– Я никого не приглашала, – недовольно отозвалась Дива. Ей не нравилось, что в ее городе уже хозяйничают чужаки.

– Так дочь Гостомысла теперь лицо второстепенное…– ощерившись кошачьей ухмылкой, объяснил Арви. – Приглашения рассылать не смеет. О ней друзья пекутся…

– Это я-то лицо второстепенное?! – Диве сначала показалось, что она ослышалась. Что этот безродный смерд себе позволяет?! – Ты кто такой, чтоб обращаться ко мне?! – Дива поднялась с табурета. Без нянек, мамок и батюшек, она тут не станет корчить из себя тихоню! – Тебе, что ль, знать обо мне?! Решил, что ты мне ровня?! – Дива накалялась словно кочерга в печке. Сейчас она явит самые излюбленные ругательства новгородские! Он еще узнает, что есть княгиня рода Словена! Ишь ты, лицо второстепенное!

– О, нет, я княгине не ровня…– усмехнулся Арви. Его немного удивила ярость молодой жены Рёрика. Он не ожидал столь резких слов от юной пленницы. Кажется, эта возмущенная речь была бы больше под стать ее отцу.

– Так вот и сомкни уста! И не открывайся, пока я первой не обращусь к тебе! – разозлилась Дива. Она не могла припомнить, чтоб при батюшке слуги позволяли себе так дерзко разговаривать с ней. Сейчас она поставит этого выскочку на место! – А теперь прочь с глаз долой! Или я прикажу изгнать тебя отсюда пинками! Проходимец! – посчитав, что с него достаточно, Дива вернулась на свое место. Она ожидала, что сейчас собеседник поспешно извинится, сожалея, что прогневал ее.

Человек, представившийся Арви, довольно оскалился. Казалось, он словно ждал этих оскорблений. Он едва подал знак, и сразу несколько железных рук схватили Диву. Грубо стащив ее с табурета, так что последний опрокинулся с грохотом, Диву пригвоздили к стенке, не оставляя ей возможности даже пошевелиться.

Все произошло очень быстро. Дива ощутила, как в ее душе шелохнулся заснувший с той ночи страх. Это не должное отношение к первой женщине города…А кто она еще, если теперь ее супруг сам князь?! Даже его неотесанные громилы и те обходят ее стороной. Почтительно помалкивают и, конечно, не позволяют себе даже взгляда бросить в ее сторону, не говоря уже о рукоприкладстве. Тогда что же значит выходка этого человека?! Уж не забылся ли он?! Или, может, все куда хуже…Буде он позволяет себе такое, то он может позволить себе сие…Либо он столь влиятельный человек…Либо, и того хуже, сам Рёрик позволил ему все это ради достижения своих целей. Скорее всего.

Медленно, точно сонный кот, Арви поднялся с места и бесшумно подплыл к Диве. Его зеленые глаза смотрели без жалости. Пока он приближался, ей казалось, что прошла вечность. Ее живот тем временем напрягся, будто завязавшись в узел. Опасливо съежившись, она замерла в ожидании. После того, как ее бесцеремонно схватили эти мужики, можно уже чего угодно ожидать! Наверное, не стоило сразу напирать на него…Проклятье!

Биение сердца заглушало мысли Дивы. Оно было столь сильным, что отдавалось в ушах эхом тяжелого молота. Кажется, этот трусливый стук слышат все присутствующие!

Арви вплотную подступил к Диве. Его прозрачные глаза внимательно, с каким-то непередаваемым издевательством, рассматривали жертву. Он был так близко, что его теплое дыхание Дива чувствовала на своей коже. Скованная стальными тисками чужих рук, она попыталась вырваться, тщетно трепыхнувшись. Это поползновение вызвало снисходительную улыбку на лице тиуна.

– Не сметь! Меня нельзя трогать! – вскрикнула Дива, словно ее слово что-то решало. А Арви безмолвно поднял руку и поднес кисть к ее шее, стиснув последнюю. Медленно, один за другим, сжимая тонкие длинные пальцы.

Диву объял ужас. Воздух перестал поступать в ее легкие. Неужели это происходит на самом деле? И никто не придет ей на помощь? Он же заморит ее сейчас! Она привыкла к тому, что, как княжне, ей все вокруг всегда выказывали уважение. И никто не смел и слова поперек молвить, не то что душить у стенки! Впрочем, прежде она ни на кого не бранилась – надобности не было. Но зато видела, как правил отец. Он бы не позволил кому-то говорить с ним в таком тоне, в котором с ней самой говорит этот пришлый пустомеля!

– Экая ты, княжна, неблаговоспитанная, – начал тиун, все сильнее сдавливая девичье горло. – Нам ведь самовольница не нужна. Мы строптивых не любим…Мы покорности ждем…Пришли десницу помощи протянуть… А в ответ…Ой, как дурно, – зловеще шептал Арви. – Ой, нехорошо…Расстроила…Ужели же и дальше станешь грубить старшим? Или будешь почтительной девицей отныне?

Арви действительно не был воином. Но его ум оказался опаснее клинка. Он знал как обходиться с неприятелем. А Дива тем временем неминуемо задыхалась. Сейчас он даже и не заметит за своей болтовней, что она уже мертвец безжизненный!

Что есть сил, Дива закивала в знак согласия. Но Арви не торопился даровать ей пощаду. Последовала краткая пауза, в течение которой Дива ощущала себя рыбой, выброшенной на лед. И уже в тот миг, когда в глазах ее начало темнеть, тиун наконец разжал персты.

В горнице стояла гробовая тишина. Только хриплый кашель разрезал воздух. Лица зрителей были непроницаемы.

– Мы ведь можем тебя и заменить: у нас девиц много…– продолжал Арви, пока Дива пыталась отдышаться. – Всякая «княгиней Дивой» пожелает сделаться. А кто откажется? Княжество…И еще пара в придачу…Милостивый муж. И красавец, и удалец…Мы ведь токмо из уважения к твоему славному роду и доброму батюшке оставили тебя…Пожалели…– изгалялся Арви. А Диву тем временем исполнил ужасающий трепет. Неизвестно, кто еще страшнее – разъяренный зверь Рёрик – но с ним, по крайней мере, все сразу ясно – или эта подколодная змеюка – Арви! Придется пересилить себя и изобразить смирение. Какой позор! О, Сварог!

– Я согласна…– просипела озленная от беспомощности Дива.

– Боюсь, теперь этого уже недостаточно, – Арви разочарованно покачал головой. – Одного согласия принять протянутую руку, отринутую ранее, теперича уже мало…Отныне потрудиться надобно, чтоб место свое сохранить…Верной слугой нужно для своего народа сделаться…Выполняя то, что требуется…

Дива сдвинула брови в недоумении. О, боги, о чем он говорит? Не к добру…Ловушка явная…

– Что-что? – попыталась она спросить вслух, но из уст вырвался лишь шепот. – Что я должна сделать? – Дива побелела от злости, кровь отхлынула от ее лица. Но больше она не осмеливалась проявлять свой нрав.

Зловещее безмолвие повисло в воздухе, предвещая недоброе. Взгляд Дивы снова уперся в Арви. Чужак. Не пожалеет. Он хочет княжеских слез. Хочет, чтоб она умоляла его…Надо сохранять достоинство и попытаться отмолчаться.

Вдруг дверь скрипнула. И в избы, похоже, по ошибке вместились Аскриний и Бойко – бывалые воины, прославившиеся ловкостью на полях сражений и уцелевшие во многих боях.

Казалось, они были в бодром настроении. Однако увидев незнакомца, вооруженных до зубов молодцев и дочку Гостомысла в весьма уязвимом положении – они в растерянности застыли.

Арви повернул голову и молча оглядел вошедших. Левая бровь его чуть вскинулась, выражая удивление.

– Ваша очередь еще не подошла. Впрочем…Люблю тех, кто приходит заранее, – выразил тиун свое отношение к визитерам.