— Не сейчас… Пожалуйста, — тихо попросила она, и ее губы снова задрожали. — Я так больше не могу, Август. Я так устала. — Она снова подняла на него взгляд, и ее глаза вмиг наполнились слезами. — Я думала, что…

— Знаю.

Чувства к ней, которые он так долго запирал в себе, взяли над ним верх окончательно. Он чувствовал ее боль, как свою собственную. Она, словно яд, проникала в его вены, быстро распространяясь по всему телу в одном простом желании — защитить ее. Укрыть ото всех бед. Уберечь, спрятать, огородить.

Как же просто ему оказалось влюбиться в нее по самые уши. Как жаль, что на этом все простое в их истории закончилось.

Ведомый желанием быть ближе к ней, он поднял с пола куртку и бросил ее на прожженную дыру в матрасе. Слой куртки и штанов в придачу позволит ему не спалить все и здесь тоже. Едва он уселся на кровать, она тут же неуклюже забралась к нему на колени и свернулась клубочком. Этот жест был настолько доверительным, что все внутри у него ликовало от той ментальной близости, которой они достигли. Он ощущал не просто сумасшедшую любовь к этой девушке, приносящей одни беды. Он чувствовал, что она самый родной для него человек. Это было похоже на какое-то сладостное безумие.

— Возможно сейчас не лучшее время, но, — оплетя ее руками, он говорил ей прямо в макушку, — я убить тебя готов за то, что ты сделала. Жизнь не какая-то фигня, которой можно вот так разбрасываться, Лив, черт бы тебя побрал.

Она же в ответ горько усмехнулась, что разозлило его еще больше.

— А не ты ли сам стоял там и думал остаться? Все это время я была в сознании, но не могла говорить из-за дыма. Я знаю, о чем ты думал, Август. Ты хотел остаться там. Или я не права? — Ее слова резали, словно нож. Но он не мог возразить ей. Потому что она была тысячу раз права. — На моем месте ты поступил бы так же.

— Да, — нехотя выдавил он из себя, сжав зубы. На самом деле, ему было бы гораздо легче, окажись он на ее месте. Пожертвовать собой порой гораздо проще, чем смотреть, как умирает самый дорогой тебе человек. — Я больше не допущу такого. Обещаю.

— Как ты можешь это обещать? — На последнем слове ее голос снова надтреснул. Август ослабил хватку и заставил ее отстраниться. Чтобы она видела его лицо и глаза полные уверенности. Пусть видит, что он не сомневается в своих словах.

— Послушай, Лив, — он слегка улыбнулся уголками губ и провел большим пальцем по ее щекам, стирая пресловутые дорожки от слез. — Я совершил ошибку. Я позволил себе поверить, что опасность миновала и расслабился. Больше этого не повторится. Теперь я всегда буду рядом с тобой, поняла? Тебе больше не нужно быть сильной. Позволь мне позаботиться обо всем за нас двоих, — он приблизил свое лицо к ее, и их лбы и кончики носов соприкоснулись. — Я был ужасным парнем.

— Брось, кроме того, что ты испортил почти все наши свидания, все было довольно сносно, — тихонько захихикала Лив. А Август почувствовал, как расслабляются мышцы ее тела.

— Ах вот как, — хмыкнул он в ответ. И тут же вновь посерьезнел. — Я серьезно.

— Я знаю, — грустно улыбнулась ему в ответ Лив и отстранилась, замолчав. При этом не переставая неравно кусать тыльную сторону щеки. — Но, Август… Ты ведь не знаешь всего.

— Тогда расскажи мне.

И она рассказала. Рассказала про похищение, про тот приводящий в ужас зал, полный нацистов. Рассказала про Дэниела, о том, как он почти завладел ее телом, о Марке и побеге. И с каждым ее словом его волосы загорались все сильнее. А она даже не чувствовала жара, продолжая прижиматься к нему.

— Сукин сын, — просто и ясно подытожил Август ее слова, а ей отчего-то вдруг стало легче. Как же ей все-таки не хватало этой его искренней простоты.

— А теперь… Он ведь дух, понимаешь? Что стоит ему… Я не знаю. Просто бросить тело той девушки и прилететь ко мне? Его же не остановят стены бункера. Его не увидят камеры. Как мне убежать от того, чего я даже не увижу? Чего я, если честно, и не понимаю до конца.

Август задумчиво кусал губу, пока она с надеждой наблюдала за его лицом, которое молча сменяло выражение за выражением. Вскоре он заметил ее взгляд и скосил на нее глаза, беспечно закатив их.

— Вот именно, — просто проговорил он, как-то хитро улыбнувшись.

— Что еще за «вот именно»?

— Если бы он мог сделать так. То почему до сих пор не сделал? — Август приподнял одну бровь, а Лив замерла и даже перестала дышать, пораженная простотой его догадки. Почему она сама об этом не подумала?

— Да, но… — она все еще не могла отделаться от мысли, что они снова что-то упускают. Слишком долго их водили за нос. — Что, если это долгий процесс, а сейчас ему нужно руководить своей армией кровожадных сверхлюдей? Или, может, это возможно, но ослабит его, или что-то вроде того. Может ему безопаснее сделать это, не покидая тела? Мы ведь ничего об этом не знаем, — с каждым словом, паника вновь начала завладевать ею. Как же ей не нравилось чувствовать себя такой уязвимой. Такой слабой. Но она чувствовала себя защищенной, когда рядом с ней был именно он. Такой же запутавшийся, растерянный и вечно ошибающийся Август. Но его глаза… Боже, он так смотрел на нее. Что она готова была вверить ему свою жизнь без раздумий. — Он ведь управлял нами, как пешками все это время. Что если он управляет нами и сейчас?

— Да, ты права, — через какое-то время кивнул Август, отводя взгляд на тканевую стену их маленькой комнатки. — Эта сволочь переиграла нас. Мы продули ему по всем параметрам. Сдулись с треском.

— Звучит очень обнадеживающе, — приподняла бровь Лив, а Август вдруг улыбнулся.

— Но он не учел кое-что очень важное, — его дымчатые глаза вдруг засияли и в один миг стали зелеными. Как по волшебству. — Он не учел нас.

— Нас?

— Да, нас, — уверенно повторил Август. — Он привел тебя ко мне. Возможно, если бы не это, мы бы так и не встретились снова. Тогда ты не начала бы преследовать меня, пока я не поддамся твоим женским чарам…

— Это я тебя преследовала? — Возмутилась Лив, вырываясь из его цепких рук. Но Август,