Поразительно, но в это время произошло еще одно противоестественное объединение усилий турок и германцев против Византии: для императора не являлось секретом то немаловажное обстоятельство, что военные действия Рум-сельджукского султана щедро финансировались Фридрихом I Барбароссой. Таким способом германец надеялся отвлечь Мануила I Комнина от Италии, и, как мы видели, его надежды оправдались[595].

А что же государства крестоносцев? Звезда Востока Антиохия пребывала в великом волнении относительно своей грядущей судьбы. После смерти Раймунда де Пуатье руководство обороной города принял на себя латинский патриарх. Он срочно направил гонца в Иерусалим с просьбой немедленно идти на помощь гибнущему городу, и, как оказалось, весьма своевременно, поскольку Нур ад-Дин уже был близко. Лишь весть о приближении армии крестоносцев под предводительством короля Балдуина III заставила атабега отступить, и он занял город Апамею — последний рубеж латинян в долине Оронто.

После этого Нур ад-Дин направился к городу Турбессель, который защищала вдова Жослена II графиня Беатриса, причем делала это довольно успешно — атабег не смог взять город штурмом и отступил. После этого с разрешения короля Балдуина III графиня продала шесть принадлежавших ей городов — Турбессель, Самосата, Равендель, Дулук, Айтаб и Биреджик императору Мануилу Комнину. Как полагают, таким способом Комнин хотел, с одной стороны, продемонстрировать свое стремление вести войну с мусульманами до победного конца, с другой — показал, что не рассчитывает на помощь ненадежных как союзников латинян. Целый год византийцы удерживали их, но в 1151 г. Нур ад-Дин заключил соглашение с султаном Масудом Иконийским и в скором времени все их захватил[596].

Тем временем бароны Антиохии пришли к выводу, что вдова Раймунда де Пуатье Констанция, оставшаяся с четырьмя малолетними детьми, должна срочно выйти замуж, дабы город получил надежного защитника. В этом качестве ей было предложено несколько кандидатур со стороны королевы Мелизенды и Балдуина III. Но мать и сын уже находились в настолько натянутых отношениях, что не могли сойтись на определенном лице. Тогда Констанция обратилась в Константинополь, и Мануил I с великой радостью предложил ей варяга на римской службе кесаря Иоанна Рожера, прекрасно понимая, сколько важно для него получить контроль над Антиохией. К сожалению, молодая вдова не испытала никакого теплого чувства к уже довольно пожилому жениху из Константинополя, и намечавшийся альянс не состоялся. Но вскоре эта история будет иметь продолжение, серьезно повлиявшее на состояние дел в Леванте.

Не лучше обстояли дела и в Триполи, где сестра Мелизенды Годиера, вышедшая замуж за Раймунда II Триполийского (1137–1152), довела своего супруга частыми изменами и вздорным характером до бешенства. Когда Иерусалимский король попытался примирить тетку с графом, случилось несчастье. Он прибыл в город, погостил, вынужденно констатировал неудачу своей дипломатической миссии и отправился обратно в Святой Город. Но в дороге Раймунда II, провожавшего короля, закололи ножом наемные убийцы, и теперь Годиера стала регентом Триполи при своем 12-летнем сыне Раймунде III (1152–1187).

В самом Иерусалиме также было далеко до спокойствия, поскольку, как уже говорилось, королевский двор открыто разделился на две партии: короля и его матери-королевы. В 1152 г. молодой король, перешагнувший 20-летний рубеж, решил вступить в открытую борьбу с ней. На Совете он объявил о своем желании короноваться второй раз, но уже единолично, однако его акция не удалась — остальные члены, где было много сторонников Мелизенды, потребовали от Балдуина III пойти на компромисс. Дошло до того, что пришлось делить Иерусалимское королевство на два самостоятельных государства (!). Лишь спустя несколько месяцев король смог избавиться от матери, как политического конкурента, и завладел единоличной властью. И, что называется, вовремя, поскольку, прослышав о междоусобице среди элиты королевства, эмир Мардина Артукид Тимурташ осенью 1152 г. решил взять Иерусалим. Лишь с большим трудом удалось отбить его атаки и прогнать неприятеля[597].

Почувствовав уверенность и силу, Балдуин III решил добить Египетских Фатимидов, которым приходил конец. В принципе это был смелый и перспективный замысел, поскольку кризис власти шиитского халифа в Северной Африке ни для кого не являлся секретом. А овладение Египтом резко повышало степень выживаемости Иерусалимского королевства и обеспечивало его снабжение необходимым продовольствием — эта страна всегда считалась житницей Средиземноморья. Узнав, что к нему подходит крупное подкрепление вооруженных паломников из Европы, король собрал войска и в январе 1153 г. вместе с гостями из Франции осадил Аскалону, «Невесту Палестины», как ее называли. Осада крепости продолжалась вплоть до августа 1153 г., когда, согласившись на ее сдачу, египтяне оставили город, а крестоносцам досталась сказочная добыча. Теперь пал последний оплот Фатимидов в Палестине, и весь берег оказался в руках латинян[598].

Конечно, это был большой военный успех. Но и противники крестоносцев не сидели сложа руки. Весной 1153 г. Нур ад-Дин попытался взять Иерусалим, зная, что король с войском находится под Аскалоной. Однако ему вновь помешала зависть и своеволие союзника — эмира Дамаска. Это переполнило чашу терпения атабега, и он, резко сменив вектор атаки, решил взять желанный город, предварительно организовав в нем волнения. Караваны с продовольствием перехватывались его солдатами, жители Дамаска голодали, а агенты Нур ад-Дина умело распространяли слухи о великодушии и благородстве атабега, противопоставляя их качествам Бурида. 18 апреля 1154 г. он с большой армией подошел к городу и уже через неделю вошел в него под восторженные крики горожан. Таким образом, произошло объединение Алеппо, Мосула и Дамаска в одно государство под властью Нур ад-Дина[599].

Эта была замечательная победа атабега: ведь Дамаск не случайно называли Раем Востока. Этот город имел не только важное торговое, военное и культурное значение. Помимо прочего, он обладал ореолом святости — причем не только для христиан, но и мусульман. Именно рядом с Дамаском располагались пещеры, где были захоронены члены семьи пророка Мухаммеда. В одной из них был рожден Авраам, а другие часто посещали Иисус Христос, Лот, Иов и Моисей. Неудивительно, что в скором времени Нур ад-Дин перевел свою столицу из Алеппо в Дамаск, после чего город стал стремительно расти и развиваться. Будучи мудрым политиком, атабег не стал рвать отношений между Иерусалимским королевством и своей новой столицей, которая имела самостоятельный договор с пилигримами, а добровольно продолжал выплачивать дань Балдуину III еще некоторое время[600].

В это же время произошло еще одно важное событие: умер султан Иконии Масуд, и тут же между сыновьями покойного Кылыдж Асланом II (1156–1192) и Шахиншахом началась междоусобная война за наследство, которой воспользовался атабег. Хотя Кылыдж Аслан одержал