паузы, что я даже не знаю, был ли это ответ на мои слова или просто самостоятельное замечание. – Мне нравится знать, что происходит в мире.

– Умник, – поддразниваю я, и он пожимает плечами.

– Я люблю факты. И статистику. В этом есть что-то успокаивающее.

– В статистике? Да от нее одна головная боль.

– С этого и началось мое увлечение баскетболом. – Он барабанит пальцами по рулю, не отрывая глаз от дороги. Я так много времени провела, пялясь на его затылок или пытаясь встретиться с ним взглядом, что никогда толком не рассматривала его в профиль: аккуратный изгиб носа, шрам под правым глазом, идеальные скулы, завиток волос над ухом. – С цифр.

– Ну конечно, это же самая увлекательная часть игры, – с притворным энтузиазмом говорю я и вижу, что он собирается кивнуть, но потом спохватывается.

– Ты шутишь, – замечает он, и я киваю.

– Шучу.

– Ну, правда же, – продолжает он, – в статистике есть нечто завораживающее. А потом, баскетбол – это игра углов. Подумай: если тебе с какой-то точки удается идеально бросить мяч, значит, с этой точки в любой момент можно сделать такой же бросок, верно? Технически оттуда можно забивать каждый раз.

– Да, но это не так работает, – возражаю я. – Ты же не робот. Стоит чуть дернуться, и мяч летит левее. Или случайно поднять руку чуть выше, чем в прошлый раз. Всегда есть тысяча раскладов, при которых все пойдет не так.

– Вот именно, – говорит он. – Но вот что самое крутое: можно подкорректировать множество разных факторов и все равно забить мяч с того же места, даже если бросать совершенно по-другому. Так что есть и тысяча раскладов, при которых все пойдет как надо.

Я искоса смотрю на него.

– Это ты так хвастаешься своим мастерством?

Он качает головой.

– Уверен, в мини-баскетбол ты меня сделаешь.

– Должна признать, у нас раньше в подвале была эта игра, так что я много практиковалась. Но это было давно.

– Как так?

– Ну… – Я моргаю, глядя, как он сворачивает на другую дорогу. Впереди солнце ползет к горизонту, а по краям дороги здания сменились сплошными рядами деревьев. – Нам пришлось… Несколько лет назад мы переехали. Из дома в квартиру. Так что… теперь у нас нет места для таких вещей.

Мы оба некоторое время молчим. Гриффин перехватывает руль.

– Все равно это не так интересно, как настоящий баскетбол. Мячи слишком маленькие.

– Может, это у тебя руки слишком большие?

– И это тоже, – признает он. – Но еще из-за этого углы сбиваются.

– Значит, собираешься свалить свое будущее поражение на геометрию?

– Вроде того.

Впереди виднеется обшарпанная деревянная табличка с надписью «Бар и ресторан „У Хэла“», и Гриффин сворачивает на гравийную подъездную дорожку. На парковке всего несколько машин. Мы вместе идем к входу.

Внутри довольно темно, к этому не сразу привыкаешь. Бармен на секунду поднимает на нас глаза и тут же снова опускает. Больше никто не обращает на нас внимания. «У Хэла» – странное местечко, гибрид семейного ресторана, галереи игровых автоматов и захудалого бара. По выходным сюда набивается куча детей, горящих желанием обменять свои билетики на пустяковые призы. Но в будни картина более мрачная: всего несколько завсегдатаев молча сидят у стойки, медленно потягивая напитки и уставившись в старый телевизор в углу, по которому показывают бейсбол.

Мы проходим мимо бара в дальний зал, уставленный громоздкими игровыми автоматами: «Пэкмэн», скибол, пинбол, а еще один из этих гигантских стеклянных контейнеров с плюшевыми игрушками и бесполезным металлическим захватом. В зале тихо, пыльно и совершенно пусто, что неудивительно для среды в середине лета. Никто не променяет прекрасный солнечный день на тускло освещенную галерею с автоматами. Никто, кроме нас.

– Нам нужны четвертаки, – говорю я и подхожу к разменному автомату. Гриффин за мной. Я сую пару долларовых купюр в приемник, и из автомата с громким звоном сыплются монеты. Я чувствую, что он стоит у меня за спиной, пока выгребаю монеты, и мое сердце начинает биться чаще. В этом месте, которое должно быть заполнено людьми, шумом и ярким светом, стоит такая тишина, что кажется, будто мы оказались где-то за гранью реального мира.

– Эй, – тихо окликает он, и я разворачиваюсь с полными пригоршнями монет.

– А?

В рассеянном свете из пыльного окна его глаза кажутся пронзительно голубыми, а маленький шрам под правым глазом выделяется более отчетливо.

– Я просто… – начинает он и запинается.

Я жду продолжения. В соседнем зале по телевизору идет бейсбол, слышатся далекие крики болельщиков. Гриффин поднимает руку, и на секунду мне кажется, что он хочет взять меня за руку, но потом мы оба опускаем глаза, и я понимаю, что все еще держу в обеих руках горсти четвертаков. Вместо этого он берет у меня из рук монетку, подкидывает ее большим пальцем, и она идеально приземляется ему на ладонь.

– Решка, – рассеянно объявляет он.

– Ну, и какова вероятность? – шутливо восклицаю я слегка дрожащим голосом, и Гриффин странно на меня смотрит.

– Пятьдесят на пятьдесят, – говорит он и идет к автомату с мини-баскетболом. Момент упущен. С Гриффином всегда так: кажется, что вот он, шаг вперед, но это ощущение тут же рассеивается. Как бы мы ни сближались, как бы я ни старалась, эффекта накопления не происходит. Каждый раз приходится начинать все сначала.

Я иду за ним к автомату: два маленьких баскетбольных кольца и сетки, спускающиеся к игрокам, чтобы после каждого броска мяч возвращался на место – бесконечный поток мячей, который иссякает только когда звонит таймер.

Гриффин уже закатывает рукава. Приготовившись, он берет один из мячей, который примерно на треть меньше обычного баскетбольного и легко умещается у него в ладони.

– Разве это мяч? – говорит он, рассматривая его.

– Знаешь кому бы такой отлично подошел? – говорю я, беря в руки другой мяч. – Ноа. Видел, как ему вчера было сложно? Мы сегодня снова играли, и обычный мяч для него слишком тяжелый. Но, готова поспорить, этот он сможет добросить почти до самой корзины.

– А когда он ведет мяч, – подхватывает Гриффин, чеканя мячом о деревянный пол, – удобнее будет держать.

– Может, выиграем ему мячик? – говорю я, указывая на стеклянную витрину в углу, где расставлены призы. Обычно я даже не обращаю на них внимания: чтобы выиграть достаточно билетов на что-нибудь интересное, нужно потратить куда больше четвертаков, чем приз стоит на самом деле. Но даже отсюда я вижу маленький бело-зеленый баскетбольный мяч, спрятавшийся за плюшевым слоном на нижней полке, – Он еще и в цветах нашего лагеря.

Гриффин поворачивается к корзинам.

– Ну, если ты