– Лунас, прости, но я за такое зрелище готов даже доплатить! – Эрлин утер ручищей рот и обратился к Эль: – Какой горогон?

Этот вопрос настолько обескуражил Эльвию, что она на мгновение утратила самообладание и недоуменно воззрилась на Эрлина.

– Эх, малолетки, всему вас учить нужно, – хмыкнул тот. – Поединок Дикой Магии проходит по старинным традициям. Шаманы импалов призывали Осколки душ, а маги призывают зверей, которые дерутся друг с другом. Так судьба перстом указывает на победителя, то есть того, кто владеет правдой.

Эль, призадумавшись, сложила губы трубочкой и с сомнением покосилась на Эрлина. Она взвешивала, признаться ли, что горогона у нее нет.

– А животное прямо очень обязательно? – словно извиняясь, осторожно уточнила она.

Внезапно «Кикимора» вскочила, схватила Эльвию за правую руку и задрала рукав дублета Леиса. Демонстрируя всем запястье Эль, Вивьена громко провозгласила:

– У выскочки нет ловушки для горогона, а значит, и самого животного тоже! Поединок недействителен.

Эльвия закатила глаза и тяжело вздохнула, с раздражением вырвав руку из цепких острых пальцев шамадорки. Теперь та показалась ей настоящей пираньей.

– У магов должно быть одинаковое оружие, – задумчиво согласился Эрлин.

– Вообще-то, по правилам, они оба могут драться без горогонов, – вмешался Леис поучительно.

Эльвия почувствовала, как почва уходит из-под ног. Она хотела бежать, чтобы не столкнуться с будущим, но прекрасно понимала, что так опозорится еще больше, чем во время боя в столовой. Назад дороги не было. Неконтролируемый мандраж обуял девушку, пока она силилась обнаружить хоть какое-то слабое место противника. Сегодня она с трудом завоевала немного уважения шамадорцев и не хотела его потерять.

– Ну что ж, Уголек, это весь твой запал? Да уж, не разжечь с тобой костра, – хмыкнул Лунас, вновь расслабившись. Он так вальяжно и элегантно опустился на пень, будто воссел на трон.

– Впрочем, чего еще ожидать от девчонки, – выдержав многозначительную паузу, добавил Лунас. Благоразумность и страх окончательно опозориться покинули Эль, уступив место разбушевавшимся, как стихия, чувствам.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда эта девчонка тебя одолеет!

Напряженные шамадорцы, жаждущие хлеба и зрелищ, отошли на безопасное расстояние, образовав кольцо вокруг Лунаса и Эль. Гул голосов разнесся, словно эхо в пещере.

– Ха, начинай! Я даже уступлю тебе первый удар. – Лунас отлепился от своего трона, передал корону Фаулю и засунул руки в карманы, словно и не собирался защищать титул.

– Вот только не надо меня щадить, – предупредила Эльвия, решив, что это ее шанс. Призвав дар, она молниеносно приблизилась к противнику, боясь промахнуться издалека, как во время стрельбы из лука. Однако прежде, чем она успела атаковать, Лунас защитил ладони солнечной тканью, перехватил ее руку, и, сделав подсечку ногой, повалил на землю.

– Даже не думал, – издевательски ответил он на колючий взгляд Эль.

Она без промедлений вскочила, поймала подол его белоснежного плаща и подожгла ткань. Лунас скинул полыхающую мантию, которую тут же принялись тушить шамадорцы, и заметно посерьезнел. Эльвия похвалила себя за небольшую победу и встала в изученную боевую стойку. Она с особым старанием создала магическую сферу по технике, отработанной на тренировках. Огненный шар, идеальный, как по учебнику, полетел в Лунаса, словно пушечный снаряд, но тот легко увернулся. Его спокойствие заставило Эль рассвирепеть. Она атаковала противника еще десятью маленькими пламенными сферами. Лунас изящно уклонился от них, пропустив лишь одну, которая подпалила его дублет. Эль успела заметить только, как Лунас мельком глянул на рукав, а затем на поляне будто взорвался солнечный свет. На миг он ослепил всех.

Когда она позже вспоминала этот момент, ей отчаянно хотелось приукрасить его, рассказать, как она до последнего отбивала удары Лунаса и с каким трудом он сумел ее победить. На самом же деле все закончилось одним стремительным и точным ударом солнечного разряда в ее плечо. Эльвию припечатало к земле. Из легких вышибло воздух, в глазах потемнело. Едва сумев вдохнуть, она приподнялась и села, не чувствуя руку. Все тело словно онемело.

– Прежде чем бросать мне вызов, Уголек, научись нормально колдовать, – насмешливо сказал подошедший Лунас.

Он грациозно наклонился и протянул руку, чтобы помочь Эль подняться, будто в знак примирения. Эльвия нахмурилась, сцепила зубы и, отшвырнув предложенную помощь, рывком поднялась с земли, оставив на ней свою гордость. Кио подбежал к Эль. Он помог ей устоять на ногах, одна из которых была покрыта сажей от магического истощения. Эльвия чертыхнулась и, воспользовавшись поддержкой своего дуала, покинула поляну. Разговоры о произошедшем полились неудержимой рекой.

* * *

На Лаун опустилась восхитительно тихая и спокойная ночь. Спутники Нееры, Веда и Шита, ярко светили среди мириад леденеющих в космическом пространстве звезд. В сонной предрассветной тишине даже предметы в архивном зале библиотеки будто сладко дремали. На старых полках едва не посапывали ветхие, искалеченные временем книги. За шкафами, спрятавшись, как за забором, приютился у стены тяжелый стол, укрытый, словно одеялами, древними пергаментами. Они бережно хранили редчайшие знания первых алхимиков и сейчас наслаждались безмолвным повествованием своих заветных тайн. Небольшое потрепанное пособие «Как воспитать особенного алхимика» выглядывало из-под одного из пергаментов, словно подсматривая за хозяйкой. Четыре раскрытые пыльные карманные книги примостились в углу стола, и тонкие пальцы Лиар замерли на одной из страниц. Она то и дело клевала носом, читая алхимические рукописи, влекомая непреодолимой усталостью в мир сновидений, однако с упорством не сдавалась сну. Лиар, словно одержимый ученый, способный с минуты на минуту совершить грандиозное открытие, изучала старинные манускрипты из сундука отца. Сладостное чувство ожидания предстоящего восторга и азартного нетерпения накрывали ее с головой, пока она приближалась к пониманию того, как связаться с Теллеей.

Немного ранее Лиар с трудом могла связать несколько мыслей: она проснулась из-за повторившегося кошмара, где таинственного мужчину, роскошный дворец и все вокруг поглощала смертельная бездонная тьма. Однако, когда оцепенение от испуга исчезло, мысли оживились, и неугомонная душа воззвала к новым знаниям. Никто не видел, как Лиар покинула дом: Лунас ушел в сумерках и не вернулся, а отец как обычно крепко уснул в лаборатории в подвале. По парадному белому костюму брата она догадалась, что он в очередной раз отправился завоевывать всеобщее внимание на Посвящении.

Лиар удалось добраться незамеченной и до архивной части библиотеки. Здесь, за одним из рядов книжных стеллажей, она давно обустроила уютный рабочий кабинет алхимика, спрятанный от непрошенных гостей при помощи жеоды, заряженной магией иллюзий. Здесь было все для комфортной работы: дневники, жеодовые палочки, книги, бесценные для ее научных исследований артефакты, сосуды и колбы, некоторые с алхимическими серумами, которые было неопасно хранить при комнатной температуре и без постоянного наблюдения. На полке над столом стояла пузатая банка со светлячками. Они ползали и летали внутри стеклянного сосуда, гипнотически мерцая, словно блуждающие огни над болотом. Совсем как настоящие, однако на самом деле они были древнейшим алхимическим устройством. Много веков назад Гора́ций Дельа́до разработал технологию создания механических изобретений в виде насекомых. Он основывался на том, что птицы, считающиеся у алхимического сообщества символом человеческой души, питались именно насекомыми. Дельадо назвал свое творение лампиридами. Конечно, в современном мире им нашли более удобную замену – жеодовые светильники, однако Лиар восхищалась изобретением Горация и получала особое удовольствие, владея таким раритетом.