– Нет! – категорично заметил Васька, – Обезьян жалко! Лучше… на кроликах!

– О чём вы говорите, – поморщился я, – Кролики, зайцы… Какая-то сволочь уже поставила опыт на Наследнице Империи!

– И вероятно, удачный, – согласился Бинк.

Мы посмотрели на Илгу.

– Илгочка, ты думаешь она… не того? – осторожно спросил Васька. И выразительно повертел пальцем у виска.

– Сам ты!.. – рассердилась Илга, – Я знаю, что с Айной всё в порядке!

– Хоть это утешает…

– Ничего себе в порядке! – скривился Капустин, – Человека упаковали в кристалл! А его собственные мозги отформатировали! Обошлись, как со старым хард-диском!

– Да, – кивнул Бинк, – Это… несколько затрудняет нашу задачу.

Следующие минуты ушли на то, чтобы уговорить Илгу расцепить пальцы и передать кристалл для изучения.

Наконец, это удалось.

Бинк осторожно вставил кристалл в нишу сканнера.

– Та-ак… Замечательно… Структура без повреждений.

На этом хорошие новости закончились. Информация не считывалась. Никакими способами.

– Понятное дело, – сказал Бинк, – Всё глухо закодировано. А кодировки мы не знаем.

– Даже, если б узнали – что изменилось? – спросил Капустин.

– Чем больше информации – тем шире пространство для действий… Хотя бы понять – какое оборудование использовалось?..

– Тот, кто её туда упаковал – всё знает, – мудро заметил Васька.

Бинк вдумчиво оскалил клык. И вынужден был согласиться:

– Это точно… Только, как найти этого гада?

– Элементарно, – поморщился Димыч, – Спроси ребят из мекланской эскадры. И пикнуть не успеешь, как окажешься в такой же «стекляшке»!

Волосатик поёжился:

– Угу. Способ верный… Но сначала рассмотрим другие альтернативы…

– А какие могут быть варианты? – хмыкнул Лубенчиков, – Драпать надо!

Тут я был полностью «за!»:

– Сначала выберемся – потом что-нибудь придумаем…

– Мы обратимся к Тэй-Гору! – уверенно сказала Илга, – Тэй-Гор нам поможет!

Кристалл-Айну мы разместили в маленьком отсеке для особо ценных грузов. Я и не знал, что у нас на «тарелке» есть такой – четыре контура защиты плюс автономное энергоснабжение.

А вместо изъятого модуля памяти Бинк установил другой – резервный. У Просто-Ленки оказался хороший «загашник».

Не теряя времени, хоббит начал тестирование корабля. Кресло мягким коконом охватило его голову и руки. Сейчас он напрямую общался с главным процессором.

– Кораблик – чудо! – доложил Бинк минут десять спустя, – Вы знаете, как я люблю «Цветок Зари». Только моя колымага и близко не стояла. Разве, что гипер-движок здесь слабее… Но это мелочь – потому, что здесь потрясная система гипер-стабилизации! А диапазон амплитудной перестройки… – с восторгом начал он.

– Короче… – перебил Васька, – У нас есть шансы прорваться сквозь блокаду?

Бинк вздохнул и пожал плечами:

– Ну… если честно…

– Не тяни резину!

– Шансы всегда есть, ребята… Только, иногда они не очень большие.

Димыч кисло усмехнулся:

– Спасибо за откровенность.

– Труднее – на взлёте. Если сразу не собьют – «закапсулируют». Тут уж не рыпнешься…

– А если проскочим?

– Дальше – легче. Кораблик у нас маневреннее… Главное, чтоб защита выдержала.

– Понятно…

Я окинул взглядом лица товарищей. Серьёзная Илга. Деловито спокойный Бинк. Хмурый Димыч. И задумчивый Васька…

Никто не говорил высоких слов.

Мы делали то, что должны. И сделаем, всё что сумеем.

– Тогда… стартуем? – чуть улыбнулся Васька, – Невежливо заставлять ждать…

– Конечно, – кивнул Бинк, – Только одно, напоследок…

Мы вышли в прохладу ночи. Было удивительно тихо и хорошо. Сквозь слабые технические запахи, ветерок доносил ароматы полевых цветов.

Жаль, некогда их вдыхать…

– Можно, я тоже с вами? – спросила Илга.

– Нет, – твёрдо отрезал Бинк, – Это мужской разговор!

– Глупая затея, – сказал Димыч.

– Не глупее всего остального, – хмыкнул хоббит.

– Вы смотрите, чтоб он опять не напился! – по-русски добавил Капустин.

– Обижаешь, начальник, – тоже по-русски среагировал Бинк. Общение с нами не прошло для него даром.

Димыч застегнул куртку и опять включил голосовой модулятор. Имидж требовал жертв.

– Вы там не задерживайтесь, – предупредил Капустин тонким фальцетом. Чертыхнулся, поправил модулятор и хрипло-гнусаво выговорил:

– Я буду на связи. Если что…

– Да всё понятно, – отмахнулся Бинк.

Космодром оставался в полудремотном состоянии. Дежурные техники отдыхали в удобных креслах рядом с ангарами.

Димыч с Илгой вернулись на корабль, чтоб быть в полной готовности.

А мы, трое, направились к вывеске «БОЛЬШАЯ РУДА».

Внутри – всё так же многолюдно.

Бинк расплылся в ухмылочке. И прошёл на середину зала. Остановился рядом с шумной кампанией:

– Вы позволите, коллеги? Спасибо!

Те и понять не успели, а он уже вспрыгнул на стол. Выхватил бластер и нажал гашетку. Грохнуло. С треснувшего потолка посыпалась какая-то труха. В воздухе завоняло палёной пластмассой.

– Прошу внимания, друзья! – бесхитростно улыбнулся Бинк.

Этого можно было и не говорить. На него и так всё таращились.

– Хочу задать один вопрос! – рявкнул он в наступившей тишине. И выдержал драматическую паузу.

– Задавай! Не томи! – послышались возгласы.

– Кто вы – такие? А?

Чей-то смех:

– Мы – космоходцы! Нам любой «гипер» – по колено!

– А некоторым – по…

Хохот.

– И все звёзды у нас – в кармане!

– А по-моему, вы – дерьмо на палочке! – без тени улыбки, громко, отчётливо говорит Бинк.

И хохот резко обрывается. Физиономии мрачнеют и не обещают ничего доброго.

– А за «базар» ответишь?

– Отвечу, обязательно! Только и вы скажите: чего-ради вы здесь паритесь? Или просиживать задницы в этом «гадюшнике» – ваше истинное призвание?

– Будто ты сам не догадываешься?! – подаёт голос знакомый толстяк в жилетке.

– Да, – кивает Бинк, – Там на орбите – серьёзные мекланские ребята. Им точно известно, куда вам надо летать, а куда нет! Кому продавать цирконий, и почём! С какой бабой можно, а с какой…