писем, из непосредственной близости их содержания к «Анаксагору», а также учитывая сообщение Веневитинова в письме к Кошелеву от начала 20-х чисел июля 1825 г. о том, что он посылает ему статью (см. прим. 5 к письму No 15), можно предположительно датировать статью июлем 1825 г.

Основные мысли в упомянутых письмах Веневитинова и «Анаксагоре»: о начале мира, о трех фазах развития познания, о будущей гармонии и др. — свидетельствуют о самом близком знакомстве его как с натуральной философией Шеллинга (в которой, в частности, развивается платоновская теория идей), так и с «Системой трансцендентального идеализма», где Шеллинг пишет и о трех возрастах человечества.

Известный греческий философ Анаксагор умер еще до рождения Платона. У Веневитинова это имя носит условный характер.

88

...в одном из наших поэтов описание золотого века... — В поэме Гесиода (VIII—VII вв. до н. э.) «Труды и дни» — миф о пяти поколениях человечества. Согласно этому мифу, люди начинают с «золотого века» и кончают «железным».

89

Но когда я на несколько времени перенесся в этот мир... достигнуть не может? — В предыдущих публикациях было пропущено слово «новый» (перед: «мир»). Это обнаружено Л. А. Тартаковской (см.: Тартаковская, с. 29). Л. А. Тартаковская также впервые обратила внимание на карандашную пометку Веневитинова, относящуюся к данной фразе: «К нашему времени, развить». Исходя из этого, Л. А. Тартаковская пишет: «Пометка Веневитинова, «привязывающая» рассуждение Анаксагора непосредственно «к нашему времени», чрезвычайно важна. Она убеждает, что все мысли о золотом веке, о высоких идеалах и горькой действительности лишены у Веневитинова отвлеченности, абстрактности...» (Тартаковская, с. 29—30).

90

Ты ошибаешься, Анаксагор. — На эту же «ошибку» указывает Веневитинов Кошелеву, когда убеждает его, что золотой век, или общая гармония, обязательно должны быть в будущем (см. письмо от середины июля 1825 г.).

91

...твоей республики? — Имеется в виду трактат Платона «Государство», где Платон создает свою модель утопического государства — республики, в которой, как он считал, нет места художникам и поэтам. При этом Платон допускал возможность их возвращения в состав ее граждан (см.: Платон. Политика или государство. СПб., 1863, с. 504).

92

К такому обществу может ли принадлежать поэт... — Позднее, в статье «Несколько мыслей в план журнала», Веневитинов выскажется более конкретно. Он заговорит непосредственно о слабости современной ему русской поэзии, не способной поднимать сложные общественные проблемы, противопоставляя ей поэзию философскую.

93

...как философия может объяснить, что такое золотой век. — Далее в словах веневитиновского Платона почти полностью повторяются основные теоретические положения писем Веневитинова от середины и конца июля 1825 года.

94

Фидиас, Фидий (V в. до н. э.) — древнегреческий скульптор.

95

Итак, Платон... снова ожидает смертных. — Л. А. Тартаковская пишет: «Последние слова Анаксагора, поверившего в реальность и необходимость прихода золотого века <...>, сопровождены весьма многозначительным примечанием поэта. Вот оно, прочтенное полностью: «Представить картину золотого века как необходимое следствие борения и проч.»

Все это и дает нам основание укрепиться в высказанной уже мысли: Веневитинов в самом деле связывает свою статью с русской действительностью на заре 1825 г.» (Тартаковская, с. 30). Некоторую преувеличенность суждения Л. Тартаковской отметил Ю. В. Манн (см.: Манн, с. 24). Соглашаясь с ним, добавлю: понятие «борение» в данном случае Веневитинов употребляет не в политическом, а в философском смысле, имея в виду вторую «ступень» человеческой истории, когда человек вступает в противоречие с природой.

96

Два списка — в ГБЛ, ф. 48 (Веневитиновых), к. 55, ед. хр. 59. Оба списка под заглавием: «О состоянии просвещения в России». Впервые — изд. 1831 г., с. 24—32. Во всех предыдущих изданиях датируется 1826 г.

97

...полную картину развития ума человеческого... Об образовательном содержании МВ писал редактор журнала M. П. Погодин (см.: «Ответ издателя на письмо к нему, помещенное в 1-й книжке «Московского вестника». — MB, 1827, ч. 1, No 2, с. 148—152).

98

Автограф неизвестен. Впервые — «Урания на 1826 год», с. 74—82. Этюд написан не позднее 26 ноября 1825 г., когда материалы «Урании» прошли цензуру. Вероятнее всего, именно в июле 1825 г., когда Веневитиновым были написаны диалог «Анаксагор» и два письма к Кошелеву от середины июля и конца июля — начала августа 1825 г., основное положение которых о трех периодах развития трансформируется в этюде. На стиль этюда оказало влияние знакомство Веневитинова с произведениями Жана Поля Рихтера (см. о нем прим. к отрывку «О действительности идеального»).

99

...два серафима, память и желание, с пламенными мечами... — Возможно, к этим строкам восходит черновой вариант окончания стихотворения Пушкина «Воспоминание» (19 мая 1828 г.):

...Две тени милые — два данные судьбой

Мне ангела во дни былые.

Но оба с крыльями и с пламенным мечом.

И стерегут... и мстят мне оба...

См. об этом статью И. Подольской «Биография или метафора?» — «Литературная учеба», 1979, No 6.

100

Автограф неизвестен. Впервые — СЛ на 1827 г. с. 315-323.

Близость содержания произведения к этюду «Утро, полдень, вечер и ночь» позволяет также отнести его создание к 1825 г., тем более, что все дошедшие до нас оригинальные и переводные произведения Веневитинова, датированные 1826 или 1827 гг., лишены того сентиментально-возвышенного стиля, который был характерен для отдельных его прозаических произведений, написанных в 1825 г. (см. еще этюд «13 августа», с. 244-248).

101