2000 года, когда она и Pfizer поделили их пополам. Поэтому, в том телефонном разговоре она решила сообщить ему, что в Pfizer до последнего времени подтверждали наличие у них набора генетических образцов ее мультиплексных семей, в том числе использованных в их работе о SHANK2.

Оба понимали, что это может значить: если образцы ДеЛизи в какой-то момент не выбросили на помойку, чтобы освободить место в холодильнике, они должны где-то храниться. ДеЛизи не представляла, где именно, а даже если бы и знала, то все равно не могла распоряжаться их использованием.

«С кем вы имели дело?» – спросил Макдонах. Возможно, он найдет этого человека и задаст вопросы ему.

ДеЛизи сообщила ему имя.

Это было невероятно. В компании Pfizer работали тысячи людей по всему миру, а человек, который их интересовал, сидел всего в нескольких метрах от Макдонаха.

Устоять перед таким соблазном Макдонах оказался не в силах. Наступал конец года, и в его бюджете оставались кое-какие деньги. «Я подсуетился, да и секвенировал некоторые из образцов ДеЛизи», – говорит он. Макдонах выбрал семьи с самым большим числом шизофреников. Семью Гэлвин уже проанализировали ранее, но были и другие, не настолько же многочисленные, но довольно большие.

«Линн опередила свое время и в этом, – говорит Макдонах. – Мы хотим понять, есть ли там что-то. В Pfizer не заинтересованы в использовании этих материалов для разработки лекарств, так что у нас есть все возможности для их публикации и ознакомления с ними научного сообщества».

Этим семьям по-прежнему есть что сказать. И теперь к ним прислушиваются.

Глава 44

Дональд

Джон

Майкл

Ричард

Марк

Мэтт

Питер

Маргарет

Линдси

На протяжении полугода после поминок Мими Маргарет и Линдси почти не разговаривали и даже не обменивались текстовыми сообщениями. Перестала общаться именно Маргарет. Она посчитала, что Линдси чересчур углубляется в семейную трясину Гэлвинов, возможно, даже в ущерб отношениям с супругом и детьми, да еще и выговаривает другим за то, что они не поступают так же. Маргарет не замечала, чтобы Линдси делала паузы или хотя бы сбавляла обороты. «Я считаю, что в нашей семье очень много манипулирования, и все мы бывали и манипуляторами, и их жертвами. Так что, став постарше, я немного решительнее отношусь к своим родным. В том смысле, что всему есть свой предел».

Только теперь, в отсутствие матери в качестве объекта их общего внимания, Маргарет заметила, насколько они расходятся с сестрой. «Майклу и Линдси не нравится, что я не вникаю вместе с ними в семейные проблемы, но такое размежевание с моей точки зрения полезно», – говорит Маргарет.

Линдси посчитала слова Маргарет о вреде контактов с родными всего лишь уверткой, попыткой упредить любую критику в свой адрес за недостаточную помощь. С точки зрения Линдси, увлеченность Маргарет собой на самом деле свидетельствует о ее неразрешенной проблеме с гневом. «Она была значительно больше разгневана на мать и отца. Маргарет испытывает огромную злость по отношению к психически больным братьям, особенно к Дональду и Джиму. Я вижу во всем этом довольно много от жертвы», – рассказывает Линдси.

Линдси вернулась к урокам своего психотерапевта Луизы Силверн, Нэнси Гэри и, если честно, собственной матери. «Они научили меня принимать данность такой, какая она есть, иначе сожрешь себя заживо. Если ты вникнешь в суть своих проблем, то поймешь, что избавить себя от травмы можно только любовью и помощью». В этом, считает Линдси, состоит основное различие между ней и сестрой.

«Мы обе очень упорно трудились, чтобы спастись. Но, в отличие от меня, Маргарет не считает, что для этого нужно пытаться хоть как-то помогать им», – говорит Линдси.

За несколько лет до этого Линдси спросила Сэма Гэри, почему ее не оправили жить к ним, как Маргарет. «Мы с твоими родителями решили, что ты покрепче. Ты была не такой ранимой, как Маргарет», – ответил Сэм. Для Линдси это стало чем-то новеньким.

Однако ведь и Линдси – обычный человек, и тоже нуждается в помощи. На протяжении всей взрослой жизни, когда какие-нибудь семейные дела выматывали ей душу, на свете существовал единственный человек на свете, способный ее понять. В самые мрачные моменты рядом с ней была ее сестра, живое доказательство того, что она не одинока. В отсутствие Маргарет Линдси казалось, что она понесла не одну, а две потери – мать и сестру.

«Я не представляю себе, как прошла бы сквозь все это без нее», – говорит Линдси.

Привет, ребята.

На прошлой неделе у Мэтта угнали машину – новый грузовик, купленный вместо разбитого год назад. Мало того, что он не виноват, так еще и денег за него остался должен, тьфу ты!

Да уж, везет бедолаге просто без передышки.

Как будто одной шизофрении недостаточно…

Я только что заказала ему продукты с доставкой на дом. Очень просто: www.instacart.com

Иначе как бы он за ними съездил. Да и, честно говоря, он совершенно не умеет покупать продукты.

Он хочет переехать, поскольку район у него совсем плохой. Занимаюсь этим с соцобеспечением и с Вилланни, которые говорят, что дадут ему жилье в одном из своих домов. Бывало, приятно встречать в супермаркете его знакомых: «О, это же Мэтт!»

Буду благодарна всем, кто наберет его, чтобы немного поболтать. Не давлю на чувство вины – просто прошу проявить обычную человеческую доброту.

Спасибо,

Мэри.

Электронное письмо Линдси Маргарет, Майклу, Джону, Ричарду и Марку, июнь 2018 года.

Между детьми существовала договоренность о том, что средства, вырученные от продажи семейного дома Гэлвинов, пойдут на нужды трех больных братьев. Линдси с Майклом решали, какие мелочи сделать для них на эти деньги. Мэтту можно купить новый грузовик. Питеру подойдет музыкальная терапия или терапия с домашним питомцем, и вообще, он обрадуется даже новой блок-флейте. Дональд обожает оперу – можно было бы нанять ему сопровождающего для походов в кинотеатр, где показывают спектакли Metropolitan Opera.

Думая на эти темы, Линдси поняла: человеком, который действительно знал, что нравится ее братьям и что могло бы принести им пользу, была мать. Теперь эта мысль не давала ей покоя: истинным патриотом своей семьи всегда являлась Мими Гэлвин, достойная звания олимпийского чемпиона по эмпатии. «Теперь, когда ее не стало, я неожиданно поняла, что она собой представляла» – говорит Линдси.

Линдси доводилось разговаривать с матерью о проблеме природы и воспитания. Мими считала, что воспитание не имеет ни малейшего отношения к тому, что произошло с ее детьми. «Значит, это наследственное», – обычно заключала она. Линдси оставалась не совсем уверена в этом. Она говорила матери, что у некоторых людей бывает генетическая предрасположенность,