Этот вариант сразу оттолкнул Омарейл. Она еще не успела обдумать его, а все ее существо уже воспротивилось. Она была принцессой! Пускай она и видела плюсы: никаких обязательств, никаких правил, никаких интриг. Она могла бы стать себе хозяйкой, могла бы выйти замуж за кого угодно. Она посмотрела на Даррита. По его лицу было трудно что-то прочесть, а ей хотелось знать, как он сам относился к этой идее. Но он лишь ждал ее реакции.

Омарейл покачала головой.

Семья много значила для нее. Она не готова расстаться с ними. И просто невыносимой была мысль о том, чтобы так их разочаровать.

А еще в тот момент Омарейл поняла, что никогда прежде серьезно не задумывалась о своем предназначении. Всю жизнь она воспринимала необходимость править страной как данность. С самого детства ее готовили к роли будущей Королевы. Весь ее быт, весь досуг, все образование были направлены на то, чтобы сделать из нее достойную представительницу династии.

И когда, казалось бы, неизбежное будущее оказалось под угрозой, принцесса поняла, что чувствует свою ответственность перед жителями Ордора. Увидев жизнь простых людей, она поняла, что действительно хочет управлять страной. Омарейл начала замечать множество вещей, которые могла бы улучшить, начала понимать, где могла бы помочь.

Разумеется, она чувствовала недостаток опыта и знаний, понимала, что еще не готова принять роль Королевы. Несмотря на то что учителя и наставники многое ей рассказывали и объясняли, только теперь к ней начало приходить понимание сути вещей. По-настоящему почувствовать, что значит плохие дороги, она смогла только после нескольких часов в повозке.

Да и от мысли о том, что Сова продолжит творить свое беззаконие и фактически управлять страной, ее начинало трясти. Нет, это была война между ними, и Омарейл не собиралась проигрывать.

– Наконец, третий путь, – заговорил Даррит уверенно, будто бы знал, что принцесса откажется и от второго варианта, – самый сложный и непредсказуемый. Открыть правду всему королевству. Выступить против Совы и вернуть вам право на престол и на жизнь. Ту жизнь, которой вы заслуживаете.

Омарейл решительно поднялась на ноги, прямо глядя Дарриту в глаза.

– И как мы это сделаем?

– Это потребует от нас тщательной подготовки.

– Но если все узнают, что я сделала, действительно может начаться гражданская война. – Она с тревогой вглядывалась в спокойное лицо.

– И мы будем к этому готовы.

– Но тогда все будет выглядеть так, будто предсказание было настоящим.

Даррит положил руки ей на плечи, пристально глядя в глаза.

– Омарейл, если начнется гражданская война, это вовсе не означает, что вы ее проиграете. Ваш предок, Сол, пришел к власти, создав порядок из хаоса. Может быть, вам суждено повторить его судьбу.

Его голос, взгляд, прикосновение – все это принесло Омарейл успокоение. Тревоги не оставили ее полностью, но напряжение, сковывавшее и дыхание, и все мышцы в теле, чуть отпустило. Она смогла сделать глубокий вдох и почувствовать знакомый запах одеколона. Сейчас ярче всего были нотки бергамота и лаванды. Она почувствовала, как страх перед неизвестностью, перед неопределенностью будущего отступает.

– Я буду бороться, – сказала она.

И, кажется, впервые, увидела широкую искреннюю улыбку на лице Норта Даррита.

– Тогда нам нужен план. – К нему быстро вернулись сосредоточенность и серьезность. – Я успел подумать над ним во время дороги, но, полагаю, мне нужно еще три часа, чтобы разработать детальную стратегию.

Омарейл рассмеялась.

– Я хотела бы принять в этом участие, – сказала затем она. – Вы когда-нибудь думали вдвоем?

Он чуть нахмурился, вспоминая.

– Кажется, нет, – отозвался он с сомнением. – Но вы можете думать одновременно со мной.

Принцесса почувствовала, как в ее сердце начал зарождаться лучик надежды. Возможно, у них действительно был шанс вернуть ей судьбу, которую у нее так бессовестно украли. И она готова была сражаться за свое право на трон. На свободу. На жизнь.

Длинные коридоры старинного замка утопали в темноте. Лишь некоторые из них были освещены тусклым светом газовых светильников.

Стук каблуков эхом отражался от каменных стен и растворялся в ночной тиши. Почти неслышно шуршали юбки, тихо позвякивали золотые браслеты. Брошь в виде жука-скарабея поблескивала в такт шагам. Совалия Дольвейн решительно шла прочь от кабинета Его Величества, где пару минут назад завершился ее разговор с Королем и Королевой. Они – в очередной раз – обсуждали побег Омарейл.

Госпожа Дольвейн заверила монарха, что организует поиски сбежавшей принцессы – разумеется, таким образом, чтобы никто не узнал, кого именно они ищут. Но все трое понимали, у них было гораздо больше шансов вновь увидеть Омарейл, если та сама вернется в Орделион. Было решено предпринять несколько шагов, чтобы дать принцессе понять: возвращаться в замок было безопасно.

Говорили они долго. Королева часто отвлекалась от беседы, бездумно глядя в окно. Король был настроен более решительно. Он верил, что ситуацию можно исправить, можно обойтись без народных волнений и кровопролития. Госпожа Дольвейн видела немой вопрос в глазах его жены: «Если гражданской войны не будет, то насколько истинным было предсказание?» Пока Совалия предпочитала не поднимать эту тему в беседе, но сама уже работала над решением очевидного противоречия.

Теперь она шла в рабочий кабинет своего сына. Там ее ждали трое. Войдя, она прикрыла за собой массивную дверь и оглядела присутствующих. Взгляд карих глаз был холодным и расчетливым.

Она обратилась к первому мужчине:

– Пора. Как обсуждали, начнем с Агры. Затем – Астрар.

Мужчина криво усмехнулся и, тряхнув копной черных волос, уселся в кресло. В его глазах загорелся недобрый огонек.

– Сбрей свои кудри, – серьезно сказала госпожа Дольвейн. – Нужно, чтобы ты выглядел слегка безумно.

Затем она повернулась к двум верзилам, что топтались у книжных полок. Оглядев их с ног до головы, Совалия удовлетворенно хмыкнула. Двое переглянулись. Оба чувствовали себя неловко в присутствии этой женщины, она вызывала у них неясное чувство тревоги.

– Вы знаете, что делать, – бросила она, и мужчины, кивнув, торопливо покинули комнату.

Сова подошла к окну. Ночь была звездная, луна холодным светом мерцала, отражаясь в водах Рейнфло. Но взгляд женщины был направлен куда-то вдаль.

– Что ж, Эддарион, – произнесла она негромко, кончики ее губ дрогнули в подобии улыбки. – Начнем.