Женя сделала паузу. Собравшиеся безмолвствовали.

– Нам было интересно, сможем ли мы вас обмануть…

Женька снова сделала паузу, с вызовом оглядела присутствующих. И торжеством добавила:

– И вот, пожалуйста! Смогли!

Она расхохоталась, запрокинув голову. Переводчик стрекотал, как пулемет, глаза американцев постепенно становились круглыми.

Наконец мистер Спейси, который в этой компании был, очевидно, главным, откашлялся и что-то переспросил.

– Значит, Евгения Борщевская – это вы? – перевел наш человек. Прикормленный переводчик только хлопал ресницами, утратив дар речи.

– А вы сомневаетесь? – невинно удивилась Женя. – Ну вот, пожалуйста!.. А помните, как вы пытались меня поцеловать год назад на моем дне рождения? Там, в саду…

Женя кивнула головой на стеклянную дверь.

– Забыли?

Переводчик застрекотал. Американец покраснел, остальные беспокойно задвигались.

– А вы, мистер Ричард?

Твердые Женькины глаза уставились в лицо второму высокому гостю.

– Вы меня тоже не узнаете?

Тот на мгновение заколебался, но Женька открыла рот, и американец ее опередил.

– Йес, йес! Ит, с ю!

– Это вы, – перевел наш человек так невозмутимо, словно присутствовал на официальной встрече глав государств.

– Ага, испугался, – пробормотала Женька и торопливо велела:

– Этого переводить не нужно.

Она повернулась к третьему душеприказчику.

– Мистер Мак-Грегор?..

Тот обронил короткую фразу.

– Он убежден, что это вы, – перевел наш человек.

Женька запрокинула голову и снова расхохоталась. Отсмеялась, вытерла слезы и сказала, обращаясь ко всем.

– Господа, что касается убедительных доказательств, то у меня хранится мой тест на ДНК, сделанный пятнадцать лет назад. А также тест моего отца. И если возникнет необходимость…

Женька пожала плечами. И весело завершила:

– Ну, довольно. Розыгрыш окончен. Тетя Лена, где ты спрятала Леркины документы? Давай уж предъявим их гостям, а то никто в себя придти не может! Ну?..

Взгляды тетки и племянницы скрестились, как сверкающие отточенные рапиры.

Победила молодость.

– Документы в моем сейфе, – ответила тетка гораздо непринужденней, чем я ожидала. – Сейчас принесу.

– Принеси, – распорядилась Женька.

Обернулась к гостям и настойчиво повторила:

– Ну, что же вы, господа? Розыгрыш окончен!

Минуту длилась напряженная тишина, потом тетка несколько раз отчетливо хлопнула в ладоши. Ее губы были совершенно белыми.

И зал ответил ей бурными овациями, в которых разрядилось накопившееся напряжение.

Женька слегка поклонилась гостям. Ее глаза сверкали, и вся она была такая невозможно прекрасная, уверенная в себе…

Победительница.

Ноги мои подкосились, и я опустилась на стул, стоявший рядом. В голове крутилось только одно слово:

– Спасена!..

– Чем ты будешь заниматься? – спросила меня Женька.

Мы сидели в библиотеке и лениво потягивали напитки из своих бокалов. Я пила хорошее вино, Женька – виноградный сок.

– Не знаю, – ответила я. Поставила бокал на журнальный стол и посмотрела в окно. За окном летали мелкие снежинки, похожие на назойливую мошкару. Да-а… Рано выпадает снег в горах. В городе еще тепло, а здесь уже зима…

– Домой хочу, – сказала я неожиданно.

Женька поморщилась.

– Что ты там забыла? – спроса она недовольно.

Я пожала плечами. Что можно забыть дома? Душу, разумеется!

– Оставайся со мной, – предложила Женька.

– В какой роли? – поинтересовалась я. – В роли домашнего любимца? Или домашнего шута?

– Глупости! – рассердилась Женька. – Оставайся в роли моего двойника!

Эта мысль пришла ей в голову внезапно, и она страшно оживилась:

– А что? Здорово! Мы с тобой могли бы устраивать такие розыгрыши!..

– Спасибо, мне одного хватило, – отказалась я категорично.

Женька обиженно надула губы.

– Ну вот… Скучная ты, Лерка! Только мордой на меня похожа, а в остальном – полная противоположность!

– Ничего страшного, – ответила я спокойно. – Мы же разные люди, значит, и должны быть разными.

Женька выдернула себя из кресла и прошлась по комнате. Влезла на подоконник, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Несколько минут мы молчали, наблюдая за кружением мелкой ледяной мошкары.

– Зима, – произнесла Женька мечтательно. – Новый Год скоро… Ты любишь Новый Год?

Я пожала плечами.

– Не знаю… Люблю, наверное…

– А почему так неуверенно?

Я засмеялась.

– Понимаешь, я столько лет отмечаю его одна, что для меня один год от другого ничем не отличается.

– Вот и осталась бы! – снова завела Женька свою старую песню. – Съездили бы в Австрию… Или в Швейцарию…

– Зачем? – не поняла я.

– Там отличные зимние курорты.

– А-а-а…

Мы снова замолчали.

– Ты за границей была? – спросила Женька.

– Нет.

– Нет?! – удивилась Женька. – Совсем нигде?

– Совсем нигде. Хотя…

Я подумала и добавила:

– В восьмидесятых годах была в Риге. Красивый город.

– Ты просто не видела других городов.

– Возможно.

Мы снова замолчали.

– Оставайся! – попросила Женька. Мне стало смешно.

– Да зачем я тебе нужна?

Она вздохнула и тихонько прошептала:

– Понимаешь, у всех великих людей был свой двойник…

Я откинулась на спинку кресла и рассмеялась. В этом вся Женька. Эгоистка до мозга костей.

– Ты эгоистка, – сказала я, отсмеявшись.

– Возможно, – не стала спорить Женька. – Но и тебе прямая выгода остаться. Что у тебя в Москве? Двухкомнатная хибарка? Я тебе дом куплю! Там у тебя даже работы нет! А я тебе предлагаю зарплату…

Женька сделала паузу и что-то прикинула.

– Скажем, тысяч пять в месяц.

Мне снова стало смешно. Бедная богатая девочка.

– Долларов? – спросила я.

– Можно в евро, – быстро предложила Женька. – Если тебе эта валюта больше нравится.