–Ведьмы на все готовы только потому, что на трон может взойти новый король или королева? До этого момента фиалковые ведьмы как-то выказывали приверженность Норвудам?

Руа вздохнула, воспоминания вновь нахлынули на нее, и она уставилась на суженого.

–У Огастуса же есть Ведьмино стекло.

–Мне казалось, его можно использовать только против синих ведьм.

–В книге заклинаний говорилось, что камень, пропитанный колдовской магией, благословит или проклянет любую ведьму, которая к нему прикоснется…– Руа поморщилась от боли, когда повозка снова покачнулась.– А может, это сурааш создали фиолетовый дым?

Покачав головой, Ренвик поджал губы.

–Я не знаю. Но это похоже похоже на магию фиалковых ведьм.

Руа покрутила лодыжкой, надеясь избавиться от иголок, впивающихся в ноги.

–Я думала, что фиалковые ведьмы просто делают благовония.

–Они были гораздо более могущественными. Создавали магические ароматы, да, но также благовония и порошки, которые при сжигании и вдыхании проявляли различные магические свойства: исцеляли людей или, например, наделяли их силой и храбростью.

–Черт.– То, что они видели, очень походило на описание фиалковой магии.– Огастус, похоже, зависим от этой гадости.

Ренвик стиснул зубы и прошипел:

–Так и есть. Вот почему дым от одной затяжки может вырубить тебя, в то время как он выкуривает целую сигарету. У него появилась переносимость магии… Я знаю, что это.

–Яне это имела в виду,– тихо сказал Руа, глядя на пристыженное выражение лица Ренвика. Она не хотела его обидеть.

–Я отказался от ядов, Руа,– прошептал Ренвик, тоскливо глядя ей в глаза.– Сделал это ради будущего с тобой, о котором мечтал. Мысль о нас… поддерживала меня дольше, чем ты думаешь.

–Мы же еще живы, Ренвик,– успокаивающе проговорила Руа, но тот, услышав свое имя на ее устах, резко вздохнул, борясь со слезами. Эти минуты могли стать последними в их жизни. И Руа не понимала, почему их до сих пор оставляли в живых.

–Почему они еще не убили нас?

Ренвик нахмурился.

–Есть у меня одна мысль, но она тебе не понравится. Либо Балорн с Огастусом заманивают в ловушку тех, кто отправился нам на помощь, либо выманивают их, чтобы напасть на их королевства.

–Реми не оставила бы Ексшир без защиты…

–Думаешь?– Ренвик испытующе поглядел на Руа.– Сестра очень любит тебя, Руа. Она бы весь Окрит предала огню, лишь бы тебя отыскать.

Теперь Руа уже не была так уверена, но все же предположила:

–Ну, она оставит хотя бы несколько сот солдат… Может быть.

Сестра придет за ней – и Руа это знала. И она молилась, чтобы Реми нашла их с Ренвиком, прежде чем Огастус с Валорном устроят ловушку для нее – или прежде чем Огастус нападет на Ексшир.

–Думаешь, они правда убили королеву Запада?

Ренвик медленно выдохнул.

–Да, думаю.

–Боги,– пробормотала Руа.– Значит, трон займет Абалина Торн?

–Если только они не убили и ее тоже.– Ренвик покачнулся, когда повозка затряслась на повороте.

Руа покачала головой, и слезы брызнули у нее из глаз, хлынув на пол. Она думала, что после смерти Хейнена Востемура мир станет лучше, но он погрузился в еще больший хаос. Королевство Высокой Горы только начало восстанавливаться, на Востоке не было короля – если не считать ненормального, испорченного мальчишки, Север был разделен, половина синих ведьм находилась в укрытии в горах, а королева Запада была убита. Южное королевство было единственным, которое не пострадало. Лишь оно веселилось и купалось в роскоши, пока мир погружался в пучину хаоса. Но у Огастуса наверняка были виды и на Юг – казалось, что он всегда на десять ходов впереди. Когда и с чьей помощью он смог разработать свой план?

Альянс Востемуров и Норвудов до сих пор продолжал жить благодаря Балорну и Огастусу. И битва за королевства казалась еще более неизбежной, чем было до битвы при Друнехане. В груди Руа что-то надломилось, и она всхлипнула.

–Руа,– прошептал Ренвик таким мягким, утешающим тоном, что она заплакала еще горше.

Руа подняла глаза на суженого.

–Если у нас ничего не получится…

–Не говори так,– перебил Ренвик, но Руа покачала головой и продолжила:

–Если ничего не выйдет…

–Все будет хорошо!– проскрежетал Ренвик.

–Я хочу, чтобы ты знал… Я люблю тебя.– Она подалась вперед, напрягая все мышцы, чтобы стать ближе к нему. Ее губы дрожали, но она произнесла:– Я люблю каждую частичку тебя, меарага федэ.

Ренвик дернулся к ней, но его лицо все равно оставалось в миллиметре от ее лица. Мой драгоценный суженый.

–Я люблю тебя! Каждую твою часть – в этой и следующей жизни, моя суженая, моя королева!

Руа хотела обнять Ренвика, но смогла дотянуться лишь губами до его губ, и они слились в отчаянном поцелуе. Возможно, он станет для них последним. Но Руа благодарила богов, что хотя бы могла прикоснуться к Ренвику. Ее душа требовала вдохнуть поглубже его запах, почувствовать прикосновение его кожи – в последний раз.

Слезы Руа потекли по щеке Ренвика. Ее запястья горели и вопили от боли, но ей было все равно – этот последний поцелуй был необходим, слова «Я люблю тебя», осевшие шепотом на губах, были сильнее любого меча. Эта связь между ними существовала вне времени, и Руа наконец почувствовала нить, связывающую ее с Ренвиком, что Творцы Судеб вплели в этот мир. Это была магия, существование которой пророчили оракулы. Это была их Судьба, искра, которая будет тлеть в этом мире еще долго после их смерти. И мир будет чувствовать их любовь.

Повозка резко затормозила, они разом отлетели назад. Сначала раздался один вскрик, а за ним последовал хор воплей. У дверей повозки прозвучал громкий лязг, кругом слышался звон мечей, эхом разносившийся по округе. Кто-то ломал замок, с последним ударом двери повозки со скрипом открылись.

Внутрь просунулась головка с заплетенными в косы волосами и обсидиановой кожей. Огромные глаза осмотрели Ренвика и Руа, а мерцающие голубым ладони раскрыли двери пошире.

–Вечно вы двое меня бросаете!– Анерин улыбнулась и поспешила внутрь. Как только она переступила порог, голубое сияние исчезло с кожи – это ведьмовские обереги отгоняли ее магию. Но она этого даже не заметила – Анерин выхватила кинжал, висевший на поясе, и первым делом разрезала путы Руа. Та с облегчением опустила руки и попыталась снять веревку с окровавленных запястий.

Руа выглянула наружу и посмотрела на побоище: солдаты Севера в новых, сверкающих латах бились с солдатами, на которых были восточные и старые северные знаки отличия. Но не они привлекли внимание Руа: по полю битвы проносились десятки синих плащей, а синие ведьмы под ними размахивали мечами и кинжалами, натягивали тетиву луков. Среди них яркой вспышкой мелькали белоснежные волосы Оникс Маллор. И только теперь Руа поняла, что синие ведьмы пришли не за Ренвиком, а за своей Мхениссой.