дворян. Однажды к нам на порог постучался Буассар с оравой миротворцев. Папа не собирался ни на костёр, ни в Башню. Оказал сопротивление — и был… зарублен Буассаром.

Псарь говорил, зеленея на глазах. Альдред в один миг сменил гнев на милость.

— Нико…

Глаза алхимика оказались на мокром месте. Он считал слёзы постыдным делом. Переждал, пока приступ пройдёт. Утёр влагу с краёв век.

— Буассар убил папу. Убил Пепе и Рокки, за него вступившихся. Он бы и нас не пожалел с мамой, если бы… Если бы… Проклятье.

Альдред и так всё понял. По-своему, но близко к тому.

— Детали можно опустить.

Голос Нико задрожал.

— У меня было будущее, Альдред. Настоящее. Прошлое. Он забрал всё у меня, понимаешь?.. Забрал!.. Всё! Это было давно. Эта сволочь и не вспомнит о том дне. А я преследовал его. Поступил в корпус в Априлано. Когда он перевёлся, я — за ним. Всё это время я иду за ним по пятам. Жду момент, когда смогу убить его. Иначе просто нельзя, ты же знаешь. Нельзя…

Флэй вздохнул. Полуостров славился древними обычаями кровной мести. Вендетта древнее, чем даже Империя Дельмеев, и уж тем более старее новых хозяев оккупированных земель. И так уж вышло, что возмездие прекрасно ложилось на дурные нравы людей от Априлано на севере до Города на юге.

— Значит, месть тобой движет. И ты уверен, что его смерть от твоей руки что-то может исправить.

— Ничего это не исправит. И не надо читать мне нотаций. Я должен. Так надо.

— Я не отговариваю тебя, поверь, — качал головой Флэй. — Если спросишь меня, убьёшь эту одноухую тварь — окажешь всему корпусу услугу. Я так считаю.

Нико прикрыл глаза, хмыкнул. Его подбородок упал к груди.

— Между прочим, я тебя даже понимаю. То есть… меня тоже своего рода месть ведёт. Просто… не такая горячая, что ли, — пытался объяснить Флэй. — Ну да не будем обо мне. Учти — и всё: хочешь убить его — делай. Препятствовать я не буду.

— Спасибо, Альдред, — пролепетал Нико. — Правда…

В тот момент ликвидатор видел его насквозь. Читал, как открытую книгу. Гараволья столько лет вынашивал эту крамольную идею в голове. Ей псарь ни с кем не мог поделиться. До сего дня. И сейчас он стоял, совершенно растаяв. Быть может, алхимик даже разглядел здесь и сейчас друга в лице Альдреда. Одного-единственного. Не осуждающего, а совсем наоборот — поощряющего.

Флэй улыбнулся ему без задней мысли, мягко похлопал по плечу, говоря:

— Не нужно. Переживать не стоит. Забудем об этом. Лучше подумай над тем, как оправдаешь разбитую губу. Сегодня мы бьём язычников…

Глава 22. Храм

Гора предстала перед глазами «Гидры» во всей красе ближе к вечеру. Солнце заходило за неё, придавая кроваво-красный контур. Джакомо делла Колонна, утерев со лба пот, произнёс торжественно:

— А вот и мы.

Капитан поглядел на новобранца, едва тот встал рядом. Альдред и сам остановился, чтобы полюбоваться на мимолётную красоту природы. Его кипевшая кровь постепенно остужалась, возвращая власть холодному рассудку и молчаливому сердцу.

Остальные персекуторы проходили мимо. Каждый по-своему готовился к битве.

— Дороги назад нет. И теперь уж точно, — рассуждал вслух командир. — Лишь Свет и Тьма знают, что это за храм, и что нас там встретит. Как ты, Альдред?

— Если хочешь знать, нацелен ли я рвать и метать, то для меня это второстепенно, — бесстрастно отвечал Флэй. — Эти маги — ничто в сравнении с фигурой Актея Ламбезиса. С Парадом Лун. Со сменой эпох…

— Чего ты боишься? — осведомился Джакомо, скрестив руки на груди.

Альдред обо всём доложил, что смог рассказать узник. Ему не верили. С полчаса столь драгоценного времени персекуторы потратили просто на спекуляции, конспирологию и прочие словесные помои. Все, кроме Шатуна с Лешим: те плевать на все хотели, держась особняком.

Нико пришлось показать хрономираж «Гидре». Марго больше взволновало то, с какой жестокостью и холодным расчётом её новоявленный приятель расправляется с магом. Другие затихли, позабыв о былых ссорах. Но особенный интерес к записи испытал именно Колонна. Он полагал наивно, будто их отряд может как-то повлиять на события, уготованные не столько Культом или Деспотатом, сколько самим космосом.

Увы, Джакомо делла Колонна — всего лишь человек. А человек верит в то, что хочет. И он склонен ошибаться.

Флэй ответил не сразу. Он считал излишним вовлекать командира в бурю опасений, подозрений и мыслей, налипших на его воспалённого сознание. Он уклонился:

— Того же, что и все люди, — неизвестности.

— Конца Света сегодня ждать не приходится, — утешал Джакомо и себя, и его. — Равновесный Мир устоит. И будет стоять вечно. Инквизиция не даст ему пасть.

Пустые слова, считал Альдред. Мечи Церкви несовершенны. Порочны, как и любой другой смертный. Они допустили Культ Скорпиона до своего заднего двора. Заискивают перед властью Деспотата. Упадок былых устоев не за горами. Но как долго Равновесный Мир будет лететь в непроглядную бездну, покажет время.

— Не сомневаюсь, — ответил Флэй и пошёл вперёд.

Джунгли медленно, но верно вели их к храму. Тропический лес оборвался внезапно. «Гидра» обнаружила себя на краю обрыва. Чуть поодаль персекуторы заметили храмовый комплекс, начинавшийся у подножия и постепенно вдававшийся в гору.

Инквизиторы не перешёптывались. Лишь с затаённым дыханием лицезрели монументальность и монструозность вечного памятника былой мощи языческой империи. Храм являл собой многоуровневую пирамиду с усечённой верхушкой. Цельно сделана из каменных блоков. Зловещая. Поросшая джунглевой растительностью.

От всего остального мира её ограждало некое подобие городища. Земляной вал почти целиком разрушило под пятой времени. Дома, так похожие на старинные постройки неверных в Циме и в Городе, обветшали и заросли. В тени горы селение казалось совершенно безжизненным. Даже призраки обошли эти руины стороной. Маги тоже не останавливались в них, предпочитая толкаться в джунглях.

«Похоже, здесь и правда находилось некое место силы у язычников. Навряд ли городище участвовало в торговой цепочке между Востоком и Западом дельмеев. Скорее всего, это некая святыня. А все, здесь жившие, только для того и существовали, чтобы обслуживать её веками, — размышлял Альдред. — Вот только те времена давно миновали. Что же заставило тебя приплыть сюда, Ламбезис?..»

Древний мир знает много примеров пирамид.

Фараоны, некогда царствовавшие в Гастете, возводили их сообразно своему величию. Это было последнее пристанище их тел, тогда как души отправлялись навстречу вечной жизни к богам пустыни.

Шахи многое у них переняли, но возводили по образу и подобию усыпальниц уже собственные династические дворцы.

Дельмеи расположились, можно сказать, посередине: в их пирамидах некогда