Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он попытался нарушить заведенный порядок вещей. В упрямстве своем он ошибся и должен был исправить свою ошибку.
Следовало отпустить Моник к Изначальному, в конце концов позволить ей умереть.
Приняв это, Себастьян почувствовал облегчение. Моник была наконец свободна – как и он сам. Гнетущий груз остался в прошлом. Люди слишком несовершенны, чтобы не раскаиваться и не сожалеть, но чувство вины не должно разрушать до основания.
С пронзительной ясностью Себастьян понял, что никогда более не будет счастлив. За разрушенное счастье цеплялся он с отчаянием утопающего, но напрасно. Как ни горько сознавать, но любви, их бессмертной любви с Моник больше не существовало. Взамен осталась только боль, которая не покинет сердце до конца дней и которую нужно принять. По крайней мере, теперь для него становился возможен душевный покой.
От прошлого тяжелые мысли Себастьяна неповоротливо развернулись к настоящему, и ответы на некоторые непростые вопросы стали вдруг очевидны.
Почему Маршал спасла его в «Шелковой змее», почему помогла ускользнуть, вместо того чтобы незаметно ликвидировать в общей суматохе? Несомненно потому, что еще не получала заказа на убийство. Но ведь с момента, когда он выбрался из клуба и бежал, до момента, когда они вновь встретились в мельнице, прошло всего-то ничего времени. Что же такое приключилось за тот краткий период, перетянувшее чашу весов?
Ответ был прост: встреча с драконом. Хотя хронологически она произошла раньше, чем Маршал пришла ему на выручку в «Шелковой змее», но прошла незамеченной никем. И только один человек впоследствии узнал о ней.
Только один человек.
Себастьян тяжело сдвинул брови, заново переживая нахлынувшее парализующее опустошение, вновь ощущая боль от неожиданного, вероломного предательства, которая не хотела утихать. В те муторные часы, в грязной канаве на задворках Ледума, он почти обезумел от этой боли, заглушившей физические страдания от ран.
С самого начала во всей путаной истории с черным турмалином Себастьян смутно ощущал какой-то подвох, словно его умело водили за нос, мастерски пытаясь провести. Стоит признать: его обманули столь виртуозно, что, даже мучаясь подспудно подозрениями, ювелир не сумел поймать их за руку, вывести лжецов на чистую воду.
Теперь же козыри лежали на столе. Карты были раскрыты, увы, по чистой случайности, и в этом нет никакой его заслуги.
Но как бы то ни было, а это след, ведущий прямиком туда, куда нужно.
Отныне можно быть абсолютно уверенным: и София, и Маршал работают на таинственного похитителя «Глаза Дракона». По приказу последнего они все время находились поблизости, присматривая за ювелиром и ходом его расследования, готовые вмешаться, если что-то пойдет не так. Когда же Себастьян сообщил Софии, что задал дракону вопрос о шерле и получил ответ, у нанимателя, разумеется, не возникло и тени сомнения, что всезнающее существо назвало его имя!
Тут нервы преступника не выдержали, и он решился убрать Себастьяна, которому, по всей вероятности, стала известна его тайна.
Покушение не было спланировано заранее – это лишь быстрая, спонтанная реакция на изменение существенных обстоятельств дела!
Себастьян едва не заскрежетал зубами, отчетливо понимая теперь, какой был дурак. С глаз словно спала пелена. Мало того, что совершенно напрасно он едва не расстался с жизнью: ведь в действительности, неправильно сформулировав вопрос, он упустил возможность узнать имя похитителя «Глаза Дракона». Так еще и это… прославленного ювелира обманула девчонка!
Почему на него постоянно обрушиваются напасти? Может, это он проклят, а вовсе не легендарный шерл?
Все, абсолютно все оказалось безнравственной игрой и притворством. Софию изначально подослали как соглядатая. Даже такое подозрительно своевременное нападение на Искаженную наверняка было подстроено, для большей достоверности легенды. Все это Себастьян, оборачиваясь назад, скрепя сердце, мог понять.
Но кое-что мужчина понять не мог. Как решился он поверить ее смешным, надуманным, противоречивым словам? Как закрывал глаза, не замечая странностей поведения? И, наконец, самое главное – как не почувствовал неискренности… увлекшись красивой, но, как оказалось, бездушной куклой? Ведь для него в их отношениях уже начало зарождаться нечто большее, чем влечение и банальная плотская любовь.
Неужели так сильна сверхъестественная власть Искаженной над разумом? Или же так сильна в нем жажда нового чувства и простого человеческого тепла…
Себастьян ощущал, что готов снова возненавидеть лживый, насквозь пропитанный лицемерием город, который, кажется, почти сумел полюбить. Змеиный город, где никому и ничему нельзя доверять – даже собственному сердцу. После стольких лет одиночества он почти открыл это глупое сердце кому-то, вдруг ставшему родным, позволил возникнуть связи, которую теперь снова придется вырывать с корнем!
Да как они только посмели так поступить с ним! Он что, игрушка? Просто пешка в чертовой шахматной партии? Жалкая пешка, даже не фигура, которой можно пожертвовать, не задумываясь?
Себастьян был по-настоящему зол. Как можно мешать ремесло и личное? В конце концов, это просто низко. Бессовестная девица залезла в самую душу и вывернула ее наизнанку – лишь ради того, чтобы помешать исполнить заказ, пусть даже и связанный с августейшими персонами!
Нет, не годится позволять фактически незнакомым людям так играть со своими чувствами. Слишком долго он был опрометчиво, непростительно добр и едва не поплатился за это жизнью. Пришло время ожесточить сердце и слушать голос холодного разума.
Пришло время оправдывать гордое звание профессионала. Доказать, что не зря носит он плащ ювелира, которого многие из его цеха, вдобавок, считают лучшим.
– Так что же все-таки произошло? – Усилием воли Себастьян заставил себя вернуться к предмету разговора. – С вашим братом и его дочерью?
– Они предали нас, сэр. – Альбер пожал плечами. – Грегор и София, моя очаровательная двуличная племянница. Эти двое отреклись от своей природы, больше того, были готовы сделать что угодно, лишь бы уцелеть, даже в качестве ничтожных прислужников заклинателей. Великое чудо, что нам удалось раскрыть их заговор прежде, чем они наломали дров. В результате Грегора убили, а хитрой бестии, увы, удалось сбежать. Но даже она не сможет прятаться вечно. Рано или поздно либо инквизиторы, либо наши агенты найдут ее и казнят. Как ни жаль терять столь ценного адепта, но измену прощать нельзя. Больше она не поможет в нашей борьбе.
Себастьян с мрачным удовлетворением кивнул, давая понять, что услышал достаточно.
Итак, опасения полностью подтвердились, хотя, конечно, он дорого бы дал, чтобы ошибаться. София и в самом деле не та, за кого себя выдает. Под маской наивной беспомощной девочки скрывалась прирожденная актриса, аферистка, которой
