победу над братом, он был вынужден констатировать тот неприятный для себя факт, что в это же время Нур ад-Дин под шумок присоединил две крепости в области Эдессы к своим владениям. Однако в ту минуту ему не с руки было воевать с атабегом, который был невероятно силен.

Но не все исторические персонажи этой эпохи были столь мудры и осторожны. Узнав о том, что Нур ад-Дин занят оккупацией некоторых областей Рум-сельджуков, король Балдуин III не смог преодолеть искушения пограбить земли самого атабега. В 1157 г. он перешел границу и начал войну, но уже 18 июня у реки Иордан, под Баниясом, армия латинян потерпела сокрушительное поражение от турок. Много рыцарей пало в бою, другие были пленены. Их доставили в Дамаск и провели по улицам города на потеху толпы. Сам король Иерусалима лишь чудом избежал плена[601].

Падение Иерусалима отсрочила лишь болезнь Нур ад-Дина — настолько серьезная, что атабег даже публично передал власть своему брату Наср-ад-Дину. Правда, смерть все не приходила за ним, и вскоре Нур ад-Дин заявил о своем возвращении к власти. Но этот длительный эпизод подарил латинянам так необходимую им передышку[602].

Пока вершились дела военные, решился вопрос о правителе Антиохии. Графиня Констанция не устояла перед чарами одного молодого французского рыцаря и обратилась к Иерусалимскому королю, как регенту княжества, с просьбой разрешить ей выйти замуж за своего избранника. Им стал Рено де Шатийон (1153–1160), младший сын Жофруа, графа Жьена. Его род был далеко не из последних — достаточно сказать, что родственником Рено являлся Римский папа Урбан II. Рослый, красивый, безрассудно жестокий авантюрист, молодой избранник 24-летней графини был обуян лишь одной страстью — наживы. Всем окружающим он казался настолько ничтожным, что Констанции пришлось скрывать свою связь с избранником до самой свадьбы. Не желая огорчать влюбленную графиню, Балдуин III дал необходимое согласие, но ослепленная страстью Констанция забыла, что у нее есть второй сеньор — император Мануил Комнин, чье мнение на сей счет она не спросила. Оскорбленный василевс долго не мог простить обиды, но в конце концов дал согласие на брак при условии, что Рено пойдет в поход против князя Тороса II (1140–1169), этнического армянина, сына царя Левона I (1129–1140), захватившего византийские владения в Киликии.

Тот согласился и даже разбил противника в коротком, но запоминающемся бою у стен Александретты. Однако, когда Рено потребовал от императора денежной премии за эту операцию, Мануил ответил отказом, заметив, что француз выполнил пока еще не всю работу. Не отличавшийся глубоким умом и нравственным постоянством, новый князь Антиохии, подстрекаемый тамплиерами, тут же вступил в альянс с недавним врагом и начал готовить нападение на Кипр. С этим походом связана крайне неприглядная история. Перед нападением на остров, желая обеспечить свою армию необходимыми средствами, Рено потребовал денег от Антиохийского латинского патриарха Эмерика. Получив отказ, он приказал доставить к нему клирика, сорвал с того одежды, избил, намазал раны медом и выставил на целый день под палящие лучи солнца, где старика безжалостно кусали рои мух, пчел и ос. Не вынеся мук, Эмерик отдал князю золото. Конечно, отныне он сделался рабом только одной мысли — мести де Шатийону. Втайне латинский патриарх организовал переписку с Римским царем и просил того по возможности скорее прийти в Антиохию, обещая свою помощь[603].

Весной 1156 г. два войска — армянское и антиохийское — высадились на остров и после ожесточенного сражения опрокинули византийские отряды под командованием Михаила Врана, попавшего в плен. Вслед за этим потерпел поражение наместник острова Иоанн Комнин. Крестоносцы и армяне продвигались вперед, устилая свой путь телами мирных жителей; все предавалось грабежу и огню[604].

Активность этого безжалостного человека стала донимать не только Византийского императора. После истории с латинским Антиохийским патриархом отношение к Рено со стороны Иерусалимского короля резко испортилось. Такого благородного, начитанного и благочестивого человека, каким был Балдуин III, не мог не покоробить этот инцидент. Поняв, что де Шатийону доверять нельзя совершенно, король повернулся лицом к тому, кто имел самую большую и боеспособную армию на Востоке — императору Мануилу Комнину. Летом 1157 г. он отправил в Константинополь посольство, глава которого коннетабль Онфруа де Торон (второй посол архиепископ Ашар Назаретский умер в дороге) просил руки византийской принцессы, 12-летней Феодоры — племянницы императора для своего короля. Мануил I согласился, и в сентябре 1158 г. невеста прибыла в Акру, а оттуда в Иерусалим, где была встречена с большим почетом. Молодых обвенчали, и король Балдуин III был вне себя от восторга, наблюдая за своей юной супругой[605].

Объединение усилий двух держав придало оптимизма пилигримам Палестины. Особенно после того, как Мануил Комнин осенью 1158 г. заключил мирный договор с Сицилийским королем, значительно увеличив воинские контингенты на восточном фронте. Теперь наступила пора разобраться с титулярными разбойниками. Попутно два монарха определили план будущих военных операций, договорившись встретиться в Антиохии, дабы покарать де Шатийона. Правда, первая часть плана провалилась. Против Тороса в Киликию василевс отправил своего двоюродного брата Андроника Комнина, героя нашего будущего повествования. Но из-за беспечности полководца римская армия потерпела сокрушительное поражение. Следствием бездарности Андроника стало то, что Торос захватил множество византийских городов в Киликии, а зять Иконийского султана Ягупасан, правитель Амисии, Анкиры и Каппадокии, начал серьезно угрожать двум понтийским городам — Инеону и Павраю[606].

Из поражений царь сделал соответствующие выводы и направил к султану Алексея Гифарда, который успешными действиями отбил захваченные Торосом населенные пункты и даже умудрился переманить Ягупасана на свою сторону. После победы византийское войско направилось к берегам Босфора кратчайшим путем, через Ликаонию, чем ввергло тамошних турок в страшную панику: они решили, что греки желают захватить их. Позднее, не заметив для себя опасности, они начали охотно снабжатъ византийское войско припасами и продоволъствием. Приближение полков Мануила Комнина стало полной неожиданностью для князя Тороса, находившегося в Тарсе. Спешно эвакуировав семью и казну, он бежал из города, и по истечении всего 2 недель вся страна вновь принадлежала Византии. Торос поспешил признать над собой власть императора[607].

В 1159 г. император Мануил Комнин вывел свою армию на Кипсельские равнины, откуда он решил начать активные действия против сельджуков. Прибыв оттуда в Филадельфию вместе с царицей Ириной, которая сопровождала мужа в походе, василевс дал сражение Саламану, вельможе Иконийского султана и, несмотря на численное превосходство турок, победил их. Как и прежде, он был впереди в самых горячих точках. Молнией нападая на врагов, он